Секрет Коко - Ниам Грин Страница 12

— Доброго здоровьица, — говорит она, бросая свою объемистую дизайнерскую сумку на прилавок и надевая массивные солнечные очки на свои пышные светлые локоны, как обруч. Изящные, точеные черты лица замечательно сочетаются с голубыми глазами, красоту которых подчеркивают толстый слой черной туши и аккуратно прорисованные линии серой подводки. Кэт может преобразиться за одну секунду благодаря одному лишь штриху карандаша для глаз: и все эти годы она пыталась обучить этому искусству и меня. К сожалению, с макияжем я отчего-то становлюсь похожа на трансвестита, и как бы она ни пыталась убедить меня в обратном, цели макияжа мне ни за что не понять.

— И тебе не хворать, — улыбаюсь я ей. — Куда путь держишь?

— Только что встречалась с бухгалтером, — корчит она недовольную рожицу. — А теперь пора возвращаться в гостиницу.

— Все в порядке? — спрашиваю я.

— Да, этот упрямый осел не дает мне и пенни на покраску наружных стен, но я обязательно что-нибудь придумаю.

Кэт никогда не позволит каким-то пустякам встать у нее на пути. Может, она и маленькая на вид, но в решительности ей не откажешь.

— А ты как? — интересуется она, оглядываясь по сторонам. — Опять сделала здесь перестановку?

— Да, что-то вроде того, — смущаюсь я.

— Ты когда-нибудь остановишься? — смеется она.

— Не могу удержаться, — присоединяюсь к веселью я. — Для меня ведь ничего милее нет.

— Симпатичный свитерок, — замечает она, переключаясь с интерьера магазина на мой внешний вид.

— Этот? — Я одергиваю на себе старенький джемпер. На фоне Кэт я и в самом деле выгляжу убого. Волосы небрежно собраны в хвостик, ни грамма косметики, поношенный свитер, джинсы и неизменные сапоги.

— Угу, выглядишь в нем как байкерша, шикарно. Если его еще спустить пониже, чтобы были видны плечи и бретельки бюстгальтера, будет очень даже сексуально, — она заходит ко мне за прилавок и тянется к моей одежонке.

— Эй, существует лишь две степени вероятности, при которых я допущу такое — слабая и нулевая! — протестую я, хватая ее за руки. Кэт вечно пытается украсить меня хоть немного, но все ее усилия напрасны. Ей-то весь этот гламур дается легко: со своей тонюсенькой талией и соблазнительными формами она — настоящая горячая штучка. Я ей в подметки не гожусь и не сгожусь даже через миллион лет, даже если в мой дом ворвется орава безумных стилистов, прославившихся на весь мир. Свойственную мне от рождения чудаковатость все равно так просто не скроешь.

— А где комплект белья, что я дарила тебе на день рождения? — вдруг вспоминает она. — Тот, в бордовую полоску. Он бы шикарно смотрелся с этим свитером. Коко, тебе нужно больше показывать свои прелести — у тебя ведь отличная фигура. Не будь такой старомодной.

— Может, и так, — отвечаю я, стараясь не смотреть ей в глаза.

Кэт ведь не знает, что я обменяла эту красоту на термобелье и пару гетр, и у меня нет ни малейшего желания ей об этом рассказывать. Так что придется ее как-нибудь отвлечь от этой темы.

— А как твои ребята поживают? — спрашиваю я.

— С ума меня сводят, как обычно, — вздыхает она. — Ты же помнишь, что у близнецов день рождения на этой неделе?

— Поверить не могу, что им уже пять лет, — говорю я. Как же быстро летит время, а ведь совсем недавно они появились на свет и не давали Кэт и Дэвиду спать по ночам. И вот они уже ходят во «взрослую школу», как они любят хвастаться всем и каждому.

— Знаю, — кивает она. — Жизнь пройдет — и не заметишь. Мои бедные дети будут обречены на походы к психоаналитику, когда вырастут. Иногда мне кажется, что я провожу с ними совсем мало времени.

— Ты чудесная мама! Прекрати так изводить себя по этому поводу, — пытаюсь поддержать подругу я. — С мальчишками все будет в порядке.

— Ох, я в этом совсем не уверена — они совершенно не поддаются воспитанию, Коко. Вчера в ресторане устроили светопреставление, сделали из меня настоящее посмешище. Это было так унизительно!

— Они ведь еще совсем дети, Кэт. Тебе просто нужно передохнуть.

— Да, но ты же знаешь нашего Лиама. Он ведь их на дух не переносит. Я думала, он не удержится и скажет, что их нужно держать в клетке, подальше от посетителей.

Вспомнив об этом человеке, я тихонько фыркаю: Лиам Дойль — управляющий бара-ресторана при гостинице, который проработал там много лет и ведет себя так, будто он собственными руками, в одиночку поднял «Дорчестер» на ноги. Он ходит за Кэт по пятам, постоянно выискивая повод для придирок, потому как в его сердце нет места для другого владельца гостиницы, кроме ее отца и, возможно, него самого.

— Я серьезно, — протестует она. — Я пытаюсь привлечь в гостиницу больше семей с детьми, но он считает, что дети должны вести себя тише воды и ниже травы. Мы ведь не в Средневековье живем! Но мои близнецы явно не помогут убедить его в обратном.

— Так что же они натворили? — с опаской спрашиваю я. Патрик и Майкл действительно большие шалуны, и это очень мягко сказано. Они прелестные, но энергия в этих детях бьет через край, они ни секунды не сидят на месте. Легенды об их выходках ходят не только по гостинице, но и за ее пределами.

— Опять открутили крышечки у всех солонок, — тяжело вздыхает она. — Отец Пэт себе полную тарелку соли насыпал.

— О нет! — Я начинаю стонать от смеха.

— О да. А мне потом пришлось выслушать от Лиама целую лекцию об уважении. Честно-честно. Сам отец Пэт не придал случившемуся большого значения — только посмеялся над моими баловниками.

— Слушай, просто не обращай на Лиама внимания, он такой склочный! — советую я подруге.

— Легче сказать, чем сделать, — вздыхает она еще печальнее. — Клянусь, он меня когда-нибудь в могилу сведет. Если, конечно, Марк его не опередит.

Марк — старший сын Кэт и Дэвида, ему пятнадцать лет. Когда он появился на свет, ей было всего восемнадцать, он родился «вне брака», о чем наши городские сплетники не переставали судачить и по сей день. Да и самих молодых родителей едва ли радовало грядущее событие, когда они о нем узнали. Кроме того, родители Кэт, которые всегда ко всему относились очень терпимо, попросту испугались, когда дочь рассказала им о своем положении, — и так она оказалась в нашем доме, где прожила до самого рождения Марка, после чего они с Дэвидом стали жить вместе. Кэт до сих пор часто благодарит меня за то, что Рут с дедушкой приютили ее, — глупо, конечно, ведь она и сама никогда не оставила бы меня в беде. Нам было весело вместе: мы болтали с ней до поздней ночи, представляли, каким родится ее будущий малыш, на кого будет похож (и не дай бог, ему достанется нос Дэвида, который даже страшнее моего, если такое вообще возможно). К счастью, Марк унаследовал красоту матери и приятный характер своего отца. Во всяком случае, он был очень спокойным ребенком, пока не началось половое созревание и в нем не взыграли гормоны. В последнее время они с Кэт частенько ссорятся из-за обычных подростковых проблем, но я вижу, что ее это сильно расстраивает. Она не раз говорила, что чувствует, как он отдаляется от нее все сильнее, что она не может достучаться до него. Конечно, я пытаюсь ее приободрить, убеждаю, что это такой возраст и все мы через него прошли, но вижу, что ее это мало утешает.