Идеальный вариант - Лариса Райт Страница 12

– А вам и не надо. Их уже Наташка освоила. Вы что-нибудь другое придумайте.

– А что? – Пока в тоне мужчины энтузиазма не наблюдалось.

– Жена у вас лежачая?

– Нет, слава богу! По дому все делает. Она у меня умница! Готовит – пальчики оближешь.

– Вот и чудесно! И пусть готовит. Можно открыть фирму по доставке горячих обедов, можно в магазин какой-нибудь салатики строгать. Это, конечно, хлопотно: сертификаты всякие, разрешения. Но, с другой стороны, известный предприниматель тоже начинал с одного ларька, в котором сам выпекал блинчики, а теперь фраза: «Добрый день, сударыня!» – гремит по всей стране. А у вас, между прочим, сын молодой, ему тоже детей кормить надо. Неужели вы, двое сильных умных мужчин, вместе не справитесь?!

– Наверное, – не слишком уверенно согласился Вадим Петрович.

– Слушайте! – Ксения даже рассердилась. – Вот я, например, думаете, только баранку крутить умею? Я, между прочим, еще танцую в клубах аргентинского танго и плету украшения из бисера. И еще у меня две небольшие компании на аудите.

– Зачем тогда в такси работаете? Можно ведь в одну большую компанию бухгалтером устроиться и не напрягаться.

– А я люблю напрягаться. Без напряжения скучно жить. И вам, Вадим Петрович, надо чуть-чуть напрячься, и все получится. – «Шкода» остановилась у бизнес-центра возле метро «Калужская».

– Попробую, – пообещал пассажир, покидая автомобиль. Потом еще раз взглянул на водителя и недоуменно пожал плечами: – И все-таки не понимаю, зачем вы водите при таком разнообразии талантов.

– А мне нравится, обожаю водить машину. – Ксения нажала на газ и уехала. Заказ Вадима Петровича практически довез ее до дома, и она решила на этом закончить рабочий день.

– Мамочка! – Аленка вылетела на звук открывающейся двери и мгновенно забралась к матери на руки.

Муж выглянул из кухни:

– Накаталась, Шахерезада?

– Ага. Проголодалась.

– Ну, мой руки, сейчас ужинать будем.

Ксения прошлепала в ванну с дочкой на руках:

– Сейчас помоем ручки и пойдем кушать курочку.

– Ксюш? – окликнул муж. – Тебе сегодня хоть раз удалось не соврать?

– Конечно! – хвастливо прозвучало из ванной.

– Да ну? И что же такое сказала?

– Что обожаю водить машину.

Муж и дочь заговорили одновременно:

– Молодец!

– Мамочка, ты разве врешь?

– Нет, дорогая, что ты?! Я не вру, я сочиняю.

– А что ты сочиняешь?

– Сказки.

– А кому ты их рассказываешь?

– Людям.

– Зачем?

– Мне кажется, они им нужны.

– А мне расскажешь?

– Обязательно. Вот ляжешь в постельку, и расскажу.

Обещание сдержала. После ужина и череды игр уложила дочку спать и долго рассказывала о восточной принцессе Шахерезаде. Аленка слушала затаив дыхание и сама не заметила, как уснула. Мама выключила ночник и тихонько вышла из маленькой комнаты. Она прошла в другую, еще более маленькую, прилегла на кровать рядом с мужем, который читал какой-то технический журнал, и крепко его обняла.

– Чего ты? – улыбнулся муж.

– Просто ужасно рада, что никогда не была замужем за индусом и французом.

– Одновременно?

– Поочередно. – Ксения расхохоталась. – Еще счастлива, что у нас есть Аленка. Ты же знаешь, я всегда хотела девочку.

Муж кивнул и пристально посмотрел ей в глаза:

– Ну, а чем расстроена?

– Было бы неплохо, конечно, на самом деле побывать на Гоа и в Провансе, но я готова подождать.

– Так, – он загнул два пальца на правой руке. – Что-нибудь еще?

– Ага. Давай, наконец, сходим на курсы аргентинского танго.

– Три. Дальше?

– Вроде все.

– Всего три пункта? Ну, радость моя, это я тебе когда-нибудь обеспечу.

Ксения счастливо улыбнулась и закрыла глаза. Муж у нее не был ни индийским бизнесменом, ни французским виноделом. Был он простым таксистом и позволял жене иногда поразвлечься и сесть вместо него за руль. Вместо хибарки на Гоа владели они крохотной квартиркой в Москве, зато разводиться не собирались, любили друг друга и были счастливы.

– Ксюш!

Она вздрогнула – уже успела уснуть.

– Что?

– Аленка сегодня в саду с девочкой подралась.

– Да ну? Почему?

– Та ей игрушку отдавать не хотела. Я говорю: «Это не метод. Нельзя драться!»

– А она?

– Говорит: «Буду!» Что делать?

– Книжки почитать.

– Какие?

– Гипенрейтер.

– Гипен… что? Не понял, ты о чем?

– Я о ком. Это автор такой. Известный психолог. Пишет книги, как правильно общаться с ребенком.

– Ладно, куплю тебе этого Гипенрейтера.

Ксения засмеялась, уткнулась мужу в плечо и, перед тем как снова уснуть, тихонько прошептала:

– Лешка, дурачок ты мой, Гипенрейтер – это женщина.

Они познакомились совершенно случайно, вместе застряв в лифте. Она ехала к бабушке на восьмой, он – к другу на десятый. Бабушка сказала, что этот друг – «та еще шпана», а потому «все его знакомые не достойны ее внучки». Но парень был настойчив. Через неделю они уже целовались в том самом лифте, через месяц подали заявление в ЗАГС, через два поклялись друг другу и свидетелям жить долго и счастливо.

– Не протянут и года, – вынесла вердикт расстроенная бабушка.

Никто не осмелился перечить. Хотя, скорее всего, просто были согласны. Обожаемая внучка не пользовалась косметикой и заплетала волосы в длинную тугую косу. А молодой муж бил чечетку и гелем сооружал из непослушных вихров стильную прическу. Это был самый настоящий мезальянс.

Она не любила рисковать, штудировала серьезную литературу и часами пропадала в Ленинской библиотеке: готовилась защищать диссертацию по какой-то чрезвычайно важной филологической проблеме. Он восторгался романами Жюля Верна, занимался альпинизмом и готовился к восхождению на Эльбрус. Она училась в аспирантуре. Он перепрыгивал с тройки на тройку на четвертом курсе. В компаниях она молчала и сидела в углу серой мышкой, осуждающе разглядывая тех, кто курит, потягивает портвейн и выделывает на полу странные па под названием рок-н-ролл. Он выделывал этот самый рок-н-ролл, подпевал «Битлам» и не упускал случая пригубить «три семерки». Она тоже любила петь: чистым голосом выводила романсы или мурлыкала что-то про белый букет ландышей. Не акапелла, конечно, а под аккомпанемент. Сама себе и аккомпанировала, раскачиваясь в такт мелодии и мечтательно улыбаясь под дивную музыку. Он громко хрипел Высоцкого, терзая гитару и заставляя бабушку вздрагивать всякий раз при ударе медиатора о струны. Та хваталась за сердце и в который раз повторяла: