Белладонна - Карен Молинэ Страница 121

— Слежка, — говорит Стриж-два.

— Вот в чем дело.

— А не то все выплывет наружу.

— Но тебе, старина, ничто не грозит, — подмигивает Стриж-один.

— Мы объясним, — предлагает Стриж-два.

— Мы знаем, что тебе можно доверять.

— И что же я должен делать? — уныло спрашивает Арундел.

— Скажи отцу, что тебе нужно повидаться с ним, — советует Стриж-один.

— Очень просто, — подтверждает Стриж-два.

— Скажи, дело неотложное.

— Связано с девушкой.

— Девушка в беде — это всегда срабатывает.

— Как по волшебству.

— Скажи, что тебе нужно повидаться с ним.

— Безотлагательно.

— Скажи, что встретишься с ним в городе.

— Пусть останется на выходные.

— Но в деревне проще поговорить наедине, — возражает Арундел.

— Старина, твоя мама ничего не должна знать.

— Здесь хорошо и тихо.

— Так очевидно, что никому и в голову не придет.

— Как в «Похищенном письме».

— Спрятано на самом виду.

— Но как быть со слугами? — спрашивает Арундел.

Оба Стрижа медленно обводят взглядами комнату.

— Что-то я их здесь не вижу, — говорит Стриж-один.

— Лежат себе в тепле и уюте, — самодовольно усмехается Стриж-два.

— Вы им ничего плохого не сделали? — встревоженно спрашивает Арундел. — А не то…

— За кого ты нас принимаешь? — обиженно перебивает Стриж-один.

— Мы строгие профессионалы, — важно заявляет Стриж-два.

— Пойди, убедись сам.

— Мирно похрапывают.

— Не о чем беспокоиться.

— Совсем не о чем.

— Если ты позвонишь отцу и сделаешь, как мы просим.

— Все очень просто. Неприятности с девушкой.

— Скажи, что дело срочное.

— А когда он будет здесь, передашь ему вот это, — говорит Стриж-два и достает толстый конверт из плотной бумаги. Он надписан размашистым наклонным почерком, адресован сэру Бенедикту Гибсону и запечатан щедрым куском темно-багрового воска цвета коктейля «Белладонна». На нем печать сэра Патти, извлеченная из его стола при уборке после безвременной кончины. — Здесь все объясняется.

— И не о чем беспокоиться.

— Замнем дело в зародыше.

— Ты же не хочешь скандала?

— От скандала одни хлопоты.

— Ужасные хлопоты.

— Плохо для дела.

— Плохо для семьи.

— Он будет благодарен, помяни мое слово.

— Он наверняка расскажет тебе обо всем, — говорит Стриж-один.

— Пора бы тебе вступить в клуб, — добавляет Стриж-два.

— Особенно после этого.

— Когда ты спас честь семьи.

Стрижи улыбаются во весь рот, приподнимают котелки и собираются уйти.

— Только и всего? — Арундел потрясенно смотрит на них. — Вы вламываетесь сюда без приглашения, рассказываете мне фантастическую историю о каком-то клубе и о моем отце, а потом встаете и уходите? Что я должен сделать?

— Делай, как тебе сказано, старина, вот и все, — отвечает Стриж-один. Его голос внезапно меняется, в нем уже нет прежнего веселья и ветрености. Арундел бледнеет.

— Мы не шутим, — добавляет Стриж-два. — Дело серьезное. Не для малышей. Сделай так, как мы велели, и пусть твой отец разбирается с последствиями. Или подожди, пока последствия сами разберутся с тобой.

— Но что, если произойдет ошибка? — спрашивает Арундел. Бедняга, он совсем растерялся. Впервые в его безмятежной юной жизни мальчику предстоит принять серьезное решение, и это для него слишком тяжело. Слишком болезненно.

— Какая еще ошибка? — Лицо Стрижа-один, скрытое в тени, чуть-чуть смягчается. — Вот, возьми. Если произойдет катастрофа, можешь позвонить по этому номеру. — Он протягивает Арунделу крохотный клочок бумаги. — Спроси Стрижа. Но помни — только если произойдет катастрофа. Я понятно выразился?

— Запомни номер, потом уничтожь, — торопливо добавляет Стриж-два.

— Мы не любим мальчиков, которые суют нос не в свои дела.

— Очень не любим.

— Мы знаем, кто ты такой.

— Знаем, где ты живешь.

Стриж-один хлопает Арундела по плечу, и тот, не удержавшись, вздрагивает.

— Не волнуйся. Ты хороший сын. Я горжусь тобой, старина.

— Я был бы рад звать тебя своим сыном, — лучезарно улыбается Стриж-два.

— Умница.

— Возьми с полки пирожок.

— Доброй ночи.

— Крепких снов.

С этими словами они удаляются. Тяжелая дверь медленно закрывается за ними. Арундел спешит к окну, хочет посмотреть им вслед. На Итон-сквер никого нет, не видно ни тени, не слышно ни ветерка. Арундел протирает глаза, потом обводит взглядом комнату. Они умудрились даже запихнуть в карманы свои бокалы для виски. В гостиной не осталось и следа сказочных Стрижей.

Арундел падает в кресло и закрывает глаза. Все это ему приснилось, решает он. Выпил с приятелями слишком много шампанского и по глупости залил его мартини, строил из себя взрослого и умудренного. Вот и расплата — причудливые галлюцинации. А теперь он проснулся, можно лечь в постель и забыть обо всем. Но тут его взгляд падает на толстый конверт, адресованный отцу. Запечатанный толстой каплей темно-багрового воска. Пальцы до сих пор крепко сжимают его.

Когда сэр Бенедикт Гибсон, парламентарий, увидит восковую печать, его сердце уйдет в пятки, а к горлу подступит горький комок. Ему покажется, что сэр Патти высунул руку из могилы и тянет его прямо в ад.

О, все это было не во сне, а наяву.

* * *

Их осталось только восемь. Мы узнали это из писем сэра Бенедикта Гибсона, которые он в панике разослал остальным членам Клуба, созывая на экстренную встречу основателей. К сожалению, он обращался только к внутреннему, самому посвященному кругу, не затрагивая молодых. Хенли, Мортон, Томпсон и Таккер умерли. И, конечно, Уилкс — наш почивший сэр Паттерсон Крессвелл.

Покойтесь в вечных муках, негодяи. Считайте, что вам повезло отправиться на тот свет прежде, чем мы устроили вам достойное прощание.

Пока что все идет хорошо. Мы знаем, где они устроят собрание. И будем их ждать.

Наш план, осмелюсь сказать, изящен в своей простоте. Продумала его, конечно, Белладонна и обсудила все подробности с Притчем. Мы заранее проникнем в дом, где они соберутся, и подсыплем в напитки легких успокоительных средств. Угощать собравшихся будет верная нам прислуга. Наши гости тотчас же погрузятся в приятное оцепенение. Добавьте к этому коктейлю легкий привкус угрозы, мастерское владение оружием и непринужденную ловкость рук, и можете сколько угодно устраивать допросы в свое удовольствие.