Курение мака - Грэм Джойс Страница 14

– Я вам очень благодарна за то, что вы меня выручили, – произнесла Люси, поднимаясь, чтобы проводить меня.

– Не за что. Мне самому было приятно.

Она поцеловала меня в щеку, и наши глаза встретились на мгновение, которое грозило затянуться. От нее приятно пахло духами.

– И мне, – сказала она, держа мою руку.

Ну и что? Я так и не понял, что у нее на уме, – прощается она со мной или тащит в постель? Мало я смыслю в таких вещах.

– Когда вы собрались в Таиланд?

– Через два дня.

– Когда вернетесь, все расскажете. Обещаете? Стоя на пороге, она махнула мне вслед рукой.

– Христос им в дышло! – сказал Мик. – Зачем им опиум?

Я насторожился: вдруг он чего скажет про Шарлотту? Но нет. Так Мик выражал свое впечатление от Чиангмая, и тут я был с ним согласен. Возможно, причиной была смена часовых поясов, но меня не покидало ощущение, что я вижу сны наяву; даже говорить не мог от изумления. Я заметил, что и Фил напрягся: каждый раз, когда Мик поминал имя Господа всуе, Фил морщился.

Да, Фил был с нами в Чиангмае. После того как я заезжал в его катакомбы, он позвонил мне и сообщил, что имел продолжительную беседу с Господом и Господь повелел ему ехать в Таиланд.

– Ты не обязан это делать, – помню, кричал я в трубку.

– На все Божья воля.

– А как же твои обязательства перед церковью? Перед прихожанами, которые нуждаются в тебе? Ведь ты же староста!

– Этот долг важнее. Господь ясно сообщил мне свою волю. Я нужен Чарли. Я нужен тебе. Я еду с тобой, и ты меня не отговоришь.

И действительно, я использовал все доводы, какие мог найти, но его уже вела святая стезя. Я помню, что положил трубку и упал на колени, чуть не кусая ковер, и все твердил: «Вот свезло, Господи, так свезло!» Благодаря ли везенью или же по Божьему промыслу, но Фил успел взять билет на наш рейс. Но еще большая удача заключалась в том, что Филу выпало сидеть в хвосте самолета, а у нас с Миком места оказались в начале салона.

В Чиангмае мы, как привидения, молча больше часа шатались по улицам, кишащим людьми и напоенным пряными ароматами. По крайней мере, как я с удовольствием заметил, Мика бесило, что Фил постоянно сжимал в правой руке черную Библию в кожаном переплете. Фил был похож на человека, готового в любой момент остановиться на первом углу, чтобы осчастливить туземцев подходящей цитатой.

Однако это ему не удалось: он был ошеломлен не меньше нас. Стоило выйти из отеля, оснащенного кондиционерами, ощущение было такое, будто тебя окунали в искрящийся тропический аквариум: люди скользили мимо как пестрые рыбы, а вы плыли, наталкиваясь в уличных водоворотах на барьерные рифы торговых рядов. Даже воздух, казалось, давно бы стоило сменить на свежий. Дрожащие, изломанные лучи фонарей отражались в гранях ночи, как на чешуе дракона, и слова Мика насчет опиума вывели нас наконец из состояния транса.

В тесноте рыночных проходов на огромных, как барабаны, сковородах и в круглых широких мисках размером с тележное колесо шипело какое-то варево, наполняя воздух, сгустившийся до плотности дизельного топлива, ароматами лука и имбиря. Рев мопедов снующих рикш заглушал возгласы миниатюрных девушек, зазывающих в бары. Сказочные огни блистали на фоне бирюзового ночного неба, оранжевая луна терялась среди восточных светильников, а маленькие женщины в непонятных головных уборах дергали меня в это время за руки. Эти женщины, как я узнал позже, принадлежали к племени акха и торговали грошовыми бусами и серебряными браслетами. Их губы были выкрашены красным, а у некоторых виднелись заточенные зубы.

– И чего здесь только нет, – объявил Мик, на руке у которого висели две девушки. По его тону было ясно, что он начинает входить во вкус.

А Фил был в шоке: он медленно качал головой, и из горла у него вылетали прерывистые звуки, как у человека, которому трудно глотать. Моторикши разворачивались и останавливались перед ним, предлагая девочек, мальчиков, массаж, подделки швейцарских часов. Все это прямо вываливалось на вас, сшибало с ног.

– Ярмарка тщеславия, – еле слышно шептал Фил. Мы – все трое – постепенно таяли в знойной духоте. Футболка Мика намокла на животе, а под мышками образовались большие темные круги. Волосы у него прилипли ко лбу, как у человека, который только что вынырнул из воды. Вместе с лихорадкой уличной жизни влажный зной действовал на нас одурманивающе.

– Пива, – произнес Мик, – или я сломаюсь.

Я не разговаривал с ним почти три часа, с тех пор как мы последний раз цапнулись.

– Да, – согласился я. – Ты прав.

– Может быть, чашку освежающего чая? – вставил Фил.

У меня язык не поворачивается рассказать вам о нашем полете из Лондона в Бангкок, могу лишь сообщить – это был кошмар. Правда, нужно уточнить: проблема заключалась не в самом перелете, не в авиакомпании и не в качестве обслуживания.

Кошмаром был Мик, который не закрывал рот с того самого момента, как мы прибыли в Хитроу, и до посадки в Бангкоке.

Короткий перелет из Бангкока в Чиангмай еще можно было как-то вытерпеть, благодаря тому что Мик, утомленный собственными выходками в течение предыдущего рейса, заснул и на протяжении второго этапа пути его розовая физиономия пребывала в состоянии покоя. Я был зол на самого себя за то, что вообще отправился в путь вместе с таким придурком. От меня также не скрылось молчаливое презрение, которое Мик своим поведением вызывал у Фила. Эта парочка просто бесила меня, один ничуть не меньше другого, так что все предприятие превращалось в цирк.

Пока Фил озирался со страхом, а Мик раскачивался и потирал заспанное лицо посреди зала ожидания в аэропорту Чиангмая, я организовал для нас отель. В распоряжении туристов предоставлялось все, что душе угодно, – от деревенской идиллии с тараканами под матрасом (которая, по мнению Фила, вполне бы нам подошла) до дворца с кондиционерами. Едва я остановился на компромиссном варианте под названием «Ривер вью», Мик вышел из ступора и затеял спор по поводу такси. Он решил, что я легкая мишень для местных хапуг. То, что я нашел водителя, готового отвезти нас в отель всего за сотню тайских батов, не имело значения. Мик отказался от его услуг, выбежал на улицу и вернулся с новым улыбающимся таксистом.

– Хватайте сумки, – приказал Мик. – Я уломал его за сто пятьдесят батов. Нужно уметь разговаривать с этими китаезами.

Я ничего не сказал. Мне очень хотелось высказаться, но вы должны понять, что у нас с Миком за последние сутки было четырнадцать (я сосчитал их в воздухе между Бангкоком и Чиангмаем) стычек и он довел меня до того, что я уже прекратил всякое сопротивление, покорно вверившись судьбе. Что касается Фила, то он просто не поднимал головы.

Не обращая внимания на воркующих девушек и сигналящих водителей, мы вышли из сутолоки рынка и нашли наконец бар – почти без проституток. Войдя внутрь, обрадованные наличием огромных электрических вееров, мы водрузили задницы на высокие стулья за стойкой и заказали холодное пиво для меня и Мика и чашку чая для Фила. Толку от опахал было мало, они лишь перемешивали душный воздух, нисколько его не охлаждая. Эффект от них был похож на то, как если бы вас время от времени задевали по лицу грязным полотенцем.