Яд любви. Отель двух миров - Эрик-Эмманюэль Шмитт Страница 14

Листая свой дневник, я только что обнаружила, что одно из моих предсказаний сбылось: я писала, что после Джулии «это» в первый раз будет у Коломбы. И это случилось у нее с Мехди.

Теперь моя очередь.

Боже мой! Как я далека от этого! То, что мои родители расстались, было для меня потрясением.

Дикая история у Мари с Огюстеном тоже. У меня не было времени оглянуться вокруг, посмотреть, нет ли среди мальчиков кого-то…

Вопрос остается открытым: следует ли мне выбрать того, кто мне нравится, или кого-то, кому нравлюсь я?

Рафаэль, мне кажется, тоже не особо продвинулась в этом вопросе…

У меня есть еще шансы успеть.

В эту пятницу перед отъездом в Лондон Джулия спросила у господина Паланкена, не следует ли нам все же попытаться спасти нашу театральную постановку.

– Я предлагаю, чтобы Рафаэль сыграла Ромео.

Ребята загомонили, а господин Паланкен обернулся ко мне:

– Как, Рафаэль, хватит у тебя сил на это? А свет мы поручим Себастьену, твоему ассистенту.

Хватит сил? На что? Твердить наизусть слова любви, обращенные к Джулии, которую я ненавижу, потому что она едет к Теренсу и пытается у меня его увести? Обнимать ее, ложиться рядом с ней, чтобы помечтать об одном и том же парне? Единственное, что я бы сделала с радостью, так это пробралась бы к реквизиту – и в золоченую склянку подлила настоящий яд.

Внезапно осознав свое вероломство, я так захотела, чтобы никто не услышал несуразицы, которая громоздилась у меня в голове, что выпалила:

– Да, конечно.

Черт! Я ляпнула полную противоположность тому, что думала.

Взяв себя в руки, я исправилась:

– Господин Паланкен, разрешите, я обдумаю это на выходных. Мне нужно поразмыслить, я попробую оценить объем предстоящей работы, а то у нас выпускной экзамен по французскому на носу.

Господин Паланкен согласился; на лице Джулии мелькнуло странное выражение.

А вот теперь, к этому часу, они уже встретились с Теренсом. Он мне пообещал порвать с ней. Я жду его эсэмэски. Все время смотрю на экран телефона. Что, этой девице нужно все сразу? И Теренса, и роль Джульетты? Какая наглость. Подумать только, что Джулия была когда-то моей лучшей подругой.

Чем дольше живу, тем меньше понимаю людей. Самый любезный парень в мире, Огюстен, оказался вандалом; Рафаэль напрягается, когда я пытаюсь выведать, влюблена ли она и в кого. Джулия удалилась в свою башню из слоновой кости, и только у Анушки нет никаких тайн, но мне это даже как-то досадно.

А я?

Я убегаю. Я не понимаю в себе ничего.

Вот уже две недели все, что меня привлекало в Мехди, теперь отталкивает. Его ухаживания, его обожание, его безусловная страсть действуют мне на нервы. И эта вечная улыбка, эти девчачьи ресницы, эти губы, более пухлые, чем у меня… То, что раньше мне казалось соблазнительным, теперь представляется глупым. Немного выдержки! Прояви характер, черт возьми! Я хочу мужчину, настоящего, мне не нужна размазня, которая стелется передо мной. Бесполезно. Какой смысл быть огромным, волосатым, мускулистым и на поверку оказаться тряпкой в том, что касается чувств.

Власть над ним меня больше не радует: мне скучно. SOS! Это что, и есть отношения между парнем и девушкой? И все? Ничего более волнительного? Мне бы хотелось, чтобы наша история оказалась сложной, с массой ловушек, препятствий, резких перемен, хитростей, расставаний, чтобы можно было завоевывать друг друга вновь и вновь. Я просто хочу, чтобы в нашей истории были разные эпизоды. Вместо этого мы барахтаемся в состоянии псевдосчастья.

– Вечно ты недовольна, – ответила мне на это Анушка.

Да нет же, я довольна, но я не довольствуюсь малым.

Луч солнца посреди всей этой бури: я снова увижу Луку в субботу вечером на дне рождения Оскара. Мы встретимся впервые с тех пор, как он свободен.

Я вне себя.

Нет новостей от Теренса, несмотря на мои записки, я запрещаю себе считать, сколько их отправила. Не выдержав, я вдруг написала Джулии эсэмэс типа: «Привет! Как твой классный уик-энд в Лондоне?» И тоже нет ответа.

Предполагаю самое худшее.

У меня в голове все смешалось, мысли путаются и толкаются, похоже на поле битвы, полный хаос. В какой-то момент я чуть было не написала Джулии: «Предупреждаю: если приблизишься к Теренсу, я не буду играть Ромео! Обойдешься!»

Я наслаждалась своей угрозой, зная, что для Джулии важнее всего «Ромео и Джульетта», но потом я сдержалась, потому что Джулия не должна знать, что мы знакомы с Теренсом. К ней не подкопаешься! А Теренс, чем ему я могу угрожать? Чего его лишить? Разве что меня… Но нужна ли я ему? Как раз в эти выходные и станет ясно.

Не могу пойти на день рождения к Оскару: я испорчу праздник. Жаль, ведь среди наших, из лицея Мариво, будет Лукас, он вернулся из Брюсселя.

Кольнуло ностальгией. Оскар, Лукас, мои друзья, и мы, четыре девчонки: Джулия, Коломба, Анушка, Рафаэль, дружные, как четыре мушкетера.

Теренс разрушил эту гармонию.

Раньше я была свободна и веселилась. Сегодня вечером я плачу, чертыхаюсь, бешусь. Этот парень сделал из меня невротичку, я будто в тюрьме…

Впрочем, если он мне сейчас скажет, что прогнал Джулию, я подставлю запястья, чтобы он защелкнул на них наручники.

Это демон, а не девушка! Коломба не придумала ничего лучше, как вчера вечером на дне рождения Оскара выйти на балкон и поцеловать Луку в губы.

Я не знаю, кто их видел, но об этом мгновенно были оповещены все гости. Впрочем, их застали почти в той же позиции в углу гардеробной.

Мехди скоро узнает об этом, потому что Коломбу обожают далеко не все, а у Мехди полно друзей. Вот-вот прольется чья-то кровь…

Чего хочет Коломба? С тех пор как она не девушка, ей что, хочется пойти по рукам?

Мне стыдно за подругу.

А еще я познакомилась с парнем из выпускного класса, он не парился, что я на год младше, и составил мне приятную компанию. О чем он говорил со мной? Я не помню. Какие-то строчки стихов, я была не в состоянии ответить ему что-то вразумительное, только глупо смеялась и свысока смотрела на подружек, удивленных моим торжествующим видом.

Все-таки как утомляют эти вечеринки! Нужно курить – вначале дым мне был противен, теперь я могу подтвердить, что сигарета придает уверенности; нужно пить вино – у меня быстро начинает болеть голова; нужно танцевать – дрыгаться, как глиста среди пьяных личинок, – это меня просто бесит. И еще приходится бороться со сном, чтобы продержаться до утра, потому что иначе будут говорить, что я еще маленькая…