С первой леди так не поступают - Кристофер Бакли Страница 16

Крадман ненавидел Бойса Бейлора по четырем глубоко субъективным философским причинам. Во-первых, Бойс спас от наказания больше людей, виновных в преступлениях, чем он. Во-вторых, Бойс был богаче. В-третьих, Бойс был выше ростом и обладал более приятной наружностью. В-четвертых, его избрала своим защитником Бет Макманн.

Разговор с Бет он заказал меньше чем через час после сообщения о том, что ее подозревают в убийстве мужа — а она ему не перезвонила. Такого с Аланом Крадманом не случалось уже лет двадцать. Кем она себя возомнила? Так что теперь он презирал и ее. Ночами он лежал не смыкая глаз и с наслаждением рисовал в воображении, как старшина присяжных объявляет: «Виновна!» Он представлял себе, как искажается от потрясения ее лицо, как ее выволакивают из зала суда. Представлял, как, одетая в ярко-оранжевую тюремную робу, вырывается она из рук палача, делающего смертельную инъекцию, и кричит: «Позовите Алана Крадмана!»

— Спасибо, Перри. Всегда рад здесь бывать.

Перри недолюбливала Алана Крадмана по одной глубоко субъективной философской причине. В первые дни существования «Судейского молотка» она пригласила его на передачу, а он стал обращаться с ней не как с бывшей помощницей окружного прокурора, а как с глупой блондинкой. В ходе разговора он с важным видом сообщил ей, что она «абсолютно неправильно истолковала скрытый смысл» дела «Плесси против Фергюсона». После передачи он пригласил ее к себе в номер — дорогой люкс в гостинице «Сент-Реджис», оплаченный «Судейским молотком», как и прокат лимузина, — выпить по стаканчику. Перри пришла лишь с одним намерением. За выпивкой, пока Крадман разглагольствовал о своем величии, она сидела напротив, раздвинув бедра как раз настолько, чтобы создать мимолетное впечатление о рае под мини-юбкой. Приведя Крадмана в состояние мучительного возбуждения, она взглянула на свои часы, заявила, что опаздывает, и удалилась, позволив ему гасить свой пыл любыми подручными средствами.

По мере того как рос рейтинг «Судейского молотка», отношение Алана Крадмана к Перри становилось все менее снисходительным. Теперь он обращался к ней так, словно она была судьей Верховного суда.

На сей раз Перри пригласила его на передачу потому, что злилась на Бойса. Бойс отказывался предоставлять ей подробные сведения о ходе дела.

— Каковы, на ваш взгляд, шансы защиты на данном этапе?

— Мне бы не хотелось задним числом обсуждать действия Бойса Бейлора, — соврал Алан Крадман, — но, откровенно говоря, меня удивляет то, что он не сколотил первоклассную команду. В его распоряжении только коллеги из собственной фирмы, большей частью люди молодые. Нет нужды напоминать вам, что это очень сложное дело. Даже я счел бы это дело сложным. И я ни в коем случае не стал бы браться за него в одиночку. Поэтому в его, видимо, твердом намерении вести защиту самостоятельно я усматриваю либо необыкновенную смелость, либо браваду, либо и то и другое.

— Вас признаю́т лучшим представителем данной профессии. — Она знала, что эти слова приведут Бойса в ярость. — Но когда вы беретесь за дело такого масштаба…

— Перри… — Алан Крадман улыбнулся — не самое приятное зрелище на свете, — …при всем уважении, дела такого масштаба история не знала еще никогда.

— …вы, как правило, берете в партнеры других выдающихся адвокатов. Это же не значит, что вы хотите сказать: в одиночку я с этим делом не справлюсь. Да?

— Совершенно верно. В деле Джей-Джея Бронко, как вы, конечно, помните, нас было… сколько?.. шестеро. Ведущим адвокатом был, разумеется, я, а Барри Стратт занимался у меня пятнами крови, Ли Верманн отвечал за образцы волос, Кайл Кутс, который, как вам известно, является крупнейшим специалистом по ножевым ранениям… он написал книгу… короче, у нас была хорошая, сплоченная команда. И справедливость, разумеется, восторжествовала.

— Кстати, как продвигаются поиски настоящих убийц?

— Я… там… насколько мне известно, они продолжаются. А что касается дела Макманн, меня все-таки очень удивляет то, что Бойс Бейлор, похоже, полон решимости вести его самостоятельно. Наверняка у него имеются свои соображения.

* * *

Бет тоже смотрела. Ей давно хотелось узнать побольше о Перри Петтенгилл.

Слушая Алана Крадмана, которого Бет терпеть не могла с тех пор, как он заявил, выступая по телевидению, что Джей-Джей Бронко «на сто тысяч процентов невиновен» в зверских убийствах, она убедилась в правильности своего решения не перезванивать ему, принятого в первые дни всего этого кошмара. Но при этом в Бет говорил и юрист, не позволявший отмахнуться от того факта, что перед ней — сам Алан Крадман, весьма одаренный адвокат. Конечно, она понимала, что он явно завидует Бойсу, и все же его критические замечания заставляли ее задуматься о том, почему Бойс так упорно стремится вести дело самостоятельно. Она уже спрашивала его, почему он не набирает команду из лучших адвокатов страны. Он отвечал, что не хочет ошеломлять присяжных чересчур большим количеством дорогих костюмов. Когда она спросила в четвертый раз, Бойс обиделся и напомнил ей, что всем распоряжается он. Втайне Бет считала, что возможны два варианта: либо он изображает из себя воина-одиночку, готового в честном бою разбить превосходящие силы противника, чтобы вновь покорить ее сердце; либо хочет проиграть процесс, чтобы наказать ее за то, как она с ним обошлась. Ей не нравились оба сценария, хотя предпочтение она отдавала первому.

Если составление списка присяжных в деле «Соединенные Штаты против Элизабет Макманн» представлялось задачей нелегкой, то вопрос выбора подходящего судьи был связан с трудностями особого рода. В Окружном суде федерального округа Колумбия работали тринадцать штатных судей. Четверым пришлось взять самоотвод, поскольку на судейскую должность их назначил покойный президент Макманн. Еще двоим пришлось отказаться, поскольку их назначил предыдущий президент, проигравший Кену Макманну на выборах. Один сказал партнеру по гольфу у седьмой лунки гольф-клуба «Неопалимая купина», что президент «получил по заслугам», и их разговор подслушал мальчик, подносящий клюшки. Мальчик продал цитату таблоиду «Нэшнл перспайер» за десять тысяч долларов. Судью с поля! Еще один судья когда-то, давным-давно, заседал вместе с Бойсом в одной из комиссий на съезде Ассоциации судебных адвокатов и во время дискуссии на тему «Как добиться оправдания Гитлера: пересмотр стратегии защиты на Нюрнбергском процессе» назвал Бойса «самым гнусным человеком на нашей планете».

Журналисты усердно рылись в стенограммах судебных заседаний и биографиях оставшихся судей, пытаясь отыскать драгоценные самородки грешков, вкрапленные в их прошлое. Один судья, недавно окончивший колледж, в студенческие времена работал летом у конгрессмена, который настойчиво утверждал, что мужу Бет в плену промыли мозги, и открыто называл его «макманьчжурским кандидатом». Фамилию судьи вычеркнули. Другой протестовал против войны во Вьетнаме, на которой так храбро сражался президент Макманн. Вычеркнули. Еще у одного пришлось отнять судейский молоток после сообщения о том, что двадцать пять лет назад он ходил на «свидание вслепую» с Бабеттой Ван Анкой, которая тогда звалась еще Гертрудой Гиммельфарб. В это время один мрачный юморист из газеты «Вашингтон пост» написал, что будет куда как проще вывести Бет из здания суда через черный ход да и пристрелить.