Еще одна тайна Бермуд - Варвара Иславская Страница 17

— Да перестань. У тебя есть все! — с некоторым раздражением сказал Эл.

— Я тебе не нравлюсь?

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Эл. — Ну кому-же может не нравиться Корабельная Флора? А? — Неожиданно он резко встал, подошел к Флоре и обнял ее за плечи.

«Зачем я позволяю ему это делать? Это неправильно! У меня же есть Фил!» Но она уже чувствовала, как его капризные пухлые губы настойчиво пытаются открыть ее сжатый рот.

— Расслабься, Флора! — сказал он так ласково, что девушка вся задрожала и уже не в силах была вырваться из его объятий. — Ведь я тебе нравлюсь, да?

— Я не знаю… — промямлила Флора. — Вообще-то я пришла сюда дежурить…

— А кофточку с вырезом ты одела тоже для дежурства? — с вызовом спросил Эл и быстро расстегнул единственную пуговицу невесомой кофточки. — А нижнее белье ты тоже не надела для дежурства? — И Эл сев на колени, стал гладить ее ноги, которые обтягивали узкие подростковые джинсы. — Скажи, что я тебе нравлюсь! Ну, скажи же, Флора!

— Ты мне нравишься, — выдавила из себя Флора, которая уже была не в состоянии бороться со своими чувствами. Ей хотелось только одного — чтобы он, не переставая, целовал ее в этой замызганной аппаратной. Однако Эл отпустил свои объятия, внимательно посмотрел на девушку и серьезно спросил:

— Флора, а ты могла бы полюбить меня?

Флора повернула к нему голову и увидела в его глазах столько нежности, столько подкупающей мужской рассеянности, столько искренности и любви, что ответить она смогла только одно:

— Да, Эл, — ответила Флора и неумело стала целовать его в губы.

— Еще, еще, еще… — хрипел. Эл. — Глаза его были закрыты, тело напряжено.

— Расслабься, Флора, не обращай на меня внимания и делай то, что чувствует твое тело, — ворковал Эл.

Я уже говорила, что Флора ужасно комплексовала со своими сверстниками и никак не могла расслабиться и почувствовать себя желанной. Но сейчас она забыла обо всем, ее сознание опустошилось и точка мучений растворилась в жаре поцелуев. Но каким-то шестым чувством она ощущала какую-то холодность в Эле. Украдкой посмотрев ему в глаза, она заметила в них некую пресность, равнодушие, даже бесстрастность, хотя он настырно твердил «я люблю тебя». Он попытался расстегнуть ее джинсы, но Флора жестом не позволила ему, потому что внутренне в ней возникло какое-то недоверие.

— Спасибо тебе, Флора, — сказал он необычным чистым голосом, в котором уже не чувствовалось притворства и лжи.

— За что?

— За любовь, — ответил Эл и серьезно посмотрел на нее.

— Разве она такая? — с грустью спросила Флора.

— Она бывает всякая.

— Значит, сейчас у нас что? «Любовь в океане» или «океан любви»?

— Не иронизируй над разведенным мужчиной.

— А ты разве разведен?

— Давно, — с грустью ответил Эл.

Раздался громкий стук в дверь. Флора вся съежилась. Ее очень раздражало, что на этом стеклянном корабле люди обладали скверной привычкой врываться в самые неподходящие моменты.

— Эй, братва! Уже полночь. Ваше время дежурства истекло! Вылезайте, кроты!

Это был голос добродушного Жоры, к которому Флора относилась с большой симпатией. Она села на диван и спокойно сказала:

— Заходи, Жора. Мы как раз все закончили. Распахнулась дверь, и на пороге появилась мощная фигура Жоры. Его лицо абсолютно ничего не выражало.

— Все, ребята, расходитесь, — безучастно сказал он и, отключившись от внешнего мира, сел за пульт монитора.

«Подстилка!» — подумала про себя Флора. «Ведь он был холоден, как айсберг, на который нарвался «Титаник»! Почему в наш век акселерации я так плохо разбираюсь в мужчинах? Что это? Отсутствие ума или отсутствие опыта? Хотя у меня есть оправдание. Он заворожил меня, и я отдалась во власть своих наивных чувств. И потом если он не женат, то у меня есть все шансы сделать его своим…навеки». И… наша юная леди начала мечтать о рыцарях, менестрелях, прекрасных принцах и веками живущем в нашем сознании, образе святого семейства, где центром была, есть и остается женщина.

В этот момент Эл находился в своей каюте и стоял под холодным душем. Обычно он любил петь, когда его красивое, мускулистое тело ласкали потоки воды. Сейчас он не мог петь из-за дикой, почти первобытной радости, подобно такой, которую испытывает неандерталец после удачной охоты на мамонта, или неудачник-спортсмен, случайно передвинувшийся с десятого места на третье. Под шум прохладных струек воды Эл шептал: «Все-таки я покорил одну из тех, которые считают себя выше всех, а к нам, плебеям, относятся с презрением. Ее тело трепетало от моих прикосновений и буквально говорило со мной на языке чувств, который понятен только двум существам. Но я перестарался. В самый последний момент она испугалась, потому что еще совсем девчонка. Надо было немного надавить на нее, и эта Флора стала бы моей. Но это все детали. Главное, что я одержал вверх, и она влюбилась в меня. Ради этого стоит жить! Какой бальзам эта Корабельная Флора пролила на мою гордость! И она действительно прекрасна! О, эти темно-болотные глаза, которые могла создать только сама природа! Флора еще многого не понимает. Она слишком избалована и эгоистична. В ее годы мы с Марианной уже твердо решили пожениться. Марианна, дорогая, после этой победы я еще больше стал любить тебя, потому что теперь ты будешь жить с мужчиной, который возвысился над собой. Жаль, что ты никогда не узнаешь, что значит для мужчины завоевать то, что победить невозможно. Ты не поймешь, что значит быть охотником, которому в руки, наконец, попалась неуловимая лань. Ах, если бы ты понимала мужчин, то я бы рассказал тебе все! Но это останется моей тайной навеки! Если бы не ограниченное пространство корабля, то вряд ли бы эта избалованная жизнью Флора, обратила внимание на мои бронзовые бицепсы».

И Эл с усмешкой посмотрел на свои накаченные каждодневными упражнениями выпуклые мускулы, которые вызывали у женщин восторг. Эл глубоко вздохнул и чуть не подавился потоком воды, которая сильной струей хлынула ему прямо в рот, попав в дыхательное горло. Мечтатель-геолог прокашлялся и тут же вернулся на землю, то есть на пол.

— Все, пора выходить, а то совсем замечтался!

Выйдя из душа, он надел потертые тренировочные и давно нестиранную футболку. Потом он сел на диван, взял со стола дежурную бутылку вина, налил себе стаканчик и, забыв обо всем, стал потягивать дешевое вино и мечтать о том, на что он потратит деньги, вырученные от этой романтической экспедиции по Атлантике. Он уже не думал о девушке по имени Флора.

А 22-летняя леди из средневекового замка так и просидела почти всю ночь, мечтая о женском счастье с Элом. Она понимала, что это невозможно, но все равно думала о нем, потому что любая мечта неотступна. Ее нельзя уничтожить или забыть. Ее можно только заменить.

Конечно, в тот момент Флора была не по возрасту наивной, и прозорливая Лена сказала ей, что у Эла жена и двое детей и надеяться здесь не на что. Добрая Варгоша просто сказала, что он прохвост, но как можно из 20-летней девушки сделать 40-летнюю опытную даму? Юные мозги для того и даны, чтобы познавать жизненный опыт. Только все мы разные… кто по-умнее, кто по-хитрее, кто по-стервознее. И потом еще не родился тот, кто учится на чужих ошибках. Все предпочитают делать свои.