XXS - Ким Каспари Страница 19

Сегодня вечером мы ездили к Лоренцу и сно­ва что-то отмечали.

Отец не пришел. Где его носит?

Суббота, 17 августа 1996

Я здесь уже целых пять недель. За это время случилось ужасно много всего!

Четыре дня я провела у экс-жены Лоренца на море. Ее квартира — это чистое безумие. Два балкона. Стоишь на одном — видно море, стоишь на другом — тоже море! Захочешь к морю, нужно пройти пешком ровно три'минуты двадцать во­семь секунд. Я засекала.

Мне кажется, здесь я стала другим человеком. У меня такое чувство, что теперь я наконец нача­ла жить по-настоящему. Это солнце, жаркие дни и теплые ночи, климат, природа, хорошая трава и, самое главное, Тед сделали меня счастливой. Я не знаю, по-настоящему ли мы с Тедом вместе, да это не важно, если мы оба хотим быть независимы­ми. Но это первый в моей жизни человек, с кото­рым мне спокойно и надежно. Он заботится обо мне, если я сама этого не делаю, он всегда рядом, если мне нехорошо, он по глазам угадывает лю­бое мое желание.

Я ужасно горжусь, что сумела объяснить ему по-английски, что между нами не будет близости. Я правда не хочу. Для некоторых вещей я еще слишком мала.

Самое плохое, что у меня в голове все еще кру­тится Юлиус. Стоит мне подумать о Германии, и сразу становится плохо. Там все такое тесное, бе­зутешное, темное, давящее. Даже летом мне там холодно. Больше всего мне бы хотелось остаться в Австралии навсегда. Я нисколько не скучаю по

дому. И ни по кому не скучаю. Почему — сама не знаю! Даже не думаю об этом, чтобы не вспоми­нать» что через девятнадцать дней снова попаду во все это дерьмо и буду казаться себе бессильной, одинокой и брошенной. Мне кажется что здесь, в Австралии, все мои нервные окончания воспри­нимают окружающую действительность гораздо более интенсивно и осознанно, чем в Германии. Я чувствую себя нормальной, снова могу радо­ваться мелочам. Мои алиментарные нарушения не исчезли, но на это я и не рассчитывала.

Пока я жила у бывшей жены Лоренца, один раз даже передали предупреждение об акулах. Я как раз была в воде и очень испугалась. По-моему, я еще ни разу так не боялась за свою жизнь. Ко­гда потом я стояла вместе с тысячей других людей на пляже и таращилась в Тихий океан, как будто из него в любую секунду может выскочить чудовище, нам сообщили, что тревога оказалась ложной. Брайен, Стив и Бен снова побежали в воду, а я в этот день так больше и не рискнула купаться. В конце концов мы с Тедом нашли себе развлече­ние на берегу, хотя с волнами Тихого океана не может сравниться ничто.

Пару недель назад Лоренц возил нас в Брис- бан. Город такой чистый, что по нему можно ходить босиком и не наступишь ни на один осколок. Глав­ное — не обжечь ступни на горячем асфальте.

И вот что еще бросилось мне в глаза в этом го­роде: огромное количество жирных женщин. У каждой закусочной стоит, по крайней мере, од­на из таких уродин. Я имею в виду не полных или толстых, я говорю про супержирных. Почему это так, я не знаю, но мне кажется, что здесь люди уде­ляют гораздо меньше внимания своей внешности чем в Европе.

Лоренц сходил со мной в «Подводный мир». Вот это класс! Там можно разгуливать по узкому туннелю, отделенному от воды аквариума только стеклом. Над головой плавают настоящие акулы. Мне стало слегка не по себе — а вдруг стекло треснет:..

Кстати, Лоренц такой же отпадный, как и все остальные. Он фотограф, недавно сфотографи­ровал меня в своей студии. Фотографии получи­лись шикарные, настоящая модель.

Сегодня мы с Беном, Нэнси и Брайеном совер­шили прогулку по бухте. Часа два, не меньше, ла­зали по камням и шли по воде, пока можно было. Если бы на обратном пути речка исчезла, мы бы ни за что не нашли дорогу домой, потому что вокруг нас на целые километры простирался субтропиче­ский лес.

117

Но речка никуда не денется, поэтому мы до­брались до дому более или менее целыми и не­вредимыми. Более или менее! Бен все-таки под- целилletch. Господи, какие они противные! Leech — это пиявки. Черные, маленькие, кусачие, мерзкие, отвратительные и клейкие. Если такой мини-монстр вольется в тебя, то избавиться от не­го ох как нелегко. Бен долго возился, прежде чем ему удалось вытащить часть, а потом он все время прикладывал к ране австралийский вариант все высасывающих суперсалфеток, потому что кровь никак не хотела останавливаться. Но я не смотре­ла, мне было неприятно. Зато я притащила ему ку­чу таких салфеток и время от времени осведомля­лась о самочувствии, потому что он сидел на тер­расе перед домом Нэнси одинокий и покинутый. Все остальные из вежливости бросили его в беде.

Я здесь уже давно, но все еще ни разу не ви­дела коалу. Хорошо хоть недавно перед нами с Нэнси по дороге проскакал кенгуру. Мы как раз ехали за покупками в Коттон-Валли, а тут он про­несся через дорогу. Правда, какой-то очень ма­ленький.

Среда, 21 августа 1996

Ну и день сегодня выдался, прямо ужас. Все пошло кувырком, я даже пыталась молиться. Ме­ня, конечно, никто не старался обращать в веру, но когда попадаешь в столь неприятную ситуацию.

какая была сегодня у нас с Нэнси и Дасти, может случиться, что и самое неверующее сущест­во в мире, София Виктория Ламбек, некрещеная и необращенная, ни разу не заходившая в цер­ковь и ни разу не открывавшая Библию, начнет молиться.

Если говорить серьезно, то и сама не пони­маю, как справилась.

Взволнованная Нэнси влетела в дом и начала куда-то названивать. Я вообще ничего не поняла, потому что она говорила очень быстро. Наконец она объяснила мне, что забыла закрыть дверь сарая и Дасти сожрал целый мешок корма для кур. Теперь должен приехать ветеринар и сделать ему какой-то укол. Вроде бы никакой трагедии нет, но проблема в том, что ближайшему ветеринару ехать сюда три с половиной часа.

Как тяжело ждать! Первый час Дасти еще вел себя нормально. А потом начал странно дышать и все время старался лечь. Нэнси водила его по кру­гу и пыталась успокоить, а я ходила рядом и пыта­лась успокоить Нэнси. А потом появилась машина, но это был не ветеринар, а Дик, отец ее дочери Джуди, они в разводе уже пару лет. Джуди прове­ла у него несколько дней, а теперь он возвращал ее Нэнси. Как я его ненавижу, настоящий козел! С недовольным видом выкатился из машины и по­дошел к нам. Не тратя лишних слов, он заявил

Нэнси, что у него много дел и нет времени возить­ся с Джуди. А она заболела.

И правда! У Джуди оказалась высокая темпера­тура, совершенно стеклянные глаза и бледное ли­чико. Она вспотела, хотя сегодня гораздо прохлад­нее, чем обычно. Дик даже не отнес девочку в дом, спустил ее на землю и просто уехал. Как можно так наплевательски относиться к собственному ре­бенку?!

Пришлось Нэнси бросить Дасти, — дочь, конеч­но же, важнее. И вот я оказалась с больной лоша­дью, у которой в любую минуту могли начаться страшные колики и которая могла буквально разо­рваться изнутри. Дасти все время пытался лечь на землю и кататься. Если такой лошади что-то взбре­дет в голову, как ей запретишь! Дасти довольно сильный, квартерон. Этих лошадей обычно исполь­зуют для родео и тому подобных дикостей. А я со­всем не силач, у меня не хватит сил заставить Дас­ти подняться, если он ляжет. Но тогда уже даже ве­теринар не поможет. Животные с коликами не должны ложиться, почему — я не знаю, знаю толь­ко, что это так.