В широком прокате - Katrin Sanna Страница 2

– Нет, с чего бы вдруг? Он полез драться к тому парню в чёрном у входа. А я пытался его остановить и неудачно упал. Лицом прямо в дверной косяк.

– Боже мой! Сочувствую.

– Ш-ш-ш! – излишне эмоционально призвала нас к молчанию Джен. Мы повернулись к сцене.

– Сейчас я покажу вам видеозапись, – заговорила шатенка с возвышения. – Убедительно прошу вас сохранять спокойствие, не паниковать и, главное, сдерживать свои чувства, когда вы узнаете о сложившейся ситуации.

– Мы что, последние выжившие люди на земле? – по-английски, но с убийственным русским акцентом спросил тот самый Макс, затеявший драку. Никто не засмеялся.

Взгляд незнакомки стёр насмешку с его лица. Женщина так и не ответила русскому.

– Внимание на экран, – она отошла в сторону. Свет погас, сверху зажёгся проектор, и картинка на большом белом полотне, сперва совсем бледная, делалась всё ярче и ярче.

Нам показали несколько выпусков новостей. Все на одну и ту же тему, но на разных языках.

Самолёт Боинг-737, следовавший из Лондона в Берлин, в ночь на 11 февраля 2018 года отклонился от маршрута и вскоре, оказавшись вне зоны действия радаров, исчез в неизвестном направлении. На борту находились шестьдесят три пассажира и шесть членов экипажа. Ведутся поиски авиалайнера. На данный момент версия о крушении не подтверждена. В списках пассажиров значатся многие известные в сфере искусства персоны. Рассматривается версия с захватом самолёта террористами. Никаких требований пока выдвинуто не было.

По спине пробежал холод, и меня словно парализовало от увиденного. Народ повскакивал с мест. Отовсюду слышались крики и плач. А я, не в силах даже пошевелиться, продолжала сидеть, уставившись бессмысленным взглядом в экран.

Включился свет, но паника вокруг стала ещё больше. Я тупо смотрела на шатенку, пытавшуюся перекричать толпу, и даже не видела, что там происходит с Джен и Полом.

Постепенно парни в чёрном утихомирили всех и усадили на стулья.

– Меня зовут Cандра Смит, – представилась женщина. – И я здесь не главная. Я такая же… – она остановилась, видимо, пытаясь подобрать точное слово.

– Пленница? – подсказала ей какая-то блондинка с первого ряда.

– Я бы не назвала это пленом, – поспешила ответить Смит. – Лучше сказать, принудительное отшельничество.

– Так мы и поверили, что ты с ними не заодно! – прилетело откуда-то с задних рядов.

– Может, послушаем, чего от нас хотят, или будем строить догадки? – гаркнул, приподнявшись и посмотрев в сторону комментатора, актёр Алекс Блейк.

Cандра с благодарностью взглянула на мужчину.

– Это прозвучит странно, – продолжила она свою речь, – но вас собрали здесь для того, чтобы вы сняли кино.

Впервые за долгое время в зале установилась звенящая тишина.

Мы с Джен переглянулись. На её лице выражение недоумения смешалось с выражением возмущения.

– Тому, кто всё это устроил, не нужен выкуп или соблюдение каких-либо условий властями, – объясняла Смит. – Всё, что требуется от вас, – снять киношедевр. Сделайте это – и вы свободны.

– Интересно, я просто сплю или умер и попал в ад? – пробормотал Пол.

– Вы умом тронулись? – не выдержала Джен и встала, чтобы высказаться. – Украсть шестьдесят с лишним человек и самолёт, чтобы сделать фильм? Наши родные просто так это не оставят! Они нас найдут, и вы окажетесь за решёткой до конца своих дней!

Её слова вызвали бурную реакцию. Всплеск одобрительных возгласов и гневных реплик накалил обстановку до предела. Смит перевела взгляд на кого-то позади нас и кивнула, словно подала знак.

Спустя несколько мгновений к женщине подошёл какой-то парень. Он протянул ей респиратор и прозрачные очки и сам надел такую же защиту. Прежде чем воспользоваться респиратором, Смит выкрикнула:

– Вам нужно немного отдохнуть и привыкнуть к этой мысли. Обсудим подробности, когда вы будете готовы к конструктивному диалогу.

Я ожидала, что по помещению начнёт распространяться дым, но, должно быть, газ, которым хотели нас усыпить, был прозрачным.

Последнее, что я успела сделать перед тем, как отключиться, – схватить Джен за руку и усадить на стул, чтобы она не упала на пол и не ушиблась, когда потеряет сознание.

Это не было кошмаром. Всё случилось по-настоящему.

Только в первый день своего заключения я ещё рассчитывала, что это крайне реалистичный и затянувшийся сон. Но чем больше времени проходило, тем ярче становилось состояние осознанности.

Я открыла глаза, снова не зная, какое сейчас время суток, вспомнила недавние события и расстроилась ещё больше, чем в прошлое своё пробуждение.

Бесцельно побродив по комнате и подёргав за ручку запертую снаружи дверь, я привела себя в порядок и стала ждать, предполагая, что кто-то, вероятно, должен принести мне еду.

Часов в комнате не нашлось, поэтому в определении времени я ориентировалась по внутреннему ощущению. Думаю, ожидание заняло минут тридцать. Наконец ухо уловило поворот ключа в замке. Затем кто-то постучал три раза, и внутрь вошёл тот самый улыбчивый парень в чёрном, которого я уже видела в первый день. Он поставил поднос с завтраком (или ланчем, или ужином) на комод и с вежливой улыбкой повернулся ко мне. Судя по внешности, парень был не то мексиканцем, не то испанцем.

Он набрал в грудь воздуха и хотел что-то сказать, но я опередила его:

– Скажите, ведь это всё происходит не взаправду? Мы попали в реалити-шоу?

– Мне хочется порадовать вас и сказать «да», но, к сожалению, вас действительно похитили, – охранник мягко присел на край кровати. Я располагалась в кресле в дальнем от двери углу.

– Вы неплохо говорите по-английски. Хотя, надо признаться, акцент у вас ужасный, – я ободряюще улыбнулась ему.

– Мне нравился английский в школе.

– Как вас зовут? – я задала вопрос как можно более сладким голосом.

– Энрике.

– Очень приятно. А меня Лиз.

– Я знаю. Мне нравятся ваши фильмы, вы хорошая актриса, – смущённо проговорил парень.

– Это мило, спасибо, – я тоже постаралась изобразить смущение.

– Но, несмотря на это, вам не удастся меня соблазнить и выпытать все секреты, – тон его оставался прежним.

– Мы же просто болтаем, – не растерялась я.

– Хорошо.

– Я могу увидеться с друзьями? Хотя бы с Джен, – мой умоляющий взгляд был направлен прямо в его жгучие карие глаза.

– Нет, пока не можете.

– Почему? Вы боитесь, что мы будем замышлять что-то против вас?

– Здесь повсюду камеры и микрофоны. Что бы вы ни замышляли, это не будет для нас тайной.