Книга Греха - Платон Беседин Страница 2

— Зайдёшь ко мне на чай? — вдруг предлагает она.

— Вот так сразу? — я останавливаюсь.

— Да, — у неё чудные васильковые глаза, — это одно из преимуществ нашей семьи. Мы все свободно, без ограничений, можем заниматься любовью друг с другом.

— Любовью? — вновь закуриваю я. — Или сексом?

— О! — Она кокетливо смеётся. — Да вы романтик, молодой человек! Если вам угодно — сексом! Мы же семья.

Она кладёт свою ладонь на мою. Сигарета вновь намокает и тухнет. Я отдёргиваю руку:

— Спасибо, инцест не интересует.

Дождь превратил мир в монолитную бурлящую стену, и добавившийся к нему густой туман разукрасил её в белёсые тона с сизыми узорами. Казалось, тает невообразимых размеров сахарное изваяние, колосс прошлой жизни, и на его месте вот-вот должны вырасти новые могучие идолы. С затянутого непроглядной мглой неба колючими стрелами устремляются вниз водяные стрелы, отчего вся земля походит на кипящую лаву, вздувшуюся мириадами крохотных вулканов.

Я ступаю на пешеходный переход, тщетно пытаясь рассмотреть сигнал светофора. Наконец, решившись, бросаюсь через дорогу.

Слышится визг тормозов. Перед моими глазами двумя мутными маяками вспыхивают автомобильные фары. Из тумана вырастает стальная туша. Меня чуть не сбила машина «скорой помощи». И вызывать бы не пришлось.

Я так и стою. Посредине дороги, а из «скорой помощи» выскакивают двое. Крупный, усатый мужчина и невысокая блондинка. Оба в медицинских халатах. Что-то кричат мне.

— Вам нужна помощь? — наконец, доходит до меня.

— Нет, нет, — твержу я.

И вот мы сидим на скамейке. Я и медсестра. Усатого нет. Машины «скорой помощи» тоже. Я говорю:

— А где ваш коллега?

— Уехал.

— Как? Бросил вас в такую погоду?

— Я живу рядом, — улыбается блондинка.

— Выпьем?

Она открывает свой кожаный чемоданчик. Достаёт бутылку коньяка, шоколадку и два стаканчика.

— Вы джинн? — говорю я.

Она хохочет. Разливает коньяк по стаканчикам. Мы пьём. Ещё и ещё. Ливень не прекращается. Её ступни становятся бледно-синими.

— Это от босоножек, красятся, — поясняет она.

— Я собирался в бар. До встречи со «скорой помощью», — говорю я.

Промокшие, но счастливые мы вваливаемся в бар. Бармен с вечно уставшим лицом ставит два бокала пива на плексигласовую стойку. Вся она покрытыми чёрными пятнами от сигарет. Как лёгкие человека от никотиновых смол.

Я рассматриваю свою спутницу. Нину. Забавно, но она в форме медсестры. Наверное, со стороны мы смотримся, как два порноактёра, заскочившие пропустить по стаканчику в перерывах между съёмками.

Блондинка, невысокая и полная. Пухлые, словно созданные для минета, губы. Влажные, как у собаки, глаза. Раскрасневшееся лицо. Мелкие, острые, как у грызуна, зубы.

Она о чём-то беспрерывно болтает. Как говорится, девушку нужно слушать. Достаточно один раз удачно вставить что-то вроде «ну и козёл», и она твоя.

Когда мы запираемся в туалете бара, я, оставшись без трусов, вновь убеждаюсь, что молчание — самый эффективный способ соблазнения.

— Подожди, у меня нет презерватива, — говорю я.

— Если ты об этом, то я чиста, — она опускается на колени, чтобы вызвать эрекцию орально.

— А ты уверена, что я тоже?

Она смотрит на меня снизу вверх, будто сквозь мой же член, и говорит:

— Уверена. Девушки чувствуют такие вещи.

Ежедневно в России происходит боле двухсот пятидесяти случаев заражения ВИЧ. В возрастной группе восемнадцать-тридцать лет каждый сороковой — инфицирован. Наверное, все они «чувствовали такие вещи».

— Ладно, — она поднимается с колен и включает воду в кране, умывает лицо, — всё равно ты не боец сегодня.

Нина приводит себя в порядок, открывает дверь. Я гордо смотрю на какого-то усатого мужика, жутко смахивающего на тюленя из «Алисы в стране чудес». Мы минуем поток его матерных проклятий и усаживаемся за барную стойку.

Нина продолжает тараторить. Я пью, смотрю на её пухлые губы и постепенно отключаюсь.

Босиком я бегу по бескрайнему клубничному полю. Клубника давится у меня под ногами, отпечатываясь кровавыми блямбами на желтоватых мозолях. Посреди поля стоит моя мама, улыбается и приветливо машет мне рукой. Я отталкиваюсь от багровой земли и прыгаю в её объятия. Она прижимает меня к себе, держа на руках, словно маленького ребёнка. По её лицу текут крупные слёзы, похожие на сияющие кристаллы. Моё тело наполняется блаженной негой. Она всё сильнее сжимает меня и почему-то начинает трясти.

— Закрываемся! — бармен тормошит меня за плечо.

— Сколько я должен?

— Твоя подружка всё оплатила, — он кивком головы показывает на мою руку. На ней яркокрасной помадой выведен номер телефона.

После дождя в городе пахнет влажной уборкой. Иду пешком. Ищу, где бы купить сигареты. К счастью, на спортивной площадке возле дома кучкуются подростки.

— Сигареты не будет? — я подхожу к ним.

— Чего? — отзывается рыжий детина с тупым взглядом.

— Сигаретки не будет?

Рыжий расплывается в улыбке:

— Костыль, дай-ка ему сигаретку. Не видишь, человек курить хочет.

Один из парней тянется в карман своего кожаного пиджака и бьёт меня в живот. Удар приходится в солнечное сплетение. Вместе с тупой болью накатывает вяжущая тошнота. Я сгибаюсь и получаю ещё один сокрушительный удар в лицо. Падаю.

— Не говорили, что курить вредно? — орёт кто-то.

Я пытаюсь закрыть голову руками и сворачиваюсь в клубок, словно змея. Удары пробивают мою защиту. Из последних сил я откатываюсь в сторону и наугад бью. Слышится вой:

— Блядь, по яйцам попал!

— Хуярь его, Рыжий, хуярь!

Главными инициаторами уличных драк становятся подростки в возрасте от одиннадцати лет до двадцати одного года. Они ставят под вопрос то, что им дадут работу, кров, перспективы и социальные права. Их жестокость — попытка контролировать жизненные ситуации в этом изменчивом мире.

Поток ударов прекращается. Мою голову поднимают за волосы. Рыжий подносит горящую зажигалку к моему лицу:

— Огонька дать?

Пламя обжигает мою правую щёку. В этот миг я почему-то думаю об узниках Освенцима и Бухенвальда.

— Жарко тебе?

— Дай я его охлажу, — слышится прокуренный женский голос.

Из толпы выступает жирная девица. Её ноги похожи на гигантские окорока. Она сбрасывает джинсы, стягивает трусы и обнажает свой волосатый лобок.