Личный дневник Маргариты - Мария Линдеманн Страница 2

– Хочешь примерить? Это только кажется, что на них ходить невозможно. На самом деле они удобнее, чем кроссовки!

Так началась наша дружба с Машей.

Почти всё время в клубе я проводила на шесте. Ужасно болело все тело, на, ногах не было живого места от синяков. Я была, как леопард. Зато я шла вперед семимильными шагами. Я никогда не думала, что вообще на такое способна. Девочек, конечно, это бесило. Пока они пили вискарь и сидели Вконтакте, я брала, ноутбук, включала видео и училась. По вечерам приходил Витал. Витал – это постоянный клиент. Он пил по-черному. Сидели они вдвоём с Машкой, и весь стол был заставлен вискарём. А я учила фишку, где нужно было висеть на шесте вниз головой. В ней не было ничего сложного, просто было реально страшно, и Машка всё время говорила «на, бухни!» И я бухала. Понемногу, но пила. Зато фишка получилась. Когда я уставала совсем, мы сидели втроем, и Витал всё время говорил: «Ты такая кайфовая, ну, давай, я тебя трахну». «Нет!» «Ну, дай, хоть потрогаю!!!» Машка подливала масла в огонь.

– Привыкай, тебе всё равно работать. Пусть, хоть Витал…

После третьей виски с колой я разрешала.

Так получилось, что все постоянные клиенты стали моими. Девчонки бесились так, что когда проходили мимо, бледнели. Как говорила Маша, «если ты начнешь ездить в увольнения, готовься – тебя сожрут. Они пока тебя не трогают, потому что ты не забираешь у них деньги».

Позже я узнала, что увольнение – это, когда девушка уезжает с клиентом заведения, но, чтобы клуб не отвечал за тебя, ты каждый раз говоришь «я у вас больше не работаю, я увольняюсь». Так что, если поймают за руку за проституцию, будешь отвечать только ты.

Конечно же, ни в какие увольнения я ездить не собираюсь. Мне хватает тех денег, которые я зарабатываю на коктейлях, а ещё мне частенько «дают на шест», «потому что у тебя сиськи классные».

– Интересно мне знать, где ты шляешься?! От тебя воняет, как от бляди, духами и сигаретами!

– Я взрослый человек, я сама знаю, что делать.

– Тебя неделю не было на занятиях!!!

– Я ненавижу этот колледж! И тебя!

Тут же в меня полетел крем с полочки. Похоже, кончик тюбика с кремом рассек мне щеку. Я приложила к ранке палец и увидела кровь.

Мама подошла и прижала меня к себе. Лицо у неё было испуганное, но мне реально это все надоело.

Я зашла в свою комнату, взяла свой паспорт, вышла на улицу и сразу позвонила Машке.

– Привет, я тут в «Porto» с А. Евгеньевичем. Если хочешь, приезжай, он тебя будет рад видеть.

Я зашла в ресторан и огляделась. Не было ни Маши, ни А. Е. Ко мне подошла официантка. «Вас проводить?»

Я кивнула.

Они сидели в самом конце зала за шторкой.

– Привет, молодая. Что ж ты такая красивая и не даешь никому?

Я пропустила мимо ушей. Всё равно я не могу честно ответить на этот вопрос.

– Кокс будешь?

И он достал из-под стола тарелку с каким-то белым порошком, скрученной в трубочку купюрой и пластиковой картой.

– Ну… Я не знаю…

Машка начертила «дорожку» и протянула купюру.

А. Е. захохотал.

– Ты чё, в первый раз что ли? Вечно вас, малолеток, всему учить надо. И вдохнул дорожку через, нос. Я вдохнула тоже.

– Купюру можешь забрать себе. Нам тут надо сходить кое-куда.

Я осталась одна сидеть за столом. Вскоре я почувствовала, что у меня перехватило дыхание. Мне казалось, я сейчас задохнусь. Я вдохнула воздух ещё глубже и почувствовала, как у меня «замерла» нижняя челюсть.

За шторку заглянула официантка. Я попросила виски с колой и яблочный сок. Дурацкое сочетание.

Вернулись Маша и А. Е.

– Пойдем до работы в магазин? Я хочу купить сапоги.

А. Е. довольно улыбался.

– Давай, пока, молодая, соскучишься – заходи.

Мы вышли на свежий воздух. О, Боже, какие красивые деревья вокруг!! Ощущение счастья захлестнуло меня. Я повернулась к Маше и произнесла:

– Сейчас взлечу.

Она рассмеялась и сказала:

– Пошли в «Обнову».

В «Обнове» на первом этаже продавали стрипы (специальные босоножки на высоком каблуке и платформе для танцев на шесте) моего размера. С прозрачной подошвой, безумно красивые. На тот момент они мне казались светящимися на полке.

Маша тоже их увидела:

– А ну, померяй!

Стрипы сели, как влитые. Я почувствовала себя босиком, не смотря на пятнадцатисантиметровый каблук.

– Заверните!

– Маша, я не могу их купить, у меня нет столько денег – это ж месячная зарплата!

Маша наклонилась к моему уху:

– Не парься, мне сегодня на три таких хватит: А. Е. очень щедр сегодня. Да, я отсосала у него в туалете.

И вслух сказала:

– Заверните, пожалуйста.

Машуля сидела и поджигала салфетки в пепельнице. Мы сидели в «Maxim», на этот раз, уже вдвоём.

– В смысле, девственница?

– А что, у этого слова много смыслов?!

– Мы сегодня же это исправим. Ты дожила до стольких лет и ещё ни разу никому не дала? Ты чё, мать?

Я задумалась. На одной чаше весов была никому не нужная, какая-то мифическая девственность, а на другой – реальная свобода. Выбор был очевиден.

– Ладно, поехали в клуб, там все решим.

Каждый раз, заходя в гримёрку, я удивлялась. Да что там удивлялась – я офигевала! Раздолбанные шкафчики, постоянно такие грязные, что мне туда было жалко что-то повесить. Пусть, Маша говорит, что я «домашняя неженка, но это действительно ужасно грязно. Меня, привыкшую к чистоте, это вообще коробило. Посередине гримёрки стоял стол, на нём валялись грязные пыльные тарелки, вперемешку с колготками и поношенными трусами, немытые стаканы из-под виски. В углу стояли пустые бутылки – их было штук двадцать. Пол тут не мыли лет сто. И в таком свинарнике живут девочки!!!

– Выбирай. Выбирай себе сегодня же «любовь на всю, ночь», хватит в девках ходить.

Но я выбирала не одну, а целых три, ночи. Наконец, мой выбор остановился на одном парне, симпатичном блондине с невероятно голубыми глазами.

– Машуль, вот этот.

– Ну, наконец-то!!! Я думала, ты никогда не родишь! Ты ж не замуж собираешься!!!

– И чего я ему скажу? Пошли трахаться?

– Остальное я беру на себя.

Через каких-то полчаса мы уже втроем были в комнате BDSM. Маша всё время подливала мне виски и заставляла пить. Если б я знала, что это так больно, я влила бы в себя стакан. Целый. А лучше – два!