Вновь домой вернутся журавли - Ирина Горбачева Страница 2

Ребята из его бригады: Володька и Юрок, ждали его у входа в Центральный городской парк.

— Ты что такой кислый? — увидев Сергея, спрашивали они.

— Повестку мне вручили, завтра на проводы приходите, — грустно ответил он.

— И чё? Куда? Не грусти, брат, — загалдели товарищи наперебой.

— Да я не о том. Ларка с Жоркой с Пролетарки ушла. А обещала со мной пойти. Сегодня хотели Лолиту с ней посмотреть.

— Да брось ты, нашёл по ком сохнуть! Пошли ребята по пивку по такому случаю, — предложил Володька.

— Бублик дай! И сам заешь обиду, — обнял за плечи товарища Юрок.

Ребята вошли в парк. Красивые клумбы, чистые покрытые мелким жёлтым ракушником дорожки и тропинки, спускающиеся лианы, какие-то вьющиеся растения, успокаивали взор и пыл входящих сюда людей. Ребята поднялись на мостик из ракушника через небольшой ручей, протекающий под ним, облокотились на перила и засмотрелись на рыб, сверкающих своим золотом у поверхности воды.

— Молодец новый директор парка!

— Говорят, что фронтовик.

— Ага, без одной руки, а рукастый оказался.

Через несколько минут друзья были у кинотеатра «Россия», с вечной очередью за билетами на очередной сеанс, а там совсем рядом пивной зал со стоячими круглыми столиками на улице.

Бойкий Юрка протиснулся через шумную очередь за пивом к прилавку, а Сергей с Володей, подошли к крайнему освободившемуся столику перед входом в пивнушку. В душном со спёртым воздухом помещении собиралась постоянная публика всё из тех же разбитых на страшной бойне измученных воспоминаниями о ней людей.

— Держите, — Юрка поставил на столик три кружки со светлым пивом, — здесь всегда свежее, пивной завод рядом.

— Ага, свежеразбавленное, — недовольно добавил Сергей.

— Да, ладно тебе, Серёга, погнали к «Ракушке», там после концерта танцы будут.

Перед открытой сценой, все места были заняты зрителями. Ребята стояли поодаль, прислонившись к раскидистому каштану.

— «Серым утром крик печальный, снова слышу я вдали. Мне привет свой шлют прощальный в хмуром небе журавли…», — со сцены приятным баритоном пел мужчина.

— Песня хорошая, надо слова срисовать, — задумчиво произнёс Сергей.

— И мотив запомнить, — Юрка тихо стал насвистывать в такт звучащей музыке.

— Пошли к танцплощадке, — Володя обнял за плечи обоих товарищей и, насвистывая понравившуюся мелодию, они пошли вглубь парка.

— «Ясным утром в день весенний, с песней счастья и любви. К старым гнездам над рекою вновь вернутся журавли…», — доносилось с эстрады.

Впереди себя ребята увидели, как на почти безлюдной слабоосвещённой дорожке парка двое парней грубо хватая девушку за руки, тащили её в гущу кустарника.

— Чего ты ломаешься? — Говорил хамоватый парень, пытаясь схватить её за руку с одной стороны, другой парень пытался ухватить ещё совсем девчонку за плечи.

— Ребята, отстаньте от меня, я сейчас милицию позову! — Увёртываясь от них, плакала девушка.

— У, какая ты недотрога, я таких люблю!

— И я! — Хулиганы отпускали пошлые шутки, противно смеясь и пуская в лицо девушки папиросный дым.

Володя, Юрий и Сергей быстро подошли к ним, встали вокруг парней и девушки.

— Пацаны, чего к даме пристаёте, видите, она не хочет с вами идти, — сказал Сергей, но тут, же получил удар в лицо.

Пока Юрка и Володька мутузили хулиганов, девушка достала из маленькой вышитой бисером сумочки носовой платок и стала вытирать кровь с лица Сергея.

— Милиция, милиция! — Закричали появившиеся на дорожке прохожие.

Этот крик и трель милицейского свистка, отрезвил дерущихся.

— Атас! — Крикнул кто-то из хулиганов. Все парни кинулись врассыпную и через секунду скрылись в кустах парка.

— Бегите! — Крикнул Сергей друзьям вдогонку.

— Четверо на одного! Безобразие! Покоя нет от хулиганья! — Слышались выкрики из вдруг образовавшейся ниоткуда толпы людей.

Сергей и девушка ничего не смогли объяснить ни им, ни прибежавшим милиционерам. Наконец, убедив их, что никаких претензий ни к кому они не имеют, Сергей взял девушку за руку, и они, смеясь, выскочили из ворот парка.

— Ну и как тебя звать, невеста? — Спросил Сергей девушку.

— Вера. А ты фантазёр или враль? — Смеясь, вопросом ответила Вера новому знакомому.

— Я не врал!

— Тогда Барон Мюнхгаузен. Нафантазировал, что я твоя невеста, что тебя завтра провожают в Армию.

— Нет, это правда.

— Что я твоя невеста? Твоя невеста Лариска! И ни в какую Армию тебя не провожают.

— Лариска? Она не моя невеста. А в Армию провожают завтра. Я и тебя приглашаю. Приходи, узнаешь. Подожди, а откуда тебе известно о Лариске?

— И не только о ней. Я знаю, что тебя Серёжей зовут, и работаешь ты сварщиком на «Ростсельмаше».

— Ну, ты даёшь, носопетка, откуда такие сведения? И вообще тебе сколько лет? Почему в таком раннем возрасте гуляешь так поздно?

— Побежали, троллейбус идёт, уже, правда, поздно, опоздаем на него, пешком придётся идти. Тебе куда? — Спросила Вера.

— Вот, не всё обо мне знаешь. На Двадцатую линию, а тебе?

— А мне ближе на Двадцать третью, знаешь такую?

— Ещё бы, — ответил Сергей, заметив себе, что девочка очень даже симпатичная и смех у неё такой красивый, заливистый, жалко только, что совсем молоденькая, — всё понятно! Сколько же тебе лет? — Поинтересовался он, запрыгивая в троллейбус.

— Шестнадцать, а что?

— Да ничего, думаю, чья ты такая? Вроде я всех на вашей линии знаю.

— Знаешь, да не замечаешь, ты же всё в седьмой номер к Лариске бегаешь?

— Ага, отбегался уже.

— А я, напротив, через дорогу, в шестом номере живу.

— Едем до Театральной площади! За проезд платить, кто за вас будет? Черчилль или без билетов доедите? — К ним подошла немолодая кондукторша.

— Ладно, без билета, — ответил Сергей, протягивая ей мелочь.

— Хорошо, тогда высадим вас не на остановке, а на повороте. Всё вам меньше идти придётся. Сейчас транспорта не дождаться, пораньше надо с гулянок возвращаться, — бурчала она, направляясь к водительской кабинке.

Троллейбус остановился в начале Театральной площади.

— Ну, красавица, пошли, доведу тебя до дома, к утру придём, мать

не заругает?

— Она в ночной на мельнице. Чего тут идти осталось. Только темно очень.

Вскоре их шаг стал медленней, разговоры длиннее, а ночь короче. Уже забрезжил рассвет, когда Сергей подвёл Веру к воротам большого коммунального двора.