Ночь оракула - Пол Остер Страница 20

Но пятьдесят тысяч долларов — это большие деньги, и из-за каких-то логических неувязок я не собирался отказываться от выгодного предложения. Отложив роман, я начал совершать всякие бесцельные действия: слонялся по комнатам, изучал корешки книг, смотрел в окно на мокрый асфальт, — еловом, опять бил баклуши. В семь часов я пошел готовить ужин к приходу Грейс. Омлет с грибами, зеленый салат, отварная картошка, брокколи. Мои кулинарные способности ограничивались недолгим опытом работы в ресторане быстрого питания, так что я мог приготовить лишь несколько нехитрых блюд. Я расстелил бумажный пакет, принялся чистить картошку — и вдруг в моей голове возник сюжет фильма. Конечно, в самом общем виде, грубый каркас, без подробностей, но я был собой доволен. Не потому, что я находил этот сюжет таким уж удачным, а потому, что он, как мне казалось, может устроить Бобби Хантера, чье мнение, в конечном счете, все и решало.

В моей истории — два путешественника во времени: мужчина из прошлого и женщина из будущего. Действие перескакивает с него на нее и обратно, оба они отправляются в путь, и по истечении примерно трети фильма происходит их встреча в настоящем. Я еще не придумал им имена и пока называл их просто Джек и Джилл. [8]

Джек похож на главного героя романа Уэллса с поправкой на то, что он американец. На дворе 1895 год. Джеку двадцать восемь, он сын разбогатевшего техасского скотовода, от которого ему в наследство досталось огромное ранчо. Не горя желанием продолжать отцовское дело, он перепоручает бизнес своей матери, а сам, имея талант и деньги, решает посвятить себя научным экспериментам. После двух лет каторжного труда и множества осечек ему удается создать машину времени. Он отправляется в свое первое путешествие. Не в сверхотдаленное будущее, как герой Уэллса, а всего на шестьдесят восемь лет вперед: в конце ноября 1963 года, прохладным солнечным днем, он вылезает из своего сияющего аппарата.

Джилл принадлежит к цивилизации двадцать второго века. Путешествия во времени уже освоены, но, сознавая их потенциальную опасность, правительство разрешает каждому человеку совершить в течение жизни лишь одно такое путешествие. И не ради удовольствия увидеть тот или иной момент истории; речь идет об обряде инициации. Происходит он по достижении двадцатилетнего возраста. Это событие торжественно отмечается, и в ту же ночь виновник или виновница отправляются на машине времени в прошлое, чтобы пожить год среди своих предков. Путешествие начинается за двести лет или примерно семь поколений до рождения этого человека и заканчивается его возвращением домой. Цель — научить его смирению, состраданию и терпимости по отношению к другим. За время своих странствий он знакомится с сотнями предков, проигрывается множество вариантов человеческих отношений, весь спектр генетической лотереи. В конце путешествия к человеку приходит понимание: чтобы он появился на свет, в котле должны были переплавиться самые невероятные случайности и противоречия, ведь среди его предков могли быть нищие и глупцы, герои и святые, писаные красавцы и убогие калеки, тихони и головорезы, альтруисты и воры. Соприкоснуться со столькими судьбами за такое короткое время — значит по-новому осознать себя и свое место в мире. Ты начинаешь воспринимать себя как часть некоего целого и в то же время как яркую индивидуальность, уникума, чье место не дано занять никому другому. И, наконец, приходишь к пониманию: кем ты станешь — зависит только от тебя.

На протяжении всего путешествия необходимо подчиняться определенным правилам. Нельзя раскрывать, кто ты и откуда; нельзя вмешиваться в чужие действия; нельзя передоверять кому бы то ни было свой летательный аппарат. Нарушение любого из этих правил влечет за собой бессрочную ссылку в другую эпоху.

История Джилл начинается в день ее двадцатилетия. После праздничной вечеринки, попрощавшись с родителями и друзьями, она садится в официально предоставленную по такому случаю машину времени и пристегивается ремнями. При ней досье с длинным перечнем предков, которых ей предстоит увидеть. Таймер на контрольной панели установлен на 20 ноября 1963 года, ровно за двести лет до ее рождения. Последний раз пробежав глазами бумаги, она прячет их в карман и включает зажигание. Через десять секунд машина растворяется в небе, оставив на земле провожающих — печальные лица, прощальные жесты.

Аппарат Джека приземляется на лужайке в пригороде Далласа 27 ноября, спустя пять дней после покушения на Джона Кеннеди. Освальд уже сражен пулями Джека Руби в подземном переходе городской мэрии. Нескольких газет вкупе с радио- и телерепортажами достаточно, чтобы наш герой понял: он оказался в эпицентре национальной трагедии. Ему уже довелось пережить одно покушение на президента (Гарфилд, 1881 год), горечь и хаос тех дней еще свежи в его памяти. Поразмыслив пару дней над ситуацией и в сотый раз спросив себя, имеет ли он, Джек, моральное право изменить ход истории, наш герой отвечает на этот вопрос утвердительно. Он предпримет действия во благо своей страны, сделает все от него зависящее, чтобы спасти жизнь Кеннеди. Он садится в машину времени, переводит таймер на 20 ноября и возвращается на девять дней назад. Когда он вылезает из кабины, рядом с его аппаратом, дверь в дверь, обнаруживается другой, куда более шикарный — хай-тек, привет из двадцать второго века. Оттуда вылезает Джилл, слегка потрепанная и ошалелая. Увидев перед собой онемевшего Джека, она достает из кармана свой список со словами: Извините, сэр, вы не подскажете, где мне найти человека по имени Ли Харви Освальд?

Дальнейшие детали еще предстояло проработать. Я знал, что они полюбят друг друга (как-никак это Голливуд) и что Джек уговорит Джилл помочь ему предотвратить убийство президента, хотя это неизбежно сделает ее изгоем, навсегда отрежет путь назад. Утром двадцать второго они устроят засаду на Освальда перед входом в книгохранилище техасской школы, свяжут его и продержат в заложниках несколько часов. Но все их усилия пропадут даром. Выстрелы все равно прогремят, Кеннеди погибнет, и американская история не изменится ни на йоту. Освальд, сделанный козлом отпущения, сказал правду. Стрелял он в президента или нет, в любом случае он был не единственным снайпером, вовлеченным в заговор.

Поскольку Джилл не может вернуться домой, а Джек не может жить без нее, он остается с ней в 1963 году. В последней сцене фильма они разбивают свои машины времени, а обломки закапывают на лужайке. Занимается новый день. Двое влюбленных, отрекшихся от своего прошлого, уходят навстречу восходящему солнцу и своему общему будущему.

Разумеется, полный бред, фэнтези самого низкого пошиба, но из этого, по моему ощущению, можно было «сшить шубу», а только это и входило в мою задачу: сочинить историю, которая отвечала бы готовой формуле. Это не проституция, скорее финансовая сделка, и я не собирался особенно комплексовать по поводу заказухи, которая могла принести столь необходимые нам деньги. День выдался тяжелый, началось ступором, когда я не мог выдавить из себя ни строчки, затем — шок в связи с внезапным закрытием магазина Чанга, и закончилось все чудовищной заметкой в газете. Худо-бедно, эти фантазии на тему «Машины времени» отвлекли меня от гнетущих мыслей, и когда в половине девятого Грейс пришла с работы, я пребывал в сносном расположении духа. Стол уже был накрыт, в холодильнике охлаждалось белое вино, и будущий омлет оставалось только вылить на сковородку. Грейс немного удивилась, что я решил ее дождаться, хотя оставила это без комментариев. Она выглядела уставшей, под глазами синяки, движения замедлены. Я помог ей снять пальто и, сразу усадив за стол, пододвинул тарелку с салатом, а сам занялся омлетом.