Письма к утраченной - Иона Грей Страница 20

В мини-пекарне Джесс купила горячую булочку с сосиской («К сожалению, у нас нет вакансий, но, если вы пришлете резюме, мы будем иметь вас в виду…») и съела прямо на скамейке возле библиотеки. Она откусывала по чуть-чуть, тянула удовольствие. Ветер впивался в голые пальцы, его дыхание отдавало ледяным металлом. И все равно на улице было лучше, чем в доме. Джесс уселась поудобнее, огляделась с опаской.

Вот счастливый обладатель игривого щенка бросает своему питомцу мячик, щенок подпрыгивает, ловит мяч зубами, делает в воздухе кульбит. Вот малыш в зеленом пальтишке бежит по газону, щечки разрумянились. Кричит что-то нечленораздельное, просто от полноты жизни, и крики ослепительными лентами вьются за ним на ветру. Обычные люди, обычный день – никто не наблюдает за Джесс из кустов, никто не идет по ее следам. Железный обруч на сердце ослабил хватку, Джесс посмотрела на аккуратненькие черные балетки, что нашлись в пафосном пакете. Ощутила прилив оптимизма. Она слишком привыкла к тому, что ее смешивают с грязью, привыкла дышать чужой агрессией и презрением. А люди-то, оказывается, добрые. И вчерашний викарий в жутком джемпере, и сегодняшняя Леди Мышка тому доказательство. Джесс просто по ошибке свернула в тупик, но теперь снова выбралась на прямую улицу.

Она скомкала промасленный пакетик, сунула в карман, наткнулась на письмо. Достала, вгляделась в имя отправителя.

«Миссис С. Торн».

Джесс поднялась, взяла красивый пакет с новой одеждой. Она потратила изрядно времени на попытки – бесплодные попытки, чего уж там – отыскать решение собственных проблем. Пожалуй, полезно будет от них отдохнуть и заняться пока проблемами чужими.

Почти паря над землей в новых балетках, Джесс направилась к библиотеке.

С Гринфилдс-лейн на Нью-Кросс, в логово под названием «Анселл Блейк», Уилл добирался час двадцать минут. Контора помещалась над люля-кебабной (по версии Анселла, над турецким рестораном); возводили здание в шестьдесят каком-то году, и получилось оно, как всегда, чудовищное с виду и неудобное внутри, невыносимо душное летом и ледяное зимой. Зато оно было оснащено парковкой, особо удобной, по словам Анселла, для его «Ауди», о приближении или отъезде которой офисный планктон легко узнавал, даже не выглядывая в окна с нулевой шумоизоляцией. Ну и, конечно, аренда стоила гроши.

На лестнице давно обосновался запах мяса и прогорклого растительного масла. Синий ковролин был в проплешинах и пятнах. «Поскольку наш бизнес, – говаривал Анселл, – предполагает визиты к клиентам на дом, так и нечего швырять деньги на обстановку, на все это снобство с паркетной доской, живыми орхидеями и глянцем». «Не надо орхидей, – думал Уилл, – но хотя бы стены можно раз в десять лет покрасить, а то каждый выключатель – в сальном нимбе».

Анселл говорил по телефону. По отсутствию слов-паразитов и по искренним интонациям Уилл догадался, что разговор идет с клиентом. Впрочем, не успел он подняться на этаж, как босс повесил трубку. Уилл достаточно понервничал в пробках, чтобы еще и выдержать словесные выпады Анселла. Он хотел проскользнуть мимо полуоткрытой двери.

Не тут-то было.

– Аллилуйя, аллилуйя! Возвращение блудного Угадай-Как-Зарифмую! Бекс, иди сюда! Прикажи Али зарезать самый жирный кебаб! А нашего красавчика препроводи в отеческие объятия!

Сердце упало. В дверном проеме возникли Бекс и ее улыбка.

Девятнадцатилетняя Бекс на работу одевалась как на девичник, но в целом была славной, вдобавок вполне справлялась с ролью напарницы Уилла, которую отвел ей Анселл. Бекс закатила глаза с накладными ресницами и шагнула в сторону, чтобы Уилл мог пройти.

– Ах, да ведь это Пош! Какое счастье, что он наконец-то к нам присоединился!

Счастливый союз под названием «Пош&Бекс» [16] предоставлял Анселлу неиссякаемые возможности для издевок, позволял выставлять Уилла болваном, а Бекс – гением коммерции.

– Слушай сюда, Пош. Займись делом Гримвуда, оно пахнет недурным кушем. Пока ты созерцал собственный пупок и наносил визиты, словно викторианская старушенция, Барри набросал фамильное древо и связался с родней. Родня обитает в Клактоне. Вот скажи: твоя пафосная тачка до Клактона способна дотянуть?

Вопрос по существу. «Спитфайр» Уиллу подарили родители на совершеннолетие, машина предназначалась для неспешных субботних поездок на загородную виллу (родительская модель жизни Уилла). Им в страшном сне не снилось, что сын унизит их подарок почти коммивояжерскими визитами. С другой стороны, вопрос еще и риторический. Уилл взял из рук Анселла распечатку с адресами.

– Конечно. А как насчет Нэнси Прайс? Знаю-знаю, дом ей не принадлежал, но вот сосед утверждает, что она поселилась там самое позднее во время войны, что она была из тех, кто не заводит банковских счетов. Жила одним днем. Я подумал, может, стоит зайти в дом, если, конечно, сначала получить разрешение. У таких персонажей обычно деньги под матрацами хранятся или в банках с чаем.

Анселл демонстративно смотрел в компьютерный экран. Затем набил несколько слов и с недоумением воззрился на Уилла:

– Ты еще здесь? Вроде я тебе велел дуть в Клактон и заняться делом. Просто для разнообразия. Эй, Бекс! Соедини меня с Найджелом, будь добра.

Уилл вздохнул. Шансы, конечно, были невелики, однако он надеялся переубедить Анселла. Потому что теперь на него давило обещание Альберту Гривсу.

Молодой человек прошел в комнату, которую делил с Барри. Затюканный бывший полицейский, Барри волок бремя двух разводов и лечения от алкогольной зависимости. Последнее, к слову, светило ему и в недалеком будущем.

Барри поднял взгляд.

– Приятно съездить в командировку на побережье. Везет же некоторым.

– Угу. И погодка в самый раз для морских купаний, – отозвался Уилл, включая компьютер.

– Все-таки лучше, чем в конторе торчать.

За езду в нетрезвом состоянии Барри лишили водительских прав на два года: пешком ходить оставалось еще восемь месяцев. Он потянулся, откинулся в кресле, сцепил руки за головой.

– С тебя сладкая вата и пачка аппетитных подписанных контрактов. Сам посуди: я для этого почву подготовил.

– Заметано.

Уилл рассеянно кликнул файл с документами.

– Значит, с Нэнси Прайс покончено. Ну и слава богу. Легче удавиться, чем ее родню отыскать. Майк говорит, прибыли ждать нечего. Пустое дело.

Уилл не реагировал, и Барри продолжил:

– На выходные что-нибудь приятное намечается?

Уилл вспомнил о родительском настоятельном приглашении на воскресный ланч и кисло ответил: