Роль хрусталя в семейной жизни - Александр Кабаков Страница 21

М у ж ч и н а. Прекрати! Ты… Как же меня достало это хамство, эти истерики и претензии! Так. Все. В город. Я тебя больше знать не хочу.

Ж е н щ и н а. Наконец. Давно пора. Чтоб ты сдох. Как я попала, попала!.. И старуха еще… Все. Поехали.

М у ж ч и н а. Поехали.

Раздается рев мотора, ярче загораются фары. В это мгновение из леса выходит молодой человек – это тот, кто был мертвым телом. Он останавливается в свете фар.

Т е л о. Превед, пассажиры. Как вам такой пиздец?

Мгновенно затихает мотор. В машине молчат. В полной тишине проходит минута.

Т е л о. Ладно, хватит зависать, чувак, призовое время уже пошло, соскакиваем отсюда.

М у ж ч и н а (из машины ). Вы… Ты… Ты жив?..

Ж е н щ и н а (из машины ). Я же говорю – бред… Сон.

Т е л о. Сейчас проснешься, тетенька. В город поедем, кофий пить. Тема есть, надо посидеть, а то мы здесь все зажмуримся, реальный колотун.

Тело садится в машину, хлопает дверца.

Ж е н щ и н а (из машины ). Ты куда лезешь?! Вот же падаль!.. М у ж ч и н а (из машины ). Ну, тогда…

Из машины слышны звуки борьбы, удары и хрипы. Задняя дверца открывается, вываливается тело.

Т е л о. А здоровый папик… Прям шварценеггер (трогает челюсть ), прям спецназ вообще.

Тело становится перед лобовым стеклом, обращается к тем, кто остался в машине.

Т е л о. Только это все зря. Вы меня убить не можете, что, не въезжаете? Меня старуха не убила, а она могла. А вы… Говнолюди вы. Ничего не можете и не сможете. Время ваше кончилось… Кирдык вам (залезает на крышу машины, вытягивает вперед руку, будто выступая на митинге, по-ленински картавит ). Товаг-гищи покойники, пг-гизг-гаки и пг-гивидения! Вчег-га было г-гано, завтг-га будет поздно! Вся власть мег-гтвым! Уг-га, товаг-гищи!

Спрыгивает в снег.

Т е л о. Вот засада, по щиколотку уже… Ну, погнали.

Снова садится в машину. Опять заводится мотор, одновременно начинает работать автомобильное радио.

Р а д и о. А теперь о ситуации на дорогах. Затруднено движение по МКАД от Можайского до Волколамского шоссе и от…

Ж е н щ и н а. Еще и пробки! Надо было добить его.

М у ж ч и н а. Знаки. Это знаки. А мы зеркало прикладывали.

Т е л о. Я вообще чуть не уссался, когда ты на меня с зеркалом залез.

Машина разворачивается и уезжает. Издали слышно радио и доносятся голоса действующих лиц.

Р а д и о. …а также по Ленинградскому проспекту и Тверской улице, по Третьему транспортному кольцу…

Ж е н щ и н а. Весь город стоит. Когда же я дома-то буду? Вот бля…

М у ж ч и н а. Нет, ну не ё…

Т е л о. Я ж говорю – крандец полный.

Та же комната, в которой началось действие. На полу, привалившись к стене, сидит тело, на постели И р и н а В и к т о р о в н а в халате, с сигаретой в одной руке и пепельницей в другой, на стульях у двери – м у ж ч и н а и ж е н щ и н а, оба тоже курят, стряхивая пепел время от времени в пепельницу Ирины Викторовны. На столе стоят бутылки, чайник и чашки, лежит какая-то закуска.

М у ж ч и н а. Ночь уже. Мы по третьему кругу повторяем одно и то же. Сколько можно? Говорите конкретно – чего вы хотите от нас… от меня? И разойдемся уже, а то это черт его знает чем кончится!

И р и н а В и к т о р о в н а. Ты всегда казался себе таким рациональным, деловым, эффективным… А как до дела, так обычная слякоть, трус и слюнтяй. Вообще, вы оба, малопочтенные, вполне уже показали себя, и не вам условия ставить, переговоры какие-то устраивать… Тоже мне, Евросоюз… Вот нам с юношей есть о чем поговорить, поскольку еще непонятно, кто кого в дураках оставил…

Ж е н щ и н а. Нет, это ж надо! Она еще выступает… Сексуальная маньячка, убийца неудачливая, попалась – и мораль читает! Да я уже на все готова, пусть менты приезжают и разбираются. Все равно уже позор, третий час ночи, а я неизвестно где болтаюсь с подонками…

Т е л о. Тебе, тетка, все нормальные люди подонки. Кто налево от мужика не бегает втихую, с начальниками не трахается, а живет по-честному, тот и подонок. Кто вашу подонскую жизнь ненавидит, тот маргинал, а вы, падлы буржуйские, соль земли? Нет, сестренка, ты не туда вписалась, тут таким, как ты, кроме отсоса, ничего не катит…

М у ж ч и н а. «Маргинал»… По-русски говорить не умеют, а слов нахватались.

И р и н а В и к т о р о в н а. Прекратить! Интеллектуалы… Объясняю, как двоечникам: ничего не изменилось. Кто вы такие? Наркоман, очухавшийся от передозировки и пытающийся шантажировать приличную пожилую женщину своими наркотическими бреднями. Парочка, снимающая для тайных совокуплений комнату у той же пожилой женщины и едва не зарывшая в лесу живого человека, чтобы скрыть свою грязь. И я, несчастная старуха, которую вы все использовали по ее доброте и денежной нужде. Кто меня, в мои шестьдесят лет, тронет? На взятки у меня денег нет, сажать меня не станут, да и не за что… А вот для вас, благополучных (мужчине и женщине ), жизнь кончилась. От нее через месяц и следа не останется, ни работы, ни семей. И тебя (телу ) за наркотики притянут. Ты что думаешь, они не докажут, что ты не только покупал, но и продавал? Докажут. Откупиться тебе нечем, а пойманный наркоторговец им зачтется, с них сейчас за это спрашивают…

Т е л о. Ну, я прусь от тебя, мама Ира! Опять лекцию читаешь, прикинь? А как у тебя на кафедре на твои заморочки посмотрят?

М у ж ч и н а. Все-таки поразительный подонок… Ладно. Опять начались бессмысленные препирательства. Кто из нас хуже?.. Что, неужели еще выяснять надо? Я думаю, если сейчас сюда привести кого угодно, хоть следователей, они удивятся, какой террариум собрался…

Ж е н щ и н а. Это я – террариум? Ты меня в эту мерзость затащил, а теперь я – гадина? Какая же ты сволочь!..

Идет к столу, наливает себе коньяку и выпивает залпом.

И р и н а В и к т о р о в н а. Напьешься, как свинья… Какие же вы все тупицы. Ничего не понимаете, а ситуация проста, как апельсин. Я поставила задачу, и я ее решу. Первое: ты (мужчине ) бросаешь ее, чтобы духу ее здесь не было больше. Пусть врет мужу, что была у подруги, или в пробке стояла, или напилась… тем более что это уже правда… Пусть и дальше днем запирается в кабинете со своим Васильевым…

Ж е н щ и н а. Ну, с-сука, все!

Тянется, чтобы ударить Ирину Викторовну, пошатывается и едва не падает со стула.

Т е л о. О, уже набухалась!

И р и н а В и к т о р о в н а. Второе (мужчине ): ты будешь приходить ко мне… ну, как обычно, по вторникам, только без нее. Как раньше приходил. Сколько мы уже с тобой? Лет пятнадцать есть? С твоей защиты…