Миллионы женщин ждут встречи с тобой - Шон Томас Страница 22

— Ну, вообще-то… да. Да, моя подруга из Брисбена.

Доктор понимающе кивнул.

— Все мои пациенты, у которых заводились лобковые вши, спали с австралийками. — Он замолчал, а потом улыбнулся. — Австралийские бабы — сплошь грязные шлюхи.

Что-что?! Простите? Я открыл рот. И закрыл. И снова открыл. Как он сказал?! Я просто не верил своим ушам. Мой доктор только что грубо оклеветал целую нацию милых, приятных, спортивно одаренных людей. Я был взбешен, но… моя подруга действительно родом из Австралии. Он не ошибся. Я молча смотрел, как врач выписывает мне рецепт. Потом медленно побрел домой, вооружившись бутылочкой специального шампуня, новой железной расческой и… свежим взглядом на сексуальные традиции австралийских женщин.

На всякий случай, если эта история вас обидела, пожалуйста, не надо мне писать! Лучше напишите моему доктору, Алану Джонсону, в медицинский центр Холборна, улица Лэмбс-Кондуит, дом 64.

Итак, что из этого следует? Откровенно говоря, из этого следует секс, чего я и добивался. Мы с Шалуньей, мило поужинав в итальянском ресторанчике, едем к ней домой, пьем вино и плавно перемещаемся на кровать, где занимаемся любовью при свечах. Оказывается, у нее большая грудь.

Наутро я оставляю ее за завтраком, шаловливо хихикающую. Номерами мы не обмениваемся. Теперь понятно, почему у нее такой ник. Я спускаюсь в метро, полный знакомой самовлюбленности.

Что дальше? Мне, ясное дело, приятно вновь ощутить этот юношеский запал, пусть ненадолго. И приятно заняться сексом впервые за несколько месяцев. Но я не хочу возвращаться к прежнему образу жизни, к жестокой и бессмысленной погоне за юбками. Вроде бы не хочу. Разве что ненадолго. Ладно, ладно, хочу. Было бы просто здорово! Хорошо бы вновь приударить за какой-нибудь красоткой, при этом не подцепить заразу, не свалять дурака и не почувствовать себя виноватым.

С другой стороны, мне нужно нечто другое… Должно быть, любовь. А с любовью, честно сказать, мне не везет.

И вдруг на следующее же утро я получаю письмо. Очень неожиданное.

Да, это в самом деле она. Ирландка. Девушка, которой я послал несколько сообщений четыре месяца назад. Она вдруг решила мне написать, ни с того ни с сего.

Очень мило. Как приятно бывает вновь разжечь былые чувства… даже если они ограничились двумя-тремя электронными письмами по весне. Некоторые считают, что нельзя возвращаться к прежним отношениям, огонь любви уже прогорел… Но, откровенно говоря, я готов пересмотреть Правила. Тем более мой запал после быстрого секса с Шалуньей еще не остыл.

Вот что пишет Ирландка:

Привет! Прости, что не отвечала, я была в Шанхае. Только не подумай, будто я хвастаюсь. Пиши! Ирландка.

Мое послание:

Не беспокойся, какое мне дело до Шанхая! Я сам недавно ездил в Бельгию. Пиши, Лайоншел.

Отправив это письмо, я начинаю сомневаться, что Ирландка поймет мой сарказм. Я, разумеется, не горжусь своей поездкой в Бельгию — гордиться тут явно нечем. Может, стоило дать сноску в конце письма: «Да, кстати. Я не горжусь поездкой в Бельгию»? Нет, как-то глупо и напыщенно. А что тогда?

Наверное, следовало воткнуть в сообщение смайлик. Эта мысль посещает меня не впервые; бродя по просторам интернета, я начинаю понимать, почему такая уйма народу пользуется смайликами. Подмигивающее лицо, улыбочка и прочая мишура придают письмам нужный оттенок, подчеркивают иронию, сарказм или скрытые намерения, при этом свидетельствуют о вашем остроумии. Но, черт побери, смайлики — мерзость. Я выключаю ноутбук.

На следующий день приходит письмо от Ирландки. Довольно длинное, в котором она рассказывает о своих кошках и разных видах багажа. Одна строчка сбивает меня с толку:

Давай не будем о Бельгии, я познакомилась там с бывшим мужем. Он работает на телевидении.

И как это понимать? «Работает на телевидении». С какой стати Ирландка рассказывает мне о занятиях своего бывшего мужа? Я его знаю? Или должен знать? Вернувшись к ее профилю, я снова вижу то фото на вечеринке, где она рядом с парнем с перечеркнутым лицом. Ее муж. Зачем она вообще упомянула его в письме?

Здесь мне приходит на ум блестящая мысль: а тебе, черт возьми, не по фиг?

Ну, не совсем по фиг. С другой стороны, она такая хорошенькая… В общем, я посылаю ей другое письмо, где соглашаюсь с ее размышлениями о багаже и спрашиваю о бывшем супруге. Ирландка снабжает меня новыми сведениями: он — очень известная фигура на ТВ.

Наверное, при этих словах мой разум должен был забить пожарную тревогу, однако не тут-то было. Я до сих пор чую на себе запах Шалуньиных духов и очень хочу утвердиться в своем новом мироощущении. Поэтому мы с Ирландкой назначаем свидание в модном суси-баре (место предложила она).

Бар какой-то чудной. Сначала заказываешь тэмпуру и тунца за стойкой внизу, потом проталкиваешься сквозь толпы юных итальянцев в новеньких твидовых костюмах, садишься и ждешь, пока официантка-литовка принесет тебе потрясающе вкусную японскую еду на подносе для торта. Да, готовят там — пальчики оближешь, но обслуживание меня здорово смутило.

Зато Ирландка — нет. Ей двадцать восемь, стройная брюнетка, запросто могла бы сыграть дублера какой-нибудь звезды в кино — такая у нее фигура. И, кажется, она охотится за знаменитостями. Я прихожу к такому выводу через десять минут после начала нашего свидания, когда мы принимаемся за третье блюдо калифорнийских роллов. Она спрашивает:

— Как ты познакомился с Миком Джаггером?

Она с надеждой смотрит на меня зелеными ирландскими глазами, в которых я вот-вот увижу зияющую пропасть разочарования. Когда я бормочу что-то вроде: «Ну… я с ним не знаком. Он просто вручил мне награду, и мы малость поболтали», плечи Ирландки заметно опадают, словно я привел ее на ярмарку, купил шарик, а потом сам же его и лопнул.

— Значит, не знаком?

Я качаю головой и пытаюсь отшутиться:

— Ну, он звонил мне несколько раз, но пришлось его отшить.

— Что-что?

Видимо, она не поняла. Я делаю вторую попытку:

— Этот негодяй звонил мне пару раз, все канючил: «Шон, ну давай сходим в ресторанчик, Шон, ну пожалуйста», вот мне и пришлось сказать: «Прости, Мик, я страшно занят. Как освобожусь, сразу тебе позвоню».

Ирландка буравит меня взглядом.

— А… ты пошутил.

Мне очень хочется съязвить, но вместо этого я заговариваю о багаже — сдается, пока это единственная безопасная тема. Разумеется, я шокирован и даже восхищен охотничьим инстинктом этой куколки. Она назначила мне свидание только потому, что я знаком со знаменитостями. Это плохо? И да и нет. Да, потому что на самом деле я ни с кем не знаком. Нет, потому что хорошо понимаю таких людей. Мне уже приходилось сталкиваться с этим синдромом — я лично знаю нескольких охотников. И однажды был им сам.