Солдаты Апшеронского полка. Матис. Перс. Математик. Анархисты - Александр Иличевский Страница 229

Шейхи пустыни всегда предпочитают путешествовать ночью. В тот вечер Керри понял, что уснуть ему не дадут, и присоединился к двум консульским парням, Томасу и Брюсу, несколько взволнованным и удрученным одновременно. Они ничего не имели против того, чтобы красивый отставной моряк, тем более старше по званию, развлек их во время этого нудного дела. Здесь же, в павильоне для высокопоставленных гостей, перед здоровенным русским самоваром сидела группка арабских дипломатов в английских шелковых костюмах. С обреченным видом, ослабив галстуки, они пили чай вприкуску. Они поздоровались с Керри за руку и налили американцам чаю. Поговорить так и не успели. Аэродром и бока самовара наводнили несколько БМП с проблесковыми сиренами на люках, группы автоматчиков прогромыхали по бетону: похоже, целый мотострелковый батальон был отряжен для охранения прибывающей делегации.

– У арабского дипа прошуршала рация, он что-то сказал своим парням, и черные долготелые лимузины скоро умчали нас в удаленный сектор аэродрома, – продолжал Керри, – там уже было выставлено войсковое оцепление. Ибо наконец стало известно, с какой именно стороны зайдут на посадку самолеты. Стоя в ожидании на бетонной площадке перед ангаром, мы увидели, как рой огней прибывающих самолетов продвигался среди звезд. Самолеты летели в строгом порядке, согласно протоколу: правительственный «лирджет» сопровождался тремя «боингами» и целой эскадрильей транспортных «С-130», летевших парами хвост в хвост. Все пассажиры этих рейсов имели особый экстерриториальный статус. Первый самолет коснулся посадочной полосы, выбрался под прожекторы, и красная ковровая дорожка покатилась от трапа. Мы поспешили приблизиться к ней и встали взъерошенной кучкой.

«Вот и прилетела моя кара. Я отвечаю за размещение в гостиницах, а в Баку еще не построили “Ритц”, и теперь не сносить мне головы», – сказал изнеможенным голосом один из арабских дипломатов.

«Вы сопровождаете шейхов на охоте?» – спросил я его.

«Слава Аллаху, нет, – ответил он, украдкой оттягивая брючную стрелку. – Сам я вегетарианец».

Два офицера слетели с трапа и строевым шагом направились к нам, неся в руках лоснящиеся портфели и помахивая офицерскими жезлами. За ними потянулись приближенные шейха: казначей, доктор, управляющий – все в бедуинских платках и развевающихся одеяниях из верблюжьей шерсти. Охранники в униформах цвета хаки отбежали от одного из «боингов» и по дуге выстроились на поле.

Первый «С-130» опустил челюсть, на пандус выдвинулась фура. За ней выкатился и рассредоточился разнокалиберный транспорт: канареечно-желтый, алый, черный и белый. Другие самолеты, приземляясь один за другим, стали проворно опорожняться. Сбившись гурьбой, дымя, с диким грохотом транспорт повалил на нас: десятитонные водовозы и бензовозы – дюжина за дюжиной, – постепенно вытягиваясь в строгую шеренгу, «ранглеры», «рейндж роверы», «лэнд крузеры», приседая, слетали с пандуса. Все они отличались особой оснасткой для повышенной проходимости: открытый верх, усиленная, подъятая подвеска, амортизаторы с длинным ходом, мускулистые пружины, злые шины. Водители, одетые в бедуинское платье, были в темных очках, несмотря на то что ночь стояла чернее дегтя. Рев моторов, скрежетание коробок передач, уханье пневматических тормозов изничтожали барабанные перепонки. Вопли людей, с флажками в руках управляющих разгрузкой, выныривали из грохота, по мере того как самолеты извергали из себя всю эту армаду. Время от времени мелькали циклопические генераторы, кондиционерные установки, даже передвижной кинотеатр: грузовичок с платформой, на которой были смонтированы лупоглазые акустические колонки и толстенный тубус экрана.

«Шейхи привыкли быть автономны в пустыне, – заметил тот парень с мятыми брюками. – Некоторые даже бурят артезианские колодцы». Он помотал головой, будто сгоняя наваждение роскоши, превосходившее обыденное воображение.

За время всей этой суматохи на посадочной полосе меня оттеснили от Томаса и Брюса, и я отправился их искать. Они теперь находились в компании взволнованных чиновников, стоявших в тесном кружке под крылом одного из самолетов. «Никто еще не имел дела с передвижными дворцами, и они не решаются приступить к разгрузке», – шепнул Брюс. Я посмотрел вверх и увидел громоздкую конструкцию, застрявшую на вершине пандуса. Это был специально оборудованный тягач, с его капота, выдаваясь вперед, склонялась золоченая корона.

«Когда они только начинали охотиться, – сказал Томас, – даже король Халид, даже Шейх Заид ночевали под шатром».

Хотите знать, как выглядели руины Апшеронского полка имени Велимира Хлебникова? Довольно живописно, надо признать. Чтобы рассмотреть их в те дни, достаточно было в семи километрах от Сальян съехать с шоссе под шлагбаум, перекрывающий арку с надписью Shirvan National Park, – и понестись через степь, кренясь при объезде кустов, бугров, по направлению к кордону Святого Камня. Скоро лагерь арабов появится из-за горизонта, пропадет и вдруг укрупнится, навалится – множеством красных, коричневых и белых конических форм. На фоне плоской скудности степи шатры выглядят стадом мастодонтов. Стоянка королевских соколиных охотников раскинулась на двух десятках гектаров двумя концентрическими кольцами, напоминая военный лагерь Бонапарта в Египте. Внутренний городок состоит из тридцати шатров и окружен пятьюдесятью небольшими палатками, вплотную образующими крепостную стену. Периметр охраняется солдатами, одетыми в свитера и береты цвета темного хаки; центральные шатры – сотрудниками службы безопасности из свиты принца Фейзулла, предводителя Саудовской королевской охоты.

Машины стройно припаркованы по периметру лагеря: водовозы, бензовозы, стадо охотничьих джипов; желтые эвакуаторы с подъемными лебедками; фургон мобильной автомастерской; рефрижератор для хранения добычи. Белые спутниковые тарелки ослепляют степь.

Старик-сокольничий с птицей на запястье стоит у входа в лагерь, что-то гаркает в спутниковый телефон, который прижимает к уху через ихрам. Всего два дня было потрачено на то, чтобы поставить и оборудовать лагерь.

Шестьдесят джипов, тяжелое оборудование, палатки, шатры, топливо – всё это было доставлено в Ширван из Джидды через аэропорт в Насосном.

В лагере находятся около сотни соколов. Около двух тысяч дроф-красоток – хубар, выросших в Ширване, предназначены к убиению.

Нет, ни Хашем, ни егеря не растерялись. Растерялся я, который сначала ходил вокруг монтирующегося лагеря, а затем всю ночь прорыдал, и некому было меня утешить, потому что Хашем куда-то пропал.

Вечером из засады я наблюдал прибытие шейха Фахда собственной персоной (Керри уже был с нами и доложил подробности): кортеж из шести джипов остановился у самого просторного белого шатра, его пологи, вышитые золотым орнаментом, парусили под порывами ветра. Шатер надувал щеки, грудь, приседал, вдруг тужился приподняться, пружинил мускулы. Полотняный дворец был окружен внимательными охранниками; «калашниковы» выглядывали из-под их локтей.

Я смотрел на полыхающие пологи шатра, пытаясь в трепещущем орнаменте распознать смысл цитаты из пророка. Хочу спросить Хашема, но вспоминаю, что он куда-то пропал с отрядом егерей… И вдруг понимаю, что ткань, оснащенная речью, напоминает лист с алгебраическими выкладками. Ну да, вот в чем мое замешательство: аль-джебр есть изобретение тирании – сожженный мост от числа к переменной: в уравнение казни подставляется всё что угодно, единица или стадо шахских подданных…