Король - Дональд Бартельми Страница 23

– Читаете всякую чертовщину, – сказал Эдвард. – А суть в том, что нас как экономическую единицу она ослабила на треть. Немощные стали еще немощнее. Я-то могу жить в романтической нищете, а она какое-то время может ею даже наслаждаться: огарок свечи поблескивает в винной бутылке, домохозяин барабанит в дверь, требуя платы. А с ребенком – прямая дорога в „Харродз“ за всем необходимым. Так же верно, как то, что меня зовут Эдвард Масгроув.

– Прекрасное имя, – сказал сэр Роже. – Среди прочих ему очень благоволила Джейн Остин. Лионессу с Клариссой в последнее время даже виселица не разлучит, простите за каламбур.

– Интересно, о чем они разговаривают.

– О нас, хотелось бы верить, – сказал сэр Роже. – Но вот что именно говорят они? Как вы считаете, Лионесса благосклонно ко мне расположена? Не хотелось бы спрашивать вот так в лоб, но в данном случае…

– Лионесса считает вас статным, как рассвет, – сказал Эдвард. – Слушать ее дискурсы по этому поводу – чистое наслаждение, можете себе представить. Только насчет Африки у нее сомнения. Крайне иррациональная боязнь пигмеев. Очевидно, некогда она посмотрела какой-то фильм, в котором пигмеи…

– Не надо, – сказал сэр Роже. – Могу себе представить. Африка – громадный континент, на нем вообще-то водится сравнительно мало пигмеев. Я, к примеру, ни одного не встречал. Не то чтобы наше пигмейское население не было по-своему выдающимся. Но осознает Лионесса, к чему склоняется Кларисса? Вот вопрос. В рассуждении моих притязаний?

– Я понял, что Кларисса полагает вас лакомейшим объектом, который только можно запустить на ее шахматную доску в наши времена.

– Едва ли то впечатление, кое она производит на меня.

– Кларисса – занятая и преуспевающая женщина. Ее профессия для нее много значит. Если б вы ограбили поезд или что-нибудь в этом роде, сие стало бы лучшей вам рекомендацией. В некотором роде – обязательством.

– Я в самом деле не испытываю склонности к криминальности. Она поставила бы меня в исключительно неловкое положение. Мне и так уже неловко быть черным в мире белых. А в роли профессионального негодяя – и подавно. Зачем, по вашему мнению, я принял рыцарство, когда меня манило множество иных занятий, в интеллектуальном плане гораздо более благодатных? Я вам скажу. Бросить вызов тому, что один из наших африканских лидеров Леопольд Сеньёр называет „негритюд“.

– Весьма достойно с вашей стороны, Роже, и созвучно с благородством, осеняющим любой ваш жест. Но в данном случае дело с мертвой точки не сдвигается, не так ли?

– Есть такое.

– Не обязательно крупный поезд. Можно местный. Скажем, из Ипсвича в Стоумаркет, – его наверняка хватит. Вы замаскируетесь.

– Под кого? Мистера Белая Кость?

– Полагаю, что нет.

– А кроме того, на носу у меня битва – великая, эпохальная битва. Я должен копить силы.

– До вас донеслись какие-то слухи? Что – вторжение?

– Нет, гораздо хуже. Мордред собирает войска, чтобы выяснить отношения с Артуром. Знаки повсюду – для тех, кто умеет их прочесть. Вы обратили внимание, сколько священников на рынках? И что они делают? Скупают масло для последних приготовлений – вот что. Для святого причастия. Гробовщики трудятся ночи напролет. Сосны, пригодной для гробов, уже не достать. Фермеры жнут свои поля подчистую. Лучше сложить неспелое зерно в амбары, чем получить тюрю, размолотую ногами противоборствующих армий.

– Тогда мне лучше вернуться в расположение части.

– Может, и так.

– И каков же будет исход, как вы считаете?

– Горечь. Куда бы день ни повернулся.

– Величайшая битва, что велась когда-либо!

– Силы Мордреда велики – их что листвы на деревьях!

– У Артура они малочисленное, но храбрее!

– Свершается столько доблестных деяний и благородных подвигов, что мне трудно уследить за всеми!

– Широчайшее полотно, там и сям затушеванное дымом, пламенем и пылью!

– Великий урон наносится изрубаемым шлемам и кольчугам! Мечутся и скачут, тычут и рубят!

– Мрачнейший лязг, будто лупят по тысяче наковален!

– Смертному не под силу даже счесть, сколько копий торчит из нагрудников кирас!

– Вон рыцари сшибаются, аки бараны, стремясь повергнуть друг друга наземь!

– А вон тому приходится трижды тянуть за меч, застрявший в черепушке падшего противника!

– А вон тот долбанул его прежестоко в ляжку!

– Все поле окрасилось запекшимся багрянцем высочайшей пробы!

– Ланселот и сэр Роже плечом к плечу в самой гуще битвы!

– Гавейн и Гарет разят и разят!

– Агравейн и Алговал наносят много прискорбных ударов по кишащим ордам!

– Под покровом битвы ползают низкие плуты, освобождая павших от кошельков и драгоценностей!

– О гнуснейшая гнусь! Но вон один получает кинжалом в брюхо от рыцаря поверженного, но не мертвого!

– Сэр Бедивер единолично и собственноручно захватил целую батарею 105-миллиметровых гаубиц! Сдавшиеся в плен артиллеристы выстраиваются, заложив руки за головы!

– О благородный сэр Бедивер! Сэр Железнобок крошит супостата древним клинком, точно распаленный диаволом!

– Но и Мордред – он тоже вершит могучие подвиги! Сражается весьма недурственно для трусливого предателя!

– Он сошелся в схватке с сэром Вильярсом Доблестным! Они схватились, как два диких кабана!

– Как удается привлечь ему сии великие массы на свою сторону? Ибо многочисленны они, аки пески морские!

– Некоторые заблудшие души полагают, что Артур подарит им лишь войну и вражду, Мордред же – радость и блаженство, а потому стекаются под Мордредовы стяги, прав он или же нет!

– Множество наглых баронов сегодня присмирели от собственного недомыслия и уродских идеек!

– Эта кошмарная бойня должна утешить врагов наших повсюду!

– Да, надо думать, они довольны безмерно, видя, как народ наш крошит друг друга в щепу!

– Каким же будет исход побоища?

– Никому сие неведомо – лишь скорби умножатся неимоверно!

Ланселот закручинимшись, потея и кровоточа.

– Иисусе, – молвил он. – Стар я уже стал для такого.

– Ну что, – сказал Артур, – зато поле осталось за нами – вот главное.

– Но какой ценой, – сказал Ланселот. – Я счел потери – приблизительная оценка, разумеется. Мертвых, судя по всему, – что птиц небесных.

– Уборщики сложили мечи павших, – сказал сэр Кэй. – И куча вознеслась на высоту семи составленных друг на друга холодильников.