Корпорация "Попс" - Скарлетт Томас Страница 23

Вот четыре самых распространенных слова, с которых начинаются кодированные сообщения: «Встреть», «Возьми», «Враг» и «Иди». Десять самых часто встречающихся слов — «в», «и», «я», «не», «на», «что», «с», «он», «но», «она», «как», «к». Самая часто встречающаяся буква в стандартном тексте — «О», за ней идет «Е», а потом «А», «И», «Т», «Н», «С» и «Р» (в различном порядке, в зависимости от того, с каким методом частотного анализа мы имеем дело). Самое распространенное двухбуквенное сочетание в английском — «ст». Слова чаще всего начинаются на «П», «Н», «В», «С», «О», «К», «И», «М» и «Т».

Что же говорится в этой чертовой записке? Я слегка ежусь. Жаль, что нельзя просто взять и расшифровать ее прямо сейчас. Может, в ней нет ничего особенного — какое это было бы облегчение. Может, она все-таки от Дэна, но содержит такое пустяковое сообщение или дурацкую шуточку, что ему и смысла нет делать заговорщическое лицо. Может, он вообще забыл, что ее подкладывал. Однако раньше он никогда не писал мне шифром. С чего бы он вздумал начать? Не волнуйся, Алиса. Ты только что решила не волноваться. О'кей. Я выпиваю бокал до дна, и Дэн наливает мне еще. Так, теперь мне чуточку лучше.

— Спасибо, — говорю я.

Дэн убирает в карман маленькую красную записную книжку в твердой обложке.

— Что это? — спрашиваю я в приступе паранойи.

Он одаряет меня странной кривой ухмылкой:

— Это? Это будущее, бэби.

— Нет, серьезно. Что это, бэби?

Он пожимает плечами и передает мне книжку. Внутри, на первых страницах, набросаны призрачные пейзажи, выполненные в карамельных тонах, какие встречаются на японских веб-сайтах игрушек: лимонном, сахарно-ватно-розовом, светло-голубом, земляничном, мятно-зеленом и белом. Акварели, рисунки ручкой и чернилами и наброски темным карандашом: толстые пыльные линии. Листаю книжку дальше. Разные изображения какой-то куполообразной постройки и более-менее нечитабельные заметки. Потом еще рисунки ручкой и чернилами, на этот раз — людей, в простой черно-белой гамме; судя по виду, это некие стилизованные персонажи, каждый нарисован с разных точек зрения, в различных позах. Среди них — тощая, костлявая девчонка с рюкзаком за плечами и некое неземное создание — очевидно, женского пола; в нем есть что-то магическое. Дальше — и теперь я вижу, куда все это ведет — мальчишка с мечом и маленькой ручной ящеркой на ладони.

— Ты делаешь графику для видеоигры? — спрашиваю я.

— Дай-ка посмотреть, — говорит Эстер и тянет ладошку.

— Просто грубые наброски, — замечает Дэн и, хотя ему явно этого не хочется, передает ей книжку. Потом смотрит на меня. — Не совсем, — отвечает он. — Скорее это… я не знаю. Исследование, или что-то в этом роде.

— Для какого проекта?

— Хм-м-м.

— Хм-м-м?

— Это просто класс, — говорит Эстер. Я лет десять с гаком ни от кого не слышала слова «класс». — Полный блеск. — Аналогично.

— Ну и что такое «хм-м-м»? — говорю я Дэну.

Он как-то опасливо принимается за красноватую жижу. Свою я почти всю съела. На самом деле она вполне себе ничего и успокаивает, как я и думала. На сырной доске лежит симпатичный клинышек «стилтона», и я делаю попытку намазать его на ломоть «чиабатты». Сыр выдержанный, рыхлый и упорно крошится мимо тарелки под стол.

— Прекрасная согласованность действий руки и глаза, Батлер, — произносит Дэн.

— Да уж, — откликаюсь я. — Мой счетчик жизней сегодня порядком понизился от этого спорта и военных маневров с Эстер.

— На вали на меня, — говорит она, по-прежнему рассматривая записную книжку, но улыбаясь.

— Все ясно, — говорит Дэн. — Счетчик жизней. Теперь мы перешли на видеоигровые метафоры.

— Да. Перешли. Так что это?

— Ладно. Я придумываю дизайн видеоигры. Это наброски.

— Но ты сказал…

— Это не для работы. Побочный проект.

Я понижаю голос до шипения:

— Не для нашей компании?

— Нет. Это… это трудно объяснить.

— Да брось ты. Ну, что трудно объяснить?

— Моя игра… Она не может существовать. Это чистый дизайн. — Дэн выдыхает, словно только что признался родителям: так, мол, и так, простите, я обрюхатил девчонку из соседнего подъезда. — Так что…

— По-моему, все игры — это чистый дизайн, — говорит Эстер. — Ни одна из них в буквальном смысле не существует. Это же просто двоичный код, правда?

Кто-то из «К»-тусовки роняет что-то на пол, раздается грохот, а потом — одобрительные возгласы и аплодисменты. Ну надо же — мне казалось, им по статусу полагается быть «клевыми»? На их месте я снарядила бы специального «трендспоттера», чтобы раскопал где-нибудь поинтереснее способ реагировать на падение тарелки в пабе/ресторане/кафетерии. Завидую ли я им? Да вроде нет. Вот мы сгрудились тут втроем, в углу, где нет ни яркого света, ни огней рампы, ничего такого; мы — кучка заговорщиков. Мы могли бы скучковаться под каким-нибудь старым балдахином, и эффект был бы точно такой же — разве что балдахин оказался бы совсем уж цветастый или дурацкий; тогда бы нас точно подняли на смех.

Дэн улыбается Эстер.

— Да, — говорит он. — Точно! Она не существует.

— Значит, ты, по сути, сделал графику для несуществующей игры? — невинно говорит она, вот только улыбка у нее хитрая, как у тощей девчонки из Дэновой книжки. Я замечаю, что Эстер не переодевалась после нашей дневной беготни, зато сменила макияж. Теперь у нее на обеих скулах два малюсеньких пятнышка розового блеска, и два крохотных синих мазка у внешних уголков глаз. Это единственные признаки цвета у нее на лице. Я осознаю, что таращусь на нее, и поспешно перевожу взгляд на противоположный угол стола. Парень в черном, кажется, смотрит на нас (на меня?), но тут же отводит глаза и возобновляет чрезвычайно серьезную, судя по лицам, беседу со своей спутницей.

— Ты идешь к куполу, — объясняет Дэн, — и игра находится у него внутри…

— Но…

— Погоди. — Он придвигает к себе сырную доску. — Ты уверена, что хочешь это услышать? Тебе может показаться, что все это слегка непродуманно.

— Продолжай, — говорю я. — Люблю купола.

— Да, — кивает Эстер. — Мне понравились твои рисунки.

— Идея этой игры… в общем, это как мысленный эксперимент. Смотрите. — Он вынимает из кармана записную книжку и принимается ее листать. — Вот купол. О'кей, значит, вы идете к куполу и заходите внутрь. — Он открывает другую страницу. — Все меняется. Климат, растительность, источник освещения… Это как будто другая планета, или, может, ее имитация. Может, у нее несколько лун сразу, вот, видите, над вершиной купола… Небо я еще толком не успел проработать. Есть только пара картинок. Короче, вы входите в купол; на вас специальный костюм, который так плотно прилегает к коже, что про него вообще можно смело забыть. Может, он вообще на теле нарисован. Хм-м-м. Это я только что придумал. — Он откашливается. — Неважно, в общем, одежду вы надеваете поверх этого материала, чем бы он ни был. Одежда, возможно — классический набор для ролевых игр: кожаная броня, кожаные сапоги и так далее; несомненно, начинать надо с этого. Купол, кстати, громадный, скажем, размером с пол-Дартмура или типа того, и ты по нему бродишь и ждешь, что кто-то — или что-то — на тебя нападет или, наоборот, тебе поможет. На этом этапе у тебя нет ни денег, ни нормального оружия, так что лучше всего найти дружественный лагерь кочевников и предложить сделать для них какую-нибудь работу в обмен на убежище. Либо можно расставить ловушки для других игроков, напасть на них из засады и отобрать у них оружие и деньги. Пока что все, как в любой другой ролевой игре…