Еще одна тайна Бермуд - Варвара Иславская Страница 24

— И снотворное тоже. Никто не знает. Может, вам в голову придет отлавливать Моби Дика во время десятибального шторма.

— А вы, оказывается, тоже фантазер, док, — хихикнула девушка. — Да еще и начитаны. Даже мне такое в голову не придет.

— А сейчас, Безумная Флора, я сделаю вам инъекцию, и вы немедленно пойдете спать.

— Слушаюсь, док, — отрапортовала Флора и немедленно спустила свои болтающиеся на бедрах, голубые слаксы.

Через полчаса она спала в своей каюте сладким, безмятежным сном, забыв о Филе, Мише и своем путешествии в загадочный мир океана. Словно добрые няньки, размашистые океанские волны баюкали ее, уводя в тихое царство Гипноса.

Тем временем «Гигант», неистово рассекая тяжелую океанскую воду со скоростью 12 узлов в час, шел по направлению к Европе в порт города Калининграда.

Проснувшись утром, Флора ощутила необыкновенную бодрость и свежесть. Она привела себя в порядок, запудрила ссадины на лице, расчесала волосы, которые от соленого морского воздуха стали совсем пушистыми и непослушными, оделась и отправилась на палубу. На завтрак она не пошла, потому что боялась косых взглядов, откровенных насмешек над своим поступком и напоминанием об Океаниде, царицы Бермуд.

Подышав немного свежим утренним воздухом и полюбовавшись голубым океанским небом, украшенным желтоватым, еще не разогревшимся солнцем, Флора пошла в каюту к Варгоше выпить чашечку кофе, а заодно и узнать истинную реакцию своих собратьев по рейсу.

Варгоша встретила ее ободряющей улыбкой.

— Ты отлично выглядишь, Флора, несмотря на твое театральное восхождение по винтовой лестницы и безумную попытку спасти Мишу. — И Варгоша смешно закатила глаза. Она действительно была горда за Флору, потому что всегда симпатизировала ей и понимала ее неуравновешенную и своевольную натуру. — Это было подобно бегу Улановой-Джульетты из балета Прокофьева, мукам Офелии и преданности Корделии, дочери короля Лира! — закатила глаза Варгоша.

— Ну и познания у тебя! — съехидничала Флора. — Так ты все видела?

— Корабль-то стеклянный. Ты что, забыла? — напомнила Варгоша и протянула ей большую чашку с дымящимся кофе и ароматную булку с вареньем.

— Спасибо.

— Тебе нужно очень хорошо питаться после твоего безумного прыжка за борт. Неужели ты надеялась спасти Мишу?

— У меня были основания верить в это.

— Это все твои детские фантазии, Флора. — И добрая Варгоша обняла девушку своими полными теплыми руками. Ее жест растрогал Флору, но она не расплакалась. — Ты настоящая Безумная Корабельная Флора, готовая в любую минуту прийти на помощь другу, — ласково сказала Варгоша и сверкнула своими восточными глазами. — Я бы хотела иметь такую дочку, но у меня уже есть сын — шалопай.

— Ты считаешь меня сумасшедшей?

— Нет. Ты просто слишком молода, слишком все серьезно воспринимаешь и слишком влюблена.

— Я ни в кого не влюблена, — буркнула Флора.

— Да твое сердце жаждет любви!

— Фил всего лишь мой друг, и он уже далеко-далеко.

— Ты лучше никому не рассказывай своих сказок о подводных пирамидах и женщине в красном платье. Тебе никто не поверит и действительно запишут в сумасшедшие.

— А разве это уже не произошло? — усмехнулась Флора.

— Да нет! Я уже 20 лет хожу в рейсы и видела вещи гораздо хуже.

— Что же может быть хуже?

— Когда полгода не видишь землю, сознание меняется и может порождать фантомы. Иногда даже бывалые моряки начинают бояться корабельных привидений. Многие действительно их видят. Говорят, что они — предвестники несчастья и гибели судна.

— Правда? — с интересом спросила Флора, прихлебывая горячий кофе.

— Правда. Когда мы проходили мимо места гибели одного торгового судна, ночью в коридоре я увидела девушку в светло-голубом платье. Она скорбно смотрела и на меня и показывала рукой куда-то вдаль. Я хотела подойти к ней, но она исчезла. Потом я поняла, что она предупреждала нас об опасности. Через несколько минут начался шторм, и мы едва успели задраить все выходы. Потом перед нами, как будто из воздуха возникли серые, невидимые рифы, которые мы с трудом обошли. Океан живет своей таинственной жизнью, которую мы, моряки и ученые, пытаемся разгадать.

— И у вас мало что получается. Потому что океан — это живой организм, с которым надо считаться. В нем живут, такие же разумные существа, как мы с тобой. И они не хотят, чтобы мы вмешивались в их жизнь. Слава богу, что они еще позволяют кораблям бороздить поверхность их чертог.

— Это все сказки, Флора, — серьезно сказала Варгоша. — Но я восхищаюсь твоим поступком, хотя любому он покажется безумным. И еще раз повторяю, что такие случаи бывали не раз. От долгого пребывания на воде у людей изменялось сознание, они переставали выносить акваусловия и даже бросались за борт.

— Я никуда не бросалась, Варгоша, — соврала Флора. — Я сидела на корме, на узенькой дощечке и пыталась найти Мишу по сигналам, поступающим от моего компьютера. Неожиданно меня накрыло волной и…

— Так тебя просто снесло за борт! — всплеснула руками доверчивая женщина. — Ты никуда сама не прыгала! На корме даже стоять опасно! Там заливает водой даже при слабых волнах. А ты спустилась на самый край и уселась на узенькую дощечку, как на скамеечку!

Некоторое время женщины молчали.

— Знаешь, — сказала Варгоша, — а я сразу поняла, что Миша погиб. Он не успел сбросить груз, и его засосало на дно. А там и акулы подоспели.

— Акулы? — с удивлением спросила Флора.

— Да. Бермуды — очень акулячье место, и они приплывают сразу же, как только почувствуют в воде запах человеческого тела. Жаль, у Миши остались жена и годовалая дочь.

Варгоша вытерла набежавшие слезы и спросила:

— Хочешь еще кофе?

— Нет, спасибо.

— Тогда пока светит солнышко, пойди и посиди на палубе. Тебе это пойдет на пользу. Мы идем со скоростью 12 узлов в час, и через три дня войдем в пояс холодных морей.

— А потом вернемся в Калининград, — прошептала Флора.

— Да, и будем швартоваться по домам. Ты что задумалась?

— Понимаешь, Варгоша, этот рейс многому научил меня.

— Чему же?

— Настоящему. Ладно, я пошла на палубу ловить последние лучи солнца.

— Только не перегрейся.

— Будет сделано, кэп! — отрапортовала Флора. — Иду на палубу глотать свежий воздух. Кстати, вам очень идет это светлое платье в горошек, — отпустила Флора комплимент, на которые в своей жизни была весьма скупа.

— Спасибо, Флора, — застенчиво ответила женщина. Ей было приятно получить такой комплимент от юной девушки.

В своей большой каюте, расположенной на средней палубе, мучился от ревности и досады красавец Эл. За внешней застенчивостью и робостью он разглядел непредсказуемый и своевольный характер Флоры, и эти черты разжигали в нем интерес к девушке. Однако, сложившаяся ситуация нарушала все планы Эла, за которым закрепилась прочная репутация прохвоста и ловеласа. Даже выпитая бутылка вина не успокоила его задетое тщеславие. Наоборот, он еще больше комплексовал, ощущая свою ничтожность перед этой Флорой, баловнем судьбы, которая имела все, что можно пожелать в этой жизни. Да еще этот безумный поступок. Ведь он делал из нее почти героиню! А ее роман с Филом на глазах у него, Эла, заставлял его беситься от ревности и ярости. «Боже!» — думал Эл. «Ведь я почти добился своего! А эта избалованная девка все равно одержала верх! Я обожаю свою Марианну, но она не возвышает меня. Обыкновенная любимая жена, полностью зависимая от мужа. Хорошо, что сейчас, после этого рейса наше положение улучшится, и мы, наконец-то сведем концы с концами. Но моя гордость! Ее ущемила какая-то сопливая девчонка! Уж лучше бы я вместо нее бросился в океан!» — и Эл резким движением руки отбросил назад свои светлые красивые кудри. «Пойду-ка я на палубу, хлебну океанского воздуха. Может, на душе станет легче».