След. Укус куфии - Ангелина Шевцова Страница 24

Галина Николаевна поняла, что пора сделать передышку. Она знаком предложила Круглову выйти и последовала за ним.

Впрочем, далеко они не ушли — остановились у зеркальной стены, за которой Овечкин мерил шагами допросную, держась за голову.

— Галина Николаевна, позвольте мне, — напористо начал Круглов. — Если девочка жива, он скажет, где она. Поверьте, я и не таких обламывал.

Она поймала себя на желании сжать ладонями виски, как Овечкин.

— А вы уверены, что он осознает, что говорит и делает? Что он вообще отдает себе отчет в происходящем? Несмотря на все, что он тут нес… — Галина Николаевна откашлялась, — именно потому, что он все это нес, мне кажется, он тяжело болен.

— Да какое «болен»! — повысил голос майор. — Прикидывается, дураку видно! Псих, не псих — какая, на хрен разница? Вы что, не слышали? Он признался! Во всем!

— Это-то и странно, — думая о чем-то своем, проговорила Галина Николаевна.

Но Круглова было не так-то просто сбить с толку.

— Да поймите вы, если его сейчас не расколоть, девочка может умереть. Она лежит в каком-нибудь подвале, связанная, а мы здесь… псих, не псих…

— Тогда почему он не говорит, где она? А ведь признался во всех других убийствах!

Круглов воздел руки к потолку.

— Почему, почему, почему! Товарищ полковник, ее смерть будет на вашей совести.

Открылась дверь, и в комнате появился великий хакер с какими-то бумажками в руках.

— Я тут накопал про нашего маньяка… Ну, до этого случая с Грецией — ничего интересного. — Он уткнулся носом в листок и забубнил: — Учился в МАИ, после учебы открыл представительство греческой турфирмы. В общем, все как у людей. А потом, после того как греки его ободрали как липку за тот случай с гостиницей, он, похоже, свихнулся. Первый раз его взяли за хулиганство — он несколько ночей подряд приходил к греческому посольству и бил там стекла. Тогда-то и заподозрили, что он с катушек слетел. В общем, поставили диагноз — шизофрения. Полежал он в клинике пару месяцев и благополучно вышел. И справка у него есть. И психотерапевт свой собственный. Муж сестры оплачивает. Вот.

Иван помахал распечатками.

Галина Николаевна забрала бумаги, бегло просмотрела их, взглянула на Круглова. Тот только головой покачал.

— Надо бы с его врачом поговорить, — сказала она.

— А я его уже вызвал, — лучась от скромной гордости, сообщил Иван.

Галина Николаевна приподняла брови.

— Да? Молодец.

Круглов демонстративно вздохнул и закатил глаза.

Приятного молодого человека звали Вячеславом.

— …Для меня это шок… Вы думаете, Саша — Органист?

— Мы пока не знаем, — ровно проговорила Галина Николаевна. — Но у него был мотив. И главное, он во всем сознался…

— Странно… — Вячеслав профессионально сложил пальцы шатром. — Я наблюдаю его уже больше полугода… И ничего, похожего на приступы, не замечал… Понимаете, у Саши вялотекущая шизофрения, которая может лечиться медикаментозно, стационар необязателен…

— А на что он способен во время приступа? — поинтересовалась Рогозина.

Психотерапевт задумался.

— Сложный вопрос. Пожалуй, самый подходящий ответ — на все. Дело в том, что во время приступа он перестает себя контролировать… И ничего потом не помнит.

— Как же он тогда все нам рассказал?

— Возможно, он и сейчас находится на своей темной стороне… Но это легко проверить. Он должен был пить лекарства, которые я ему прописываю каждую неделю. Возьмите кровь на анализ и увидите… — Вячеслав помрачнел. — Если он игнорировал лечение, вероятность приступа становится крайне высокой.

…На фэсовской кухне уютно фырчала кофеварка. Круглов сидел, упираясь локтями в стол, Тихонов — развалившись на стуле. Оба пили божественно ароматный напиток и блаженствовали. В такие минуты даже майор милиции начинает думать о разумном, добром, вечном.

— Иван, я… извиниться хотел.

— Извиняйтесь, — милостиво разрешил хакер и сделал очередной глоток.

От неожиданности Круглов поперхнулся собственным кофе.

— Ну ты наглец… — Он придирчиво оглядел себя и стол, убедился, что все в порядке, и снова подобрел. — Все-таки здорово ты это сделал. С Грецией…

В этот момент на кухоньку заглянуло новое лицо.

— Добрый день, — сказало лицо.

Круглов отставил чашку. Принял официальный вид.

— Здравствуйте. Чем могу?..

— Меня зовут Шитин Андрей Васильевич, — представился посетитель. — Работаю судмедэкспертом в Восточном округе.

— Да? Очень приятно…

— Вот, — эксперт открыл папку, — результаты обыска на квартире у Овечкина.

— А, — оживился майор. — Вы по этому вопросу… Что ж вы сами-то приехали? Могли послать кого-нибудь.

— Да мне не в тягость. Интересно же взглянуть на новую службу. Может, окажусь полезным.

— Ну, садитесь, коли так, — Круглов поднялся из-за стола и полез в шкафчик за чашкой. — Чаю?

Эксперт деликатно уселся на ближайший свободный стул и улыбнулся:

— Не откажусь.

Круглов, пошелестев чайными пакетиками, включил чайник и неспешно возвратился на свое место.

— Так что по обыску? — вернулся он к прерванному деловому разговору.

— А, да… Нашли рецепты, много. На барбитунол.

Майор кашлянул.

— Больше ничего?

— Еще сам барбитунол в капсулах. И никаких следов пребывания посторонних. Такое ощущение, что к этому Овечкину вообще никто не приходил.

Круглов снова поднялся.

— Понятно. Спасибо. Вы нам очень помогли.

Эксперт тоже вскочил, забыв про чай.

— Я бы еще… Я хотел спросить…

— Да? — не глядя на него, сказал майор. — Что?

— Вам персонал не нужен?

— Персонал? — машинально, будто находясь в другом месте, спросил майор.

— Ну да, — заторопился эксперт. — У меня большой опыт… Отзывы только положительные. Вот… благодарности, грамоты…

Из той же папки с экспертным заключением он извлек все названное. Круглов почесал в затылке и тем же отрешенным голосом проговорил:

— Грамоты — это хорошо… А что вы уме… — и тут он наконец вернулся на грешную землю, вернее, на ее конкретный пятачок — пол кухни Федеральной Экспертной Службы. — А, ну да. Простите. — Внезапно в его глазах загорелся огонек. — Знаете что? Вот сидит наш главный по кадрам.