Я другая - Андрей Кузечкин Страница 24

Рейнджер зачарованно рассматривала игрушку. Когда позади послышалось дыхание, было уже поздно. Бросай мишку, хватай пистолет — это уже не имеет смысла. Ствол уже упирается в шею чуть ниже затылка. Мужской голос произносит:

— Назови себя.

Молчание.

— Назови себя. Это в твоих же интересах.

— Элен Нови, свободный рейнджер.

— Элиас. Просто Элиас. Отшельник. Знаешь что, Элен, если честно, не вижу ни одной причины, почему мы должны друг в друга стрелять.

Рейнджер усмехается:

— Тогда брось свою пушку!

— И брошу.

— С твоей стороны это будет не очень умно. У меня пистолет, если ты не заметил.

— И что? Я тебе не враг. Никакого зла тебе не желаю. Взять у меня нечего, а если есть, я отдам тебе это сам с удовольствием. Так что можешь стрелять в меня, если хочешь, но смысла в этом нет никакого.

Его оружие тяжело упало на стол. Элен обернулась одним рывком.

Парень был высоким блондином, суровым с лица, в треснутых очках. Кроме древнего карабина, лежавшего на столе, оружия при нем не было никакого. «Кажется, он и впрямь безобиден», — решила Элен и сунула пистолет в кобуру.

— Ты здесь живешь? — спросила она.

— Уже три дня. Раньше здесь жила одна семья, папа, мама и сын.

— И где они?

— Умерли. Я нашел их бездыханные тела. А в котле было варево из грибов. Тот, кто их срывал, не знал, что они ядовитые. Я схоронил хозяев на заднем дворе и живу теперь здесь.

— А давно отшельничаешь?

— С детства.

— Я тоже.

У Элиаса нашлась бутылочка винца. Он и Элен сидели на крыльце, по очереди отхлебывая из горлышка, и смотрели на песчаную пустошь. Рейнджер рассказывала последние события:

— Я присоединилась к военному патрулю Коалиции, а потом мы нарвались на засаду: какие-то оборванцы сначала сидели и не произносили ни звука, а потом вдруг повыхватывали оружие и ударили нам в спину. А пока мы их истребляли, вторая группа подкрадывалась к нам сзади. Короче, в живых осталась я одна, и то потому, что вовремя смылась.

— Это были молчаливые бродяги, — сказал Элиас. — Инфектов видела?

— Да. Но инфекты не такие, это гниющие заживо уроды…

— У этой болезни есть еще одна разновидность, очень легкая. Человек быстро выздоравливает, но при этом утрачивает дар речи, зато у него обостряются рефлексы…

— Молчаливые бродяги? — переспросила Элен. — Бродяги, инфекты, бандиты, Коалиция, Объединенная Армия… Раньше я знала, за кого и за что сражаюсь, а теперь… теперь ничего не знаю. Никому не верю. Всех ненавижу… всех…

Ее отяжелевшая голова упала на плечо Элиаса.

Проснулась рейнджер только утром. Она лежала на кровати, поверх покрывала. Одетая. Быстренько проверила все застежки комбинезона: все было нетронутым.

— Не бойся! — рассмеялся Элиас, сидевший за столом и чистивший свой карабин тряпочкой. — Я над тобой не надругался, пока ты спала.

— А я бы надругалась на твоем месте.

Элиас пожал плечами:

— Не все подонки.

Элен улыбнулась:

— Да ты железный человек!

Элен вскочила из-за стола и швырнула карандаш об столешницу.

Воистину, Илья был железным человеком. Уже в четвертый раз Элен приходила к нему домой. В четвертый раз! В четвертый, мордой его об стену! И каждый раз они сидели вместе до позднего вечера! И чем занимались? Страшно выговорить: делали этот глупый мультик! У Ильи были готовы и персонажи, три пластилиновых уродца, и декорации — требовалось лишь снять про них историю. А это был каторжный труд: сдвигаешь человечку ручки-ножки на пару миллиметров — снимаешь. Еще пару миллиметров — опять снимаешь. Для того чтобы человечек прошагал средних размеров стол, требовался час чистого времени.

История заключалась в следующем. Два друга в горах ищут клад, а третий наблюдает за ними издалека. Вот сундучок найден. Двое кладоискателей кидаются друг на друга в драку и отчаянно работают кулаками до тех пор, пока один не выхватывает пистолет и не проделывает в товарище дыру размером с Манхэттен. Затем появляется третий, подкрадывается сзади с мачете и сносит обладателю пистолета черепушку, а тот успевает обернуться и застрелить неприятеля. После того как все скончались, вылезает огромная змея, сжирает останки диггеров и уносит сундучок обратно под землю. Примитивно? А вы попробуйте сочинить историю подлиннее да потом самостоятельно снять! За эти четыре дня Элен вспомнила свою детсадовскую ненависть к запаху пластилина. Но она помогала Илье — потому что знала, как это важно для него.

А что сам Илья? Был мрачен, но, впрочем, его мрачное выражение лица никогда не менялось, а потому больше напоминало невозмутимость. И ни разу за все четыре дня даже не положил Элен руку на плечо или на колено, не говоря уже о попытках поцеловать. Но был предупредителен и заботлив: во время перерывов приносил чай с печеньем, включал мультики и, казалось, готов был исполнить любое желание Элен. А она видела, что ему плохо, чисто физически, но он готов делать что угодно, лишь бы этого никто не видел.

«Илюша, ну что с тобой? Раньше ты таким не был! — думала Элен с досадой. — Ведь уже пятница на исходе, завтра тебе ехать на эту глупую базу отдыха! Неужели ты поедешь без меня?» Ей уже наплевать было на Мортибуса и его глупые задания. Просто хотелось маленькой победоносной войны.

— Илюша, а мы с тобой и завтра увидимся?

Они вовсю работали над финальной сценой. Элен вылепила змею сама и сама раскрасила в ядовитый оранжевый цвет, а вместо глаз у змеи были стразы, тайком отколупанные от халата Юли.

— Нет, — отрезал он. — Завтра меня не будет в городе. И послезавтра тоже.

— Почему? — вкрадчиво спросила Элен, стараясь ничем не выдать волнения.

— Не важно.

— А мне, как назло, все выходные делать нечего… — вздохнула она. — Все выходные! Я так надеялась, что мы с тобой закончим мультик и покажем кому-нибудь!

— Нет, меня не будет в городе.

Илья замолчал, по лицу его вдруг стало видно, что он вот-вот на что-то решится.

— Если бы я предложил тебе поехать со мной на базу отдыха, ты бы, наверное, отказалась… — начал он.

— Что за база? Где?

— Я же писал: на Блинском водохранилище.

— Знаю такое.

— Мы там собираемся всей группой на выходные.

— Всей группой? То есть там будут только студенты?

— Нет. Там многие будут с друзьями или с парами. А одна — даже с мужем.

— Я бы поехала, но у меня нет денег на билет… — пожаловалась Элен.

— И не надо. Мы уже скинулись всей группой и оплатили всю базу на выходные. Поэтому каждый и берет с собой кого хочет, но там все равно свободные койки останутся…