Задачи из учебника - Марина Елькина Страница 25

Игорю Татьяна представила свой отъезд как обязаловку на работе, спешно оформила поездку, удивив всех коллег таким решением, и третьего июля уехала на две смены воспитателем в пионерлагерь.

Еще в такси мама тихо шептала Алику:

– Ты уж на Галочку, пожалуйста, не кричи. Не надо. Уж как все получилось, пусть так и будет…

В машине Алик ничего выяснять не стал – неудобно перед шофером, но дома, несмотря на все мамины уговоры, сдержаться не смог.

Галка уже не спала, ждала их за столом и натянуто улыбалась:

– Как доехал?

– Неплохо… Ты, сестрица, тут совсем с ума сходишь? Какая свадьба? Сколько тебе лет?

– Семнадцать, – спокойно ответила Галка.

– Тебя не распишут.

– Распишут, не переживай. Что ты мне с порога морали читаешь?

– А как ты хотела?

– Мог бы поздравить. Между прочим, мы специально свадьбу на июль подгадали, чтобы ты приехать смог.

– Вот уж спасибо! – ехидно заметил Алик. – Просто не нахожу слов, чтобы выразить свою благодарность! Когда ты начнешь хоть немного думать головой? Тебе нужно учиться!

– А я не хочу учиться!

– Хочу жениться! Да?

– Да!

– Алечка, Галя, перестаньте! – взмолилась мама. – Алик, не кричи на нее. В конце концов, Гена – неплохой парень…

– Ах, значит, это все тот же Гена-крокодил! – Алик уже не мог остановиться.

– Сам ты крокодил! – обиженно огрызнулась Галка.

– Нет, он не крокодил! Крокодил поумнее твоего Гены будет! Твой Гена – просто дебил!

– Вот и у Алика такое же мнение, – удовлетворенно подал голос папа.

– Родион, Алик! Мальчики, я вас прошу! – Мама металась между ними. – Не надо устраивать скандал. Послезавтра уже свадьба! Оставьте Галю в покое! Пусть выходит замуж! У ребенка должен быть отец!

– У какого ребенка? – остановился Алик.

– У моего ребенка! – выкрикнула Галка, заревела и выбежала из комнаты.

Алик молча упал на стул. Сообщение о ребенке можно было приравнять к нокауту.

– Неужели ничего нельзя было сделать? – спросил он в пространство.

– Сынок, она такая молоденькая, зачем начинать с аборта? – Мама говорила тихо, оправдываясь. – Пускай рожает. Так лучше. Мы советовались с врачами.

– Ну какая из нее мать? – воскликнул Алик. – Она же сама еще ребенок!

– Ничего, сынок. А мы с отцом на что? Воспитаем.

– А этот Гена? Разве это отец? Вы что, заставили его жениться?

– Нет, сынок, что ты! Его родители так любят Галочку…

– При чем здесь его родители? При чем здесь вы? Они женятся, они рожают ребенка из-за родителей? А сами они что-нибудь могут? У Галки нет профессии, этот придурок…

– Гена работает в милиции.

– Знаю. По участку ходит, в кафе сидит! Отличная работа!

– Ладно, Алик, не горячись, – сказал отец. – Бог с ними! Пусть женятся. Галку выучим, Геннадий все-таки зарабатывает. Ничего, проживут… Ну что, мать? Где твой торт? Сын-то голодный.

Алик наконец-то переоделся, умылся и успокоился. Галка рыдала в своей комнате.

– Ладно, сестренка, забыли, – примирительно сказал Алик. – Не обижайся. Сама понимаешь, такие фортели выкидываешь, что сдержаться трудно.

Галка улыбнулась сквозь слезы.

– Не реви. Свадьба-то большая намечается?

– Пятьдесят человек.

– Неплохо. Наряд есть?

– А как же!

– Покажешь потом. – Алик помолчал. – Когда рожать-то собралась?

– Скоро. В конце сентября. – Галка подняла на брата испуганные глаза. – Ой, Алька, я так боюсь!

– Не бойся! Все хорошо будет. – Алик искал и не находил нужных слов для утешения.

– Ты еще не уедешь?

– Нет. Конечно, нет. Дождусь племянника.

– Это хорошо, – улыбнулась Галка.

– Когда твой Гена появится?

– Зачем? – снова испугалась Галка.

– Поговорить хочу.

– Не надо, Алька! Я тебя прошу! Не надо с ним ругаться!

– Не буду я ругаться. Просто поговорю. Обещаю. Правда.

Алик набрал Татьянин номер. «Двадцатка» ожидания закончилась еще вчера утром, но позвонить в дороге было неоткуда. Алик крутил диск и ничего не понимал – неужели ошибся номером? Шли долгие гудки, никто не отвечал. Странно. Так рано! Татьяна еще должна быть дома.

Ну ничего. Она же не знает, что он приехал. Не застал дома, застанет в школе.

Дома все улеглось, успокоилось. Всей семьей весело посидели за столом, съели торт. Потом родители ушли на работу, а Алик помчался к школе.

Школа встретила Алика летней неприкаянностью и гулкой пустотой. Есть тут кто живой?

Алик поднялся в кабинет математики, дернул дверь – заперто. Может быть, Татьяна в учительской?

Но в учительской был только Влад. Он сидел, заполняя какие-то простыни отчетов.

– Привет! – Алик даже обрадовался однокласснику. Хотя бы есть у кого узнать, где Татьяна.

– Алька! Заходи! Как жизнь?

– Ничего. А ты как?

– Как видишь, – вздохнул Влад. – Люди летом отдыхают, а я вкалываю. То экзамены, то вот теперь этот ужас заполняю.

– Как школа?

– А что ей сделается? Стоит.

– Как учителя? Валентина Васильевна? Татьяна Евгеньевна? – Алик спросил, небрежно присаживаясь в кресло.

– В порядке. Валентина в отпуске. Танечка в лагере.

– В каком лагере? – опешил Алик.

– В местах лишения свободы, – рассмеялся Влад. – Для несовершеннолетних!

Алик тупо молчал.

– Да в пионерлагере она. На два сезона.

– Разыграл, – постарался улыбнуться Алик.

В каком пионерлагере? Почему в пионерлагере? Она ничего не говорила про пионерлагерь.

Снова нокаут!

Алик еще поболтал с Владом, но Влад, кажется, понял, что что-то не то. Он с любопытством взирал на Алика и задавал какие-то вопросы.

Алик старался отвечать «впопад», но с трудом понимал смысл его вопросов.

Почему она уехала?! Ну почему?!

Дома Алика ожидал еще один сюрприз. Галкин жених широко улыбался навстречу будущему родственнику.

Злость новой волной захлестнула Алика. Он, конечно, помнил свое обещание и при Галке сделал вид, что сдержанно рад ее жениху. Но как только Галка исчезла на кухне, он тихо прошипел Генке: