Последний подарок - Майкл Бирн Страница 25

– Какого?.. – заорал Булли, пытаясь устоять на ногах.

– Простите, простите, – затараторил мужчина, выставляя вперед ладонь, словно нуждался в помощи. Затем он стал взмахом руки подзывать Булли и кричать, чтобы тот не убегал. Пусть машет, сколько влезет, подумал Булли, а потом услышал знакомое звяк-звяк.

– Я видел вас… Видел вашу собаку…

Не слушая мужчину, Булли вырвал из его руки ошейник и внимательно осмотрел. На всякий случай – вдруг этот дядька пытался его обокрасть?

– Мы как раз покупали мороженое, и я заметил его на земле, оглянулся… А моя жена сказала, что видела… – он помедлил, подбирая более приличное слово, чем то, которое употребила его жена, характеризуя Булли, – кое-кого. С собакой…

Мужчина умолк и отер лоб. В отдалении Булли увидел неясные очертания трех-четырех человек. Возможно, это были члены семьи мужчины, ожидавшие, когда тот вернется к ним.

– Я дам вам миллион, – неожиданно выпалил Булли. Он искренне хотел отблагодарить мужчину.

– Спасибо. Хорошо бы, – смущенно отвечал тот.

– Я дам! Обязательно! Когда получу свои деньги! Я дам тебе миллион, приятель!

– Ха-ха, – нервно рассмеялся мужчина. Заметив, что Булли без обуви, он подумал, что его жена очень точно охарактеризовала парня. – Не беспокойся. Я рад, что ты его нашел.

– Ты получишь деньги! Через пару дней! Я как раз иду за ними!

– Спасибо. Не стоит, правда. Сколько б там ни было, оставь все себе.

На глазах Булли мужчина снова превращался в зомби. Смотрел на него с отстраненным выражением на лице, какое появляется у зомби, жалеющих, что они сделали доброе дело, если начинаешь говорить с ними, как с людьми.

– Не волнуйся. Я просто рад, что сумел помочь, – сказал мужчина.

– Много теряешь, приятель, – бросил ему вслед Булли. Тот уже быстрым шагом возвращался к семье, словно не хотел, чтоб окружающие видели, как он бежит. Булли пожал плечами, давая понять окружающим, что мужчина действительно много потерял. Сэкономив миллион фунтов, он опустился на корточки и бережно надел ошейник на Джек.

– Прости, дружище, – сказал он. – Больше не буду его снимать.

Он пошел дальше по траве, потягивая воду, размышляя и то и дело сверяясь с компасом. Сейчас он следовал на запад, но готов был повернуть на север, как только озеро кончится и он сможет перебраться на другую сторону парка. Шум демонстрации до него больше не доносился. Впереди он увидел белый каменный мост, а потом его взгляду открылся королевский дворец. Булли планировал когда-нибудь прийти на него посмотреть, и вот этот день настал.

Да, королева не промах, подумал он: дом у нее огромный, гораздо больше, чем на экране телевизора. Булли попытался сосчитать окна, но, дойдя до двадцати, утратил к этому занятию интерес. Больше всего ему понравился флаг на крыше, но там почему-то не было вертолета, да и бассейна он не увидел. У него дом будет лучше, чем этот. Со специальными желобами, спускающимися из окон на землю – не как в аквапарке, а вроде горок. Тогда не понадобятся лестницы и лифты. Во всех многоэтажных домах, где он раньше жил, его всегда раздражало, что приходится ужасно долго спускаться на улицу.

Булли шагнул из парка на тротуар, ведущий к большой площади перед воротами дворца. В центре на постаменте стояла скульптура, похожая на торт. Мальчик попытался затеряться среди гуляющих зомби, но те, завидев Джек, в страхе расступались, так что они все равно выделялись из толпы. Булли добрых пять минут стоял перед дворцом, с любопытством ожидая появления королевы. Многие зомби делали то же самое – просто смотрели и фотографировали то, чего ему не было видно из-за голов.

Мама Булли любила королеву. Восторгалась ее бриллиантами и мехами, множеством комнат, которые не облагались налогом. Фил не разделял ее восторгов: принцы, считал он, птицы высокого полета, ни один из них не пострадал на войне за свою страну.

Булли дал королеве еще пять минут, но она так и не появилась. Наверное, у нее выходной, решил он, ведь сегодня как-никак воскресенье. Напоследок он еще раз посмотрел на дворец, и его взгляд упал на серебристый автомобиль, кативший по площади. Он обратил внимание на номер: последние три буквы – REX, как собачья кличка, популярная в давние времена. Стекло со стороны водителя было опущено. За рулем сидел мужчина в темных очках и коричневой рубашке. Его локоть торчал из окна, лежа на дверце; в ладони он прятал от ветра сигарету.

Тем временем к площади подъехал большой двухэтажный автобус – старинной модели, с открытым верхом. На пешеходном переходе он остановился, пропуская зомби, и Булли увидел, как серебристый автомобиль стал объезжать площадь по второму кругу. Водитель все так же прикрывал сигарету в ладони… И слишком внимательно смотрел по сторонам, забывая делать затяжки.

Может, и ерунда. И все же… Береженого бог бережет, любил повторять Фил.

Булли дождался, когда автобус снова тронется с места, и побежал рядом с ним. Убедившись, что кондуктора внизу нет, он подхватил Джек и прибавил ходу, невзирая на больную лодыжку, а затем, ухватившись за поручень, прямо так – с собакой под мышкой – запрыгнул в автобус.

03 дня 09 часов 33 минуты

Автомобиль съехал с площади и покатил по Мэллу [19], прочь от дворца. И вдруг Снэпбэк [20]заметил мальчика – увидел, как тот, с настоящей собакой под мышкой, запрыгнул в автобус.

– Это он! Там, там, в автобусе! Скорей, он едет на Пикадилли [21]! Не потеряй его!

– Я понял, Снэпбэк, не глухой, – Терри выбросил окурок на дорогу и развернулся.

– Жми! Жми давай! – подгонял его Снэпбэк.

Терри газанул, рванул вперед – и заглох. К ним направился полицейский, но он все-таки сумел завести двигатель и тронуться с места.

– Он же не запомнил номер, да? – заскулил Снэпбэк.

Терри пожал плечами. Ему было все равно. Автомобиль принадлежал Снэпбэку. Мужчина отправился на поиски мальчишки вместе с ним только потому, что у Снэпбэка была машина. Приятель приятеля Дженкса. Терри не нравилось его дурацкое имя, поэтому он прозвал его Снэпбэк – из-за дурацкой бейсболки с надписью «Ман Ю.» [22]. И футбольная команда, за которую тот болел, Терри тоже не нравилась. Сегодня он не раз ему это говорил. Мог себе позволить: силы у него хоть отбавляй. Может говорить что угодно.