Экватор - Мигел Соуза Тавареш Страница 25

Однако англичане имели собственные представительства в Анголе и были полны сил. Ливингстон [24]по пути в Лондон, после выполнения порученной ему миссии по исследованию устья Нила, останавливался в Луанде. В Королевском географическом обществе, которое финансировало его поездки, он намеренно не упомянул о своей встрече в ангольской глубинке с португальским исследователем Серпа-Пинту [25], настояв на том, что не встречал ни одного европейца в бескрайних лесах Анголы. В Луанде находились английский министр-резидент, консул, представители флота, военный атташе, а также два командированных сюда уполномоченных, в чьи обязанности входил неофициальный надзор за соблюдением запрета на работорговлю.

Вскоре по прибытии в ангольский порт, в толчее на пристани Луиш-Бернарду услышал за спиной английскую речь и, повернувшись, успел увидеть удалявшихся от него двух элегантных дам в компании молодого человека в белой колониальной шляпе, который давал распоряжения рабочим-кули [26], несшим ручную кладь. Тон его выдавал в нем европейца, хорошо знакомого с местными порядками.

На пристани Луиша-Бернарду ожидал секретарь губернатора, который тут же начал хлопотать по поводу его багажа. Он сказал, что Его Превосходительство губернатор лично прибыть не смог, хотя и собирался: его задержали важные дела. Однако он ожидает гостя во дворце, куда Луиш-Бернарду, само собой разумеется, приглашен для того, чтобы провести там два дня, которые займет пересадка на другой корабль.

Они ехали в открытом автомобиле, одном из редких имевшихся в городе авто, посреди шума и гама центральных улиц, пересекая плотную завесу пыли, нависавшей над городом, словно гигантский пузырь. По мере того, как они отъезжали от центра, пыль начинала исчезать, а вместе с ней и пестрая неразбериха из человеческих лиц, животных, самых разнообразных видов транспорта и сотен магазинов и магазинчиков, швейных ателье, цирюлен, велосипедных мастерских, галантерей, медицинских консультаций, бакалейных лавок и аптек, обещающих мгновенное излечение от поноса и «прочих внутренних недугов». Луиш-Бернарду все еще плохо соображал, чувствуя, что земля под ногами по-прежнему колеблется, будто он все еще находится на борту судна. К прежним морским ощущениям добавились жара, влажность, пыль, а также характерные для суши шумы и звуки. Когда они уже выехали на широкую, полупустую улицу европейской части города с аллеями, аккуратно засаженными деревьями, секретарь губернатора, воспользовавшись установившейся тишиной, вручил ему две телеграммы из Лиссабона на его имя.

Первая, совершенно неожиданно, была от Матилды. Он так и не получил ответа на свое прощальное письмо, ни какой-либо записки, которую она могла бы передать через Жуана. Луиш-Бернарду перечитал телеграмму дважды, не очень понимая, что ему думать по этому поводу. С одной стороны, казалось странным уже то, что она вообще дошла сюда. С другой, было приятно получить ее здесь, где все казалось чужим и враждебным, а это послание воспринималось как протянутая навстречу рука, как поцелуй, пересекший моря и океаны. Телеграмма была датирована днем его отплытия, девять дней назад: «Я сегодня узнала от Жуана, что твой корабль уплыл ТОЧКА Хорошо, что я именно так об этом узнала ТОЧКА Молю Бога, чтобы он защитил тебя ТОЧКА Матилда». Глаза его затуманило слезой. Глупость какая-то: это же от пыли, от тоски по сияющему Лиссабону, от неизвестности, которая ждала его. И, конечно же — не от воспоминаний о ее лице, теле, мягком голосе, которым она тихо повторяла «любовь моя!»

Вторая телеграмма была официальной, с печатью министерства и подписью главного управляющего:

«Имею честь сообщить Вашпрев начиная с 19 числа текущего месяца руководителем Министерства по делам флота и заморских территорий является генерал Айреш д’Орнельяш-и-Вашконселуш ТОЧКА Сообщаю также по информации посла Англии Лиссабоне английским консулом Сан-Томе и Принсипи назначен сэр Дэвид Джемисон член Индийской гражданской администрации бывший губернатор провинции Британской Индии ТОЧКА Прибудет выполнения миссии первую неделю июня точную дату сообщим позже ТОЧКА Просьба достойно разместить и подготовить политическую ситуацию согласно ранее полученным инструкциям ТОЧКА Новый министр шлет горячий привет пожелания успехов выполнении доверенной Вашпрев миссии».

«Да, вот вам и Лиссабон с его руками-щупальцами и неугомонной политической активностью! Это же надо — выехать из Лиссабона с одним министром и, не доехав еще до места назначения, уже получить другого!» — подумал про себя Луиш-Бернарду. — «Про этого, по крайней мере, никто не скажет, что занял не свое место: Айреш де-Орнельяш был одним из генералов Моузинью де-Албукерке в мозамбикской кампании и прекрасно разбирался в ситуации на заморских территориях. Кто знает, может, при нем Луиша-Бернарду бы и не утвердили губернатором Сан-Томе, если бы только это произошло на десять дней раньше, всего на десять дней…»

Губернатор Анголы тоже нервничал в связи с назначением нового министра, но, в отличие от Луиша-Бернарду, больше всего его волновало, сможет ли он теперь удержаться на своем посту.

— Вы уже знаете, что у нас новый министр? — спросил он, даже не дав гостю времени присесть и едва поприветствовав его. — От этих постоянных перемен в министерстве постоянная неразбериха, они только парализуют работу. Прежде чем новый министр примет дела, мы будем вынуждены сидеть без инструкций, не зная, чего он там на самом деле хочет. Заметьте, это никоим образом не относится к личности генерала Айреша, которого я бесконечно уважаю и считаю, что было бы сложно найти лучшую кандидатуру. Но время, дорогой мой, время — вот, что теряется в таких ситуациях. Неизбежная неопределенность тогда, когда нам нужна ясность и определенность, преемственность, четкая политика, не зависящая лишь от того, какой политический ветер дует из Лиссабона. Мы управляем, исходя из временной категории «годы», а они — «месяцы». Вот, например, как вы считаете, останутся ли действительными ваши инструкции, полученные от прежнего министра?

Луиш-Бернарду посмотрел на него, будто бы только что услышал самый необычный из вопросов. Личность его визави — невысокого ростом, наполовину лысого человечка с маленькими темными глазами, с проступившими на лице капельками пота показалась ему крайне неприятной. Его манеры маленького диктатора, постоянно напирающего на свое знание местных реалий, его абсолютная уверенность в приобретенном им личном опыте точным образом напоминали усредненный типаж колониального функционера, которого Луиш-Бернарду с презрением изображал в своих публикациях. Знал ли об этом этот человек?