Разум и чувства. Как любили известные политики - Каринэ Фолиянц Страница 27

Потом Ева вошла в кабинет мужа и закрыла за собой дверь. Он ждал ее. В бункере раздался выстрел. Охрана вбежала в кабинет. Мертвый фюрер сидел за столом, он выстрелил себе в рот. Рядом на софе лежала мертвая Ева Гитлер. Возле нее был брошен ее собственный личный пистолет. Она не смогла застрелиться и проглотила ампулу с цианистым калием. Ей было тридцати три года.

Трупы молодоженов вынесли во двор, положили в бетономешалку, облили бензином и подожгли.

Все это действительно похоже на какую-то легенду о несчастных влюбленных. Он выстрелил в себя… Она выпила яд… Ева (ее имя переводится как «жизнь») приняла смерть на могиле вождя… Он забрал ее на тот свет, как некогда в древности великие воители забирали свое оружие, коней, пленников и своих женщин. Все так символично, так мифологично. И страшно.

На этом, собственно, можно было бы и закончить. Однако предложим напоследок вашему вниманию очередную почти голливудскую версию случившегося. Гитлер, кстати, был большим любителем приключенческих историй…

«Известный независимый американский исследователь Третьего рейха И. Мельхиор, служивший во время Второй мировой войны в специальном подразделении стратегической службы и во фронтовой контрразведке, после окончания военных действий долгое время занимался розысками гитлеровских военных преступников в Европе. По его мнению, Гитлер не мог допустить гибели Евы, поэтому в последний месяц существования рейха начался срочный поиск двойника Браун.

Сам фюрер имел нескольких двойников, из которых самым удачным, практически полностью имитировавшим его внешность, являлся Густав Велер.

И вот, в одном из многочисленных берлинских лазаретов сумели отыскать женщину, удивительно похожую на Еву Браун. В это время в бункере вместо фюрера уже находился Густав Велер. Трудно сказать, с кем провели свадебную церемонию: с Гитлером или Велером. Спустя несколько часов «супруги Гитлер» скрылись за массивными стальными дверями кабинета фюрера. А затем из спальни, примыкавшей к кабинету, вынесли находившуюся без сознания женщину в одном нижнем белье. Ее переодели в платье Евы, и эсэсовец раздавил во рту жертвы ампулу с ядом. Через минуту безжалостно застрелили Велера, одетого в форму Гитлера, и оставили трупы в кабинете.

Борман лично передал подлинную Еву под опеку оберштурмфюрера СС Виллибальда Охана, который вывел ее к подземному гаражу на улице Геринга. Там ждал закрытый “Мерседес”…» Вот такая история. Хотите – верьте, хотите – нет.

Судьба Эвиты Перон может показаться специально придуманной, но стоит только попытаться вообразить все происходившее с ней – понимаешь, что такое нарочно не придумаешь. И дело не в истории очередной Золушки – это-то бывает не так уж и редко, к тому же Эвита не очень походила на милое сказочное создание. Для «взлета» она использовала старый как мир способ – древнейшее женское ремесло, короче, к вершинам власти она добралась, перебираясь из одной постели в другую. В этом тоже нет ничего необычного. Но вот то, что ей удалось сделать, придя к власти – действительно необычно. А то, что случилось с Эвитой Перон после смерти – и вовсе невероятно. Звучит шокирующе, но даже смерть не смогла покончить с этой женщиной…

А «сообщником» смерти стал не кто иной, как муж Эвиты – президент Аргентины Хуан Перон.

Хуан Доминго Перон родился в Лобосе 8 октября 1895 года в небогатой иммигрантской семье. Окончив учебу, он поступил в национальную военную академию и благодаря усердию и способностям быстро продвинулся по службе до должности преподавателя военной истории. Затем честолюбивого, молодого, обаятельного и статного офицера назначили на пост военного атташе в Чили и Италии. Военная разведка, секретные миссии… Встречи с лидерами фашистской Италии и нацистской Германии… В результате Перон по самую макушку проникся идеями фашизма и нацизма. Когда же в Европе началась война, он стал одним из руководителей так называемой Группы объединенных офицеров (они называли себя весьма оригинально – «Молодые орлы»), которые выступали под лозунгом «За великую Аргентину», провозглашали свою страну самой великой на южноамериканском континенте, от души приветствовали нацистов и буквально боготворили Муссолини. Правящий президент Рамон Кастильо им, естественно, не нравился – он был антифашистом. Офицеры составили заговор…

В июне 1943 года заговорщики (при самом горячем участии ярого фашиста Перона) совершили государственный переворот. К власти пришел генерал Педро Рамирес, который сразу же круто взялся за правление: разогнал парламент, запретил многие политические партии, ввел жесткую цензуру, вычистил из армии оппозиционно настроенных офицеров. Перон стал своего рода «серым кардиналом» при новом правительстве и занял очень важные посты министра труда (1943–1944), военного министра и вице-президента (1944–1946). Будучи министром труда, Хуан постарался использовать все свои способности и обаяние, чтобы привлечь на свою сторону лидеров рабочих профсоюзов – и это ему удалось. Два года тесного общения с рабочими не прошли даром, Перон хорошо понял, что им требуется. И повел их к «светлому будущему», пообещав установить в стране социальную справедливость. Он действительно провел много реформ и ввел разные льготы, только все его старания отнюдь не улучшали экономику страны. Но об этом ни он, ни рабочие не думали, а предприниматели, которые видели, к чему ведет подобная «политика», не решались выступить против военной диктатуры открыто. Много позже специалисты, изучавшие экономику Аргентины, писали по поводу «деятельности» Перона: «Все это было своеобразной формой благотворительности Перона. Он заставил рабочий класс почувствовать собственное достоинство и свое значение в национальной жизни Аргентины. Задача состояла не в том, чтобы дать власть рабочему классу, а чтобы подкупить его и дать власть Перону».

К концу 1945 года рабочее движение приобрело широкий размах, а Перон получил полную поддержку рабочего класса. Бывший преподаватель военной истории хорошо разбирался в ситуации.

К этому времени в Европе война закончилась, фашистские диктаторские режимы приказали долго жить, и в Аргентине стали раздаваться голоса в защиту демократии. Эти тихие голоса постепенно крепли, а затем в стране начались демонстрации. Население (любимые Пероном рабочие) требовало соблюдения прав человека. Смута проникла даже в ряды военных, и тогда Хуан понял, что его время пришло. В те годы «важнейшим из искусств» было радио, вот им-то Перон и воспользовался – на всю страну прозвучал его призыв к «решительным действиям». И рабочие откликнулись. А Хуана Перона арестовали за призыв к общественным беспорядкам.

И вот тут на сцену Истории вышла она – Эвита Дуарте, любовница полковника Перона. Говорят, во время ареста Хуан не оказал ни малейшего сопротивления, но зато Эвита устроила солдатам незабываемую сцену: она дралась и отвратительно ругалась. Когда же Перона увезли, рассвирепевшая женщина кинулась на радио (где, между прочим, работала) и взбудоражила всю страну, а особенно те самые профсоюзы, с которыми так дружил Хуан. Аргентинский народ и на этот раз не подкачал – на улицы вышла ревущая от возмущения толпа. Два дня в Буэнос-Айресе творилось что-то невероятное, и в конце концов Перона отпустили.