Самый лучший папа - Мейв Бинчи Страница 28

Он читал их сквозь слезы. Среди бумаг был конверт с надписью «Фрэнки». Остальные письма — с распоряжениями: как устроить похороны; пожелания о воспитании Фрэнки в римско-католической вере, пока девочка будет принимать ее. Он обнаружил бумажку, датированную предыдущим днем: «Ноэль, передай Фрэнки, что я была не такой уж плохой матерью и что как только я узнала о ее скором появлении, я сделала все, что могла. Скажи ей, что я до последнего держалась и не рыдала перед ее рождением. Скажи ей, что если бы все сложилось иначе, ты и я вместе бы растили ее. И еще — я буду присматривать за ней оттуда, сверху. Кто знает? Может, там тоже есть жизнь. Спасибо тебе. Стелла».

Ноэль посмотрел на малышку со слезами на глазах.

— Твоя мамочка не хотела покидать тебя, крошка, — прошептал он. — Она хотела остаться с тобой, но ей пришлось уйти. Теперь есть только ты и я. Не знаю как, но мы справимся. Мы должны заботиться друг о друге.

Девочка внимательно смотрела на него, будто пытаясь запомнить его слова.

Франсес оказалась здоровым ребенком. Она лежала в маленькой детской кроватке, и все, кто приходил навещать ее, с умилением любовались этим крошечным созданием. Молодой Линч приходил каждый день; забегала Мойра Тирни, инспектор социальной службы; Эмили привела Чарльза и Джози навестить внучку. Бабушка и дедушка растрогались при виде ребенка. Кажется, они полностью забыли о неприятии секса до свадьбы. Джози взяла ребенка на руки и погладила по головке.

Пару раз новорожденную навещали Лиза Келли и Малахия, а также начальник мистер Холл. Заходил даже старина Кейси и сообщил, что ему жаль терять такого завсегдатая, как Ноэль. Заглядывал и доктор Деклан Кэрролл с сыном на руках. Он представил детей друг другу.

Брайан Флинн привел с собой отца Кевина Кенни. Тот до сих пор передвигался на костылях, но стремился поскорее занять свое место капеллана при больнице. Его немного расстраивало, что отца Флинна так тепло принимали в гостинице. Многие больные здоровались сними называли по имени, что показалось отцу Кенни немного фамильярным. По-видимому, он принимал активное участие в последнем этапе жизни почившей Стеллы Диксон и ее ребенка, который теперь лежал в кроватке и смотрел на них внимательным изучающим взглядом.

Отец Кенни решил, что они здесь, чтобы крестить ребенка. Он откашлялся, прочистил горло перед церемонией, и уже было заговорил с отцом Флинном об организационных моментах, но коллега сразу остановил его. Бабушка и дедушка ребенка — глубоко верующие люди и сами решат, когда лучше совершить обряд.

Сосед Чарльза и Джози Линч, Матти Скарлетт, также проведал новорожденную. Он сказал, что заезжал в больницу по делам и заодно решил зайти к Фрэнки.

Наконец, отцу объявили, что он может забирать дочь домой. Настал момент истины. Ноэль осознал, что теперь он становится не просто приходящим и уходящим посетителем, а берет на себя полную ответственность за это крошечное существо. Как бы не забыть все, что он читал об уходе за ребенком? А если он ее уронит? Или отравит? Нет, он не сможет. Он не сможет нести ответственность за малышку. Как это нелепо, что ему доверили ухаживать за новорожденной девочкой. Стелла была не в себе, она была больна, она просто не знала, что делает. Ребенка нужно отдать кому-то другому, кто сможет как следует заботиться о нем. Ведь он не имеет к нему никакого отношения. Ему вдруг захотелось броситься в коридор, потом на улицу — и бежать, бежать, бежать, пока больница, Стелла и Фрэнки не станут воспоминанием.

Он уже развернулся к выходу из палаты, как медсестра внесла Фрэнки, завернутую в большое розовое одеяло. Крошка с надеждой посмотрела на него, и вдруг, будто из ниоткуда, Ноэль почувствовал прилив тепла и желания заботиться об этой девочке, у которой больше в этом мире никого не было.

Стелла доверила ему самое дорогое, что у нее было, — ребенка, которого ей никогда самой не суждено было увидеть.

Дрожащими руками, бережно он принял новорожденную у медсестры.

— Малышка Фрэнки, — сказал он. — Поехали домой.

Эмили предупредила, что приедет к нему и останется на какое-то время, чтобы помочь справиться на первых порах с самыми сложными вопросами. В новой квартире Ноэля было три спальни, две относительно большие и третья — совсем маленькая. Это будет комната Фрэнки. Через день их посещала няня из больницы для консультации и помощи, но вопросов все равно оставалось слишком много. Нормально ли, что эта бесформенная масса в подгузнике такого ужасного цвета, или у малышки какие-то проблемы? Почему такому маленькому существу нужно менять подгузники по десять раз на день? А дышит она нормально? Можно ли спать ему, если ребенок не спит?

Неужели всем родителям приходится справляться с бесчисленным количеством кнопок на детских комбинезонах, и как им это удается? Достаточно ли одного одеяла — или нужно укрывать двумя? Он знал, что ребенку нельзя переохлаждаться, но все статьи по уходу за детьми предупреждали об опасности перегрева. Купание было сущим кошмаром. Он знал, что температуру воды нужно измерять локтем, но, возможно, чувствительность его локтя отличалась от чувствительности локтя матери. Он звал Эмили, чтобы она тоже попробовала воду.

Кузине тоже хватало работы: она занималась стиркой, стерилизовала бутылочки. Вместе они читали книги по уходу за ребенком и искали нужную информацию в Интернете. Они измеряли температуру крошки и следили за запасами подгузников, салфеток и за остальными необходимыми для ребенка принадлежностями. Так много всего — и все это стоит денег. Как люди вообще справляются с новорожденными?

Как научиться понимать, почему плачет ребенок — от голода, или от боли, или от чего-то еще? Для Ноэля плач всегда звучал одинаково: пронзительный, резкий, сверлящий уши крик, продирающийся сквозь его глубокий сон. Никто не предупреждал его, как тяжело вставать к ребенку каждую ночь по три-четыре раза. На третью ночь он был готов и сам расплакаться от усталости. Прохаживаясь по комнате и покачивая дочь на руках, он дожидался, когда она срыгнет после третьего ночного кормления; он спотыкался о мебель, едва удерживаясь на ногах.

Как-то Эмили нашла его спящим в кресле.

— Не забывай, что каждую неделю тебе надо ходить в центр.

— Они не слишком доверяют мне, — буркнул Ноэль.

— Не важно, кто ухаживает за ребенком. Ты ходишь на курсы матери и ребенка, но точно так же их можно назвать курсами отца и ребенка, — сказала Эмили.

— Ты не думаешь, что они относятся ко мне с опаской, потому что раньше я любил приложиться к выпивке? — спросил Ноэль.

— Нет, конечно. У тебя навязчивая идея. И разве ты не блестящий пример того, чего может добиться человек, если захочет?

— Мне страшно, Эмили.

— Это нормально. Мне тоже. Но вместе мы справимся.

— Ты ведь не уедешь назад в Америку и не оставишь меня совсем одного здесь…

— Пока не планирую. Но мне кажется, тебе нужно с самого начала обзавестись определенными привычками. Например, можно ходить каждое воскресенье к родителям на обед.