Дочери Марса - Томас Кенилли Страница 31

В конце концов Салли все же подошла к остальным.

— А вот и она, — сказала Онора, многозначительно шлепнув по перилам, как бы говоря «здесь наше местечко». — Это правда, что тебя попросили делать наркоз?

— Будешь петь песенки пациентам? — с оттенком самоиронии полюбопытствовала Фрейд.

— Они и без этого достаточно натерпелись, — парировала Салли.

Заметив понимающую улыбку Наоми, сумевшей оценить остроумие младшей сестры, Салли воспряла духом. Они глаз не спускали с этого худосочного Кирнана и записали его в фавориты. Что бы сержант ни сказал, всему верили безоговорочно. «Наш профессор» — так нарекла его Онора.

Кирнан поднялся на палубу после выполнения очередного задания.

— Расскажите, что произошло с тех пор, как мы в последний раз проходили здесь? — спросила Онора. — Какие-нибудь новые веселые приключения с божествами?

— Разве что с простыми смертными, — ответил Кирнан. — Их вполне можно считать приключениями веселее некуда, насколько я понимаю.

Онора Слэтри прищурилась.

— Кто бы мог вообразить себе, что турки нанесут такой урон?

— Наши солдаты — всего лишь солдаты, — ответствовал Кирнан.

— Ни за что бы не догадалась, — презрительно фыркнула Онора.

Кирнан пропустил мимо ушей взрыв смеха, вызванный фразой Оноры.

— Нет. Я имею в виду, что для газетчиков и генералов очень важно заставить нас поверить в то, что мы обладаем особым даром. Мы — осененные Господом пришельцы с Южного полушария. И стоим десятерых откуда-нибудь еще. Но, судя по всему, турки ни о чем таком и не подозревают.

— И судя по всему, вас это устраивает, — помрачнев, упрекнула его Фрейд.

— Нет, меня это совсем не устраивает. Было бы чудовищно, если бы подобное меня устраивало. Вот только от снарядов никакие добродетели не спасут. Я был бы счастлив, если бы все это закончилось. И был бы счастлив куда больше, если бы это вообще не начиналось.

— Мне такие рассуждения кажутся едва ли не предательством, — с осуждением произнесла малышка Неттис. — Как бы то ни было, они попахивают нелояльностью.

— А вот мне это кажется правильным, — вмешалась Наоми, не желая позволить возобладать явной глупости. — Но, сержант, как обстоят дела с захватом территорий? Если говорить о захваченных территориях, наши дела не так плохи.

Фрейд, прищурившись, стала вспоминать, что же писали газеты в последних сводках.

— Нас атаковали с выступа полуострова, — объявила она. — Французов и британцев. Там идут бои. Австралийцы на западе…

— И повсюду индусы, — добавил Кирман. — Кто бы мог подумать, что и они здесь окажутся.

— Они оказались здесь потому же, почему и мы, — сказала Неттис. — Либо ты за Империю, либо против нее.

Здесь она явно намекала на квакеров.

К закату клонился уже второй день, как они вышли из Александрии, когда из-за темнеющего вдали горного хребта заговорили турецкие орудия. «Архимед» незаметно продвигался к мысу Хеллес, где на борт готовы были взять всех — австралийцев, новозеландцев, индусов, британцев и французов. Минувшей ночью перед тем, как идти в операционную, Салли вышла на палубу. С побережья послышался сигнал горна — на Галлиполи под звуки горна солдат в бой не водили, здесь горн служил сигналом для кораблей подготовиться к приему на борт раненых. Неподалеку по морю скользили, резко меняя курс, эсминцы. Их присутствие и маневры говорили о серьезной опасности. У борта «Архимеда» внезапно возник минный тральщик — стоявший на носу матрос посигналил фонарем.

Загремела якорная цепь. По распоряжению капитана судно стало на прикол именно здесь. Спустившись, Салли умылась, переоделась и вскоре уже стояла у операционного стола в небольшой каюте, только что полученные инструменты покоились под полотенцем на подносе. Салли оглядела предназначенный для нее инструментарий на столике у головной части операционного стола.

— Ну вот, — сказала Фрейд.

Прибыв вместе с двумя санитарами в белых халатах и еще одной молодой медсестрой — ее Салли не знала, — Фрейд заняла пост в операционной, куда хирург пока еще не явился.

— Скоро начнут поступать, — предупредила присутствующих Фрейд.

Салли услышала, как в борт ткнулась баржа, потом до нее донесся скрип лебедки. Хирурги дожидались своих первых кандидатов на стол. Хукс тоже там, Салли в этом не сомневалась, видимо, пытается перебороть себя.

Фрейд, кивнув на столик с инструментами, улыбнулась во весь свой большой рот.

— Вот так я и познакомилась со своим женихом, — проговорила она, обращаясь к присутствующим, в том числе к санитарам.

— С женихом? — не поняла Салли. — С хирургом?

— Именно. Я подавала ему ранорасширитель. Это вам не просто какой-то там ланцет или пинцет. Их-то все знают. Кстати, есть журнал, так и называется «Ланцет». Но никому и в голову не придет назвать журнал «Ранорасширитель». Ранорасширитель — самый обычный операционный инструмент. И все-таки для нас обоих он послужил поводом для отношений.

Дамы воздержались от язвительных комментариев: помолвка — штука серьезная. Как и размолвка.

Пустые помещения корабля заполнили голоса здоровых, доставляющих на борт искалеченных. Наконец появился и Феллоуз, сопровождавший тяжелораненого, — мужчина скулил как пес. Ранение головы — от этого он и скулил. Как и в случае с лейтенантом Кэррадайном — утрата контроля над речью, но не самого дара речи. Стоявшие по бокам санитары прижимали тампоны к голове раненого. При транспортировке с баржи на корабль и с палубы в палату кость каким-то образом сместилась, что усиливало боль. Санитары переложили мужчину, как он был — в бинтах и белье, — с носилок прямо на операционный стол. Придерживая его, они позвали на помощь коллег, чтобы его удержать, — раненый был явно не в себе от боли. Салли услышала жуткий хрип.

— Санитаров сюда, быстро, — скомандовал Феллоуз.

Одна из повязок упала, и глазам Салли предстала залитая кровью затылочная доля мозга вместе с мозжечком. Кряжистый парень с квадратной головой глядел на Салли, будто взбешенный бык, и двое дюжих санитаров едва удерживали его. Салли казалось, что она двигается до жути медленно, но она взяла флакон с хлороформом и маску, плеснула на нее и поднесла к лицу раненого. Не вплотную, но вполне достаточно для того, чтобы усмирить его взбесившийся мозг и погрузить в состояние полузабытья. По операционной поплыл сладковатый дурман хлороформа. Стоявший тут же Феллоуз приказным тоном велел санитару:

— Держи его!

Потом повернулся к Салли.

— Немедленно маску. Немедленно.

Салли, капая на маску жидкость, напрочь позабыла дозировку, омертвевшей от напряжения рукой она прижимала маску к лицу раненого. Потом, когда пациент что-то невнятно промычал, совсем по-детски, и погрузился в сон, санитары, тяжело дыша, отступили, собираясь заняться другими поступившими ранеными. Салли приподняла веко молодого человека. Зрачок был расширен в пределах нормы, и она почувствовала нечто вроде благодарности к наркозу.