Возвращение Сэмюэля Лейка - Дженни Вингфилд Страница 32

– Вот он! Вот он! – завопил Нобл.

А Бэнвилл крикнул:

– Чтоб мне провалиться!

А Калла заметила:

– Ну и вид у него в одежде Бэнвилла!

Уиллади глянула на мужа, гордясь его поступком, но Сэмюэль не ответил на ее взгляд. Он столько перечувствовал, что был не в силах смотреть никому в глаза, даже Уиллади.

Сван же была уже в дверях.

– Я с ним поговорю! Я с малышами умею ладить.

Мысленная записная книжечка Уиллади быстро заполнялась.

Блэйд замер, увидев, как из дома вылетела Сван. Не успел он опомниться, она уже стояла рядом.

– Не выдавай, что меня знаешь! – шикнула Сван. – Родители разозлятся, что я разрешила тебе спать у меня в комнате.

Глаза Блэйда округлились, он напрягся, готовый сорваться с места. Когда взрослые злятся, лучше им не попадаться!

Но Сван положила руку ему на плечо:

– Не бойся. Когда мои родители злятся, ничего страшного не бывает.

Блэйд чуть успокоился.

– Почему ты ночевал у нас на сеновале?

Блэйд пожал плечами.

Сван сказала:

– Ничего. Это ничего. Просто любопытно.

Блэйд снова пожал плечами, поддернул штаны

Бэнвилла до самых подмышек, чтобы не сползали.

Сван зашептала:

– Ладно. Ты, наверно, есть хочешь. Пойдем, мама тебя покормит, а я пока расскажу, что можно говорить, а что нельзя.

Не каждый день увидишь, чтобы ребенок ел так жадно, как в то утро Блэйд Белинджер, а вокруг толпилось столько взрослых и все наблюдали с таким интересом. Сван пристроилась рядом, чтобы толкнуть его, если он вдруг запутается, что можно говорить, а что нельзя. Впрочем, нескромных вопросов никто не задавал. Спрашивали: «Помазать блинчики маслом?» или «Еще пару ломтиков бекона?» – и Блэйд только кивал. О себе он ничего не рассказал. За него это сделала Сван.

– Его зовут Блэйд, – объявила она, будто только что узнала. – Его родителей унес ураган, жить ему не с кем, придется нам его усыновить.

Той, стоявший в дверях, чуть не рухнул: ну надо же так врать! Между тем он понимал Сван. Тогда, возле лавки. Рас Белинджер ударил мальчика на ее глазах, и она не желает, чтобы это повторилось.

Не один Той понял, что история Сван шита белыми нитками. Сэмюэль точно знал, что мальчик зачастил к ним еще до урагана. А Уиллади и Калла всегда чуяли, когда Сван врет. Нобл и Бэнвилл несколько растерялись, зато Бернис (не имевшая ни детей, ни потребности в них, ни опыта общения с лжецами – сама она не в счет) приняла ложь за чистую монету.

– Мы не можем усыновить дитя только потому, что оно – сирота, – возразила она.

– Блэйд не «оно», – вспыхнула Сван.

– Конечно, нет. Он ребенок, который лишился родных, а детей, оставшихся без родных, отдают в органы опеки, для их же блага.

Блэйд покосился на нее: не по душе ему эти непонятные слова.

– Никто его пока никуда не отдаст, – вмешалась бабушка Калла. – Бог с вами, давайте сперва дослушаем.

Она кивнула Сван, чтобы та продолжала. Неужели надеялась, что внучка вдруг проговорится.

Но Сван не знала, что еще сказать. Она ожидала, что Блэйду предложат остаться у них, и дело с концом. Конечно, родители Блэйда попытаются его вернуть, но лучше об этом не думать до последнего.

Бабушка Калла смотрела выжидательно.

– Ну… – начала Сван, – он очень страдает из-за гибели родных…

Сэмюэль вставил:

– Сван, Бог тебя слышит.

Сэмюэль всегда учил детей говорить правду и полагаться на Бога – и сейчас самое время проверить это правило. Но Сван совсем завралась, отступать некуда.

– Знаю, – отвечала она серьезно, – и Бог видит, как он страдает.

Сэмюэль не нашел в себе сил уличить дочь во лжи. Только не сейчас, когда этот мальчуган смотрит на Сван как на светлого ангела, а на него, Сэмюэля, как на вершителя своей судьбы.

И он отступил.

– Дослушаем потом.

Сван была благодарна ему.

– А сейчас, – сказал Сэмюэль, – мне пора на работу, а вы, ребята, помогите маме с бабушкой.

– Да не нужно сегодня помогать, – весело отозвалась Калла. – Вчера они так здорово помогли, до сих пор в себя прихожу.

Дети убежали играть, Бернис принялась убирать со стола, а Уиллади наполнила раковину горячей мыльной водой.

– Одного не пойму, – сказала Бернис, – почему никто не удосужится сообщить властям о несчастном сиротке.

– Никакой он не сиротка, – объяснил Той. – Его родители живут за поворотом, в конце дороги, что идет через мелиевую рощицу.

Тарелки чуть не посыпались из рук Бернис.

– Сын Раса Белинджера?

– Кто это. Рас Белинджер? – спросила Уиллади. Из здешних мест она уехала давно. Белинджеры поселились здесь уже после того, как Сэмюэль увез ее в Луизиану.

– Чертов пасынок, – ответила Калла. – Так мне кажется, когда смотрю на него.

– Тогда мальчику нельзя здесь оставаться, – объявила Бернис. – Я не стану ночевать в доме, где прячут ребенка, который сбежал от родителей.

Калла чуть не сказала Бернис, что она может ночевать где угодно, но сдержалась.

– Завезу его домой по дороге в город, – решил Сэмюэль.

Уиллади и Калла постарались не выдать чувств.

Позади дома Нобл, Бэнвилл и Сван показывали Блэйду «территорию».

– В той стороне у нас Пустоши. – Нобл указал на выгон. – А вон там, – он махнул в сторону ручья, – Большая Река.

Блэйд с серьезным видом кивнул, поддернул Бэнвилловы штаны.

Нобл кивнул на птичник:

– А здесь салун. Заходить туда нельзя, большой пестрый петух шпорами разорвет, зато можно постоять у входа и поговорить о том, что ты не прочь бы выпить стаканчик сарсапарели.

Блэйд снова кивнул. Столько всего нужно запомнить!

Нобл повернулся к загону для телят, где стоял Снеговик.

– А вон там Бокс-каньон, куда мы заманиваем преступников, а когда они выезжают, стреляем по ним.

При виде лошади у Блэйда загорелись глаза.

Сван обняла Блэйда за плечи, как старого приятеля.

– Главное, что ты должен помнить на территории, что Хорошие Парни против Злодеев и Хорошие Парни всегда побеждают.

Здорово, если ему выпадет быть Хорошим Парнем. Это, похоже, выгоднее. Сван двинулась к Бокс-каньону, увлекая за собой Блэйда. Нобл и Бэнвилл увязались следом.

– Сегодня мы ловим негодяя Доусона, – объясняла Сван. – Он подсыпал яд в источники, чтобы разорить хозяев ранчо, а их землю перепродать железнодорожной компании.