Путь к солнцу - Корбан Эддисон Страница 32

— Да, это абсолютный цирк, — согласилась Саманта. — Поэтому нам так редко удается довести дело до обвинительного заключения. Даже если доказательства железные, злоумышленник пускается в бега, или потерпевший отказывается от показаний, или адвокат обвиняемого пудрит мозги судье и затягивает процесс до тех пор, пока папка с делом не начинает покрываться плесенью.

— Если вся система никуда не годится, зачем мы вообще это делаем?

Саманта показала на кресло напротив своего стола.

— Садитесь.

Томас сел.

— Разумеется, вам знакомы слова Бёрка. Единственное, что необходимо для торжества зла, — чтобы добрые люди не делали ничего. Это выражение уже стало штампом, одним из тех, что так любят употреблять политики или митингующие с плакатами. И несмотря на это, Бёрк был прав. Бомбей — настоящий воровской притон только потому, что люди сидят сложа руки и не делают ничего, чтобы изменить ситуацию к лучшему. Когда здесь появилось отделение CASE, все говорили, что мы закроемся максимум через год.

Она помолчала и развела руками:

— Что ж. Мы все еще тут. И, я надеюсь, с божьей помощью нам удалось кое-что сделать. Сутенеры нас боятся. Полицейские теперь думают дважды, прежде чем согласиться принять взятку. Девочки, которых держали едва ли не в клетках и насиловали по пятнадцать раз в день, постепенно приходят в себя. Немного, но все же кое-что. И это только начало. Вам нужно ответить себе на один-единственный вопрос: хотите ли вы быть частью всего этого?

Она откинулась на спинку стула и положила руки на стол.

— Наверное, Джефф сказал вам, что, если уж вы приняли решение, назад пути нет. Он всем так говорит. Но это мой отдел. Как только вы захотите выйти из игры, в любой момент, я свяжусь со штаб-квартирой. Я прекрасно помню о том, что за работу вам не платят.

Саманта хотела всего лишь пошутить, но ее слова задели Томаса. Она не знала, что, если бы не трус Марк Блейк и не угрозы «Уортон Коул», он сидел бы сейчас в Вашингтоне и зарабатывал 325 долларов в час. Работа CASE была достойна всяческого уважения, но его привели сюда отнюдь не высокие моральные принципы. Этим он отличался от прочих сотрудников. Да, торговля людьми возмущала его до глубины души, но у Томаса был свой собственный карьерный план и четкая цель — Федеральный окружной суд. Разумеется, он останется. Но только потому, что это единственный способ заслужить, так сказать, прощение высших сил.

— Насчет меня не беспокойтесь, — сказал Томас и встал. — Я в деле.

— Я так и думала. — Саманта широко улыбнулась. — Тогда вот вам испытание. Доведите бриф по делу Джогешвари до ума. Пусть оно «запоет». Пусть у судьи просто руки начнут чесаться от желания поскорее отправить этого подонка в тюрьму на Артур-роуд.

В субботу вечером Динеш пригласил Томаса поужинать с ним и парой его друзей где-то в Бандре. Все они оказались молодыми неженатыми «белыми воротничками», в свое время получившими образование в Британии. Они поели на террасе «Соул Фрай», популярного заведения, где готовили традиционные индийские блюда, но с некоторым нестандартным подходом.

Друзей Динеша совершенно не заинтересовал тот факт, что Томас работает в CASE. Большую часть ужина они расспрашивали его об американских девушках. Томас старался не упоминать о Прийе на тот случай, если один из молодых людей знает ее семью. Но они не задавали никаких неудобных вопросов, а Динеш обладал достаточным тактом, чтобы избегать щекотливых тем.

После ужина они поймали пару рикш, забрались в кабинки и отправились в любимый клуб Динеша — «Белую орхидею». Поездка заняла минут двадцать. Клуб располагался на третьем этаже офисного здания, где находились еще бутик модной одежды и турагентство.

Еще поднимаясь в лифте, Томас услышал, как грохочет музыка. В фойе их встретили трое охранников, одетых в белые рубашки и черные брюки. Приятель Динеша пожал одному из них руку и прошептал что-то на ухо. Охранник одобрительно кивнул и показал им на следующую дверь.

Как только Томас вошел в клуб, он понял, чем «Белая орхидея», довольно закрытое заведение, привлекала своих посетителей. Это был отнюдь не элитный алкоголь и не избранное общество. Помещение имело круглую форму; по периметру были расставлены мягкие диваны и маленькие квадратные столики. На диванах сидели мужчины всех возрастов и с удовольствием потягивали напитки. В центре располагался деревянный танцпол с двумя медными шестами. Между шестами стояли восемь молодых женщин в изысканных костюмах и сверкающих украшениях. Они напоминали прекрасных принцесс из сказки. В отличие от танцовщиц из американских стрип-клубов, эти девушки были полностью одеты. И тем не менее неприкрытая чувственность в их взглядах, позах и движениях производила потрясающее впечатление.

Одна за другой девушки выходили на помост; пока одна из них танцевала, остальные стояли в стороне, оглядывая посетителей. Если клиенту нравилась девушка, он предлагал ей чаевые. Танцующей походкой девушка подходила к мужчине, с улыбкой брала деньги и возвращалась на место. Время от времени какой-нибудь посетитель брал в руки пачку потолще и подмигивал танцовщице. Тогда девушка, привлеченная щедрой суммой, танцевала лично для него. Однако ни танцовщица, ни ее поклонник не касались друг друга.

Для того чтобы эти правила выполнялись неукоснительно, неподалеку от помоста постоянно находились несколько мускулистых официантов и строго оглядывали зал. Официанты принимали заказы и разносили напитки, но их настоящая обязанность была очевидна. Томас сел рядом с Динешем, стараясь скрыть смущение. Девушки тут же впились в него глазами, ожидая, не выкажет ли новый клиент интерес. Выбора у Томаса практически не было. Он мог либо встать и выйти из клуба, проявив таким образом грубость по отношению к Динешу, либо остаться и смотреть на танцовщиц, как и все остальные.

Он посмотрел на Динеша. Тот выглядел веселым и довольным и нисколько не стеснялся. Он и его приятели уже заказали напитки и теперь грызли арахис. Томас махнул официанту и попросил принести пива. Динеш мог бы и предупредить его о том, в какой клуб они едут. Впрочем, если бы он это сделал, Томас, скорее всего, отказался бы.

На помост вышла девушка в изумрудно-зеленом сальвар камизе. Она была настоящей красавицей, с огромными миндалевидными глазами и чудесным смугло-матовым цветом лица. Девушка закрыла глаза и принялась извиваться в танце, в ее движениях было столько откровенной сексуальности, что внутри у него что-то дрогнуло. Несколько секунд он не мог отвести от танцовщицы взгляд, но все же овладел собой и отвернулся. Чувство вины накрыло его с головой. Он попытался придумать какой-нибудь вежливый предлог, чтобы уйти, но в голову не приходило ничего подходящего. Он был сердит на Динеша и еще больше — на самого себя.

Ближе к полуночи один из друзей Динеша вдруг встал. Весь вечер он осыпал банкнотами по пятьсот рупий одну из девушек. Теперь он посмотрел на нее и кивнул ближайшему официанту. Потом пожал руку Динешу и быстро направился к выходу. Девушка тем временем тоже покинула танцпол и скрылась где-то в глубине клуба.