Десять историй о любви - Андрей Геласимов Страница 32

Мимо нее проплывали другие любопытные рыбки. Свет играл на их лицах, негромкая речь и улыбки скользили куда-то поверх голов и уплывали еще выше, чтобы раствориться в ажурной листве платанов. За столиками у открытых дверей кафе уже сидели смуглые любители утренней сигареты и крепкого кофе. Проплывающих мимо они провожали добродушными и слегка сочувствующими взглядами, ибо все, что требуется человеку для счастья, уже было у них под рукой.

Скользя над плитками тротуара мимо рынка Бокерия, она уронила взгляд себе под ноги и остановилась. Бульвар показался ей вдруг волнистым, как морское дно на небольшой глубине. Она невольно провела по плиткам ногой, чтобы удостовериться, и вздрогнула от того, что из-за спины вынырнул симпатичный, но какой-то помятый парень, сверкавший белозубой улыбкой во весь рот.

– Тут гладко, – сказал он по-английски, присаживаясь на корточки. – Это просто казаться. Волны нарисованы… Все удивляться… Попробуй.

Он погладил тротуар смуглой ладонью и похлопал по нему, как будто тротуар был водой, и он предлагал ей окунуться. Подкупающая улыбка слегка ослепляла ее, поэтому она перевела взгляд на его спину.

– Фабрегас, – кивнул он, поняв, что она читает надпись у него на футболке, и горделиво показывая туда большим пальцем. – Футбольный клуб «Барселона». Зовут как я… Тоже Франсеск. Мы говорим – Сеск… Я – Сеск… Потрогай, не бойся.

Он продолжал похлопывать ладонью по плиткам, и она наконец присела на корточки рядом с ним. Тротуар действительно был ровным как стол, а волнистым казался только из-за причудливого дизайна.

– Видишь? – сказал улыбчивый парень.

Она кивнула, улыбнувшись в ответ, но в это мгновение что-то с невероятной силой рвануло ее сзади, и она не удержалась на ногах. Нелепо растянувшись, больно ударившись локтем, она упала на тротуар и увидела, как в переулок справа от рынка убегает человек. В руках у него была светлая сумочка, до этого висевшая у нее на плече.

– Там паспорт… – беспомощно сказала она по-русски.

Парень, который заставил ее присесть, бросился следом за убегавшим, но тут же в растерянности закрутился на месте, оглядываясь на лежащую посреди бульвара девушку. Затем подбежал к ней и опустился на колени. За спиной у него остановилась пожилая пара, заговорившая на немецком. Остальные гости каталонской столицы продолжали чинно шествовать мимо, на секунду оглядываясь на упавшую девушку и тут же забывая о ней.

– Все нормально! – прервал парень в футболке встревоженные вопросы немцев. – Идите! Все о’кей…

Помогая подняться девушке, он энергично кивал немецкой чете до тех пор, пока те не двинулись дальше. Впрочем, далеко они так и не отошли. Увидев двух женщин в полицейской форме, старушка замахала им рукой. Парень потянул девушку в переулок.

– Идем… Я знаю, где сумка… Я помогать…

Она послушно заковыляла следом, на миг обернувшись в сторону полицейских, но он крепко сжал ее локоть.

– Надо быстрый… Полиция – долго… У них – помощь нет…

Через минуту они вошли в прохладный полутемный бар, где у стойки пили кофе двое мужчин с очень арабскими лицами.

Мужчины молча покосились на хромавшую девушку, и парень в футболке потянул ее в дальний угол – к столику рядом с холодильником.

– Здесь, – кивнул он. – Ты сидеть.

Отойдя к стойке, он что-то быстро сказал бармену, и пока девушка словно в ступоре не сводила взгляда с висевшего над головами арабов огромного окорока, тот налил парню что-то в два бокала.

– Орухо, – сказал парень, возвращаясь и снова сияя белозубой улыбкой.

– Мне надо паспорт вернуть, – заговорила наконец девушка. – Я без него не улечу. И деньги… Там почти тысяча евро.

– Хороший английский, – кивнул парень, подвигая к ней бокал. – Пей… Ты – Япония?

– Я из России.

– А смотреть как Япония… Или Китай.

– Пойдем за моей сумкой. Где она? Ты знаешь того человека?

– Пей, – он дружелюбно кивнул и многозначительно улыбнулся. – Ты хочешь. Это вкусный.

Слегка подрагивающей рукой она взяла бокал и сделала жадный глоток, тяжело при этом вздохнув. В следующую секунду во рту у нее полыхнуло огнем, дыхание жестко перехватило, а глаза заволокло пеленой слез.

– Что это? – выдавила она.

– Орухо, – сияя, показал он ей большой палец. – Скоро стать хорошо. Пей снова.

– Сам пей, – девушка оттолкнула от себя бокал и вытерла слезы. – Где тут полиция?

Она так резко поднялась на ноги, что отодвинутый ею стул громко скрежетнул ножками по полу. Арабы у стойки как по команде повернули головы на звук.

– Шум – плохо, – покачал головой парень. – Тут не любить шум. Сиди спокойный… Орухо пей.

Она посмотрела на арабов, которые продолжали неподвижно смотреть на нее и мимо которых ей предстояло пройти к выходу. Секунду помедлив, она опустилась на стул рядом с парнем.

– Умный, – одобрительно кивнул тот. – Пей. Будь спокойный.

Девушка еще раз покосилась на двух арабов, снова взяла бокал и, коротко выдохнув, залпом опрокинула его в себя.

От неожиданности парень замотал головой, а потом рассмеялся.

– Быстрый! Русский – как молния! Хочешь мой?

Она с вызовом посмотрела ему в лицо.

– Хочу.

После второго бокала она слегка успокоилась.

– Как, ты сказал, тебя зовут?

– Сеск. Полный имя – Франсеск, но я как Фабрегас. Футбол… Барселона…

Он сделал мечтательное лицо и покрутил в воздухе руками.

– А ты имя?

– Сардана.

Сеск не сумел скрыть удивления.

– Сардана? Родители жил в Каталония?

– Нет, они из Якутии. Это Сибирь. И тут никогда не были.

– Откуда знать про сардана?

Она пожала плечами:

– У нас часто девочек так называют. Обычное имя.

– Сардана – не имя, – загорячился он. – Это танец. Очень важно для Каталония. Свобода. Национальный дух. Франко запрещал.

– У нас тоже национальный дух. Только сардана – это цветок.

Он помолчал.

– Красивый?

– Да. Разновидность лилии.

– Какой цвет?

Она вздохнула:

– Разные бывают… Красные, оранжевые… Очень красиво.

– Как ты?

Она посмотрела ему в глаза и перестала улыбаться.

– Кто-то обещал сумку вернуть.

Сеск поднялся из-за стола, но уходить почему-то медлил. Как будто ему нужно было на что-то решиться. Он потоптался несколько секунд на одном месте, посмотрел на арабов у стойки, на Сардану, потом нахмурил брови и зашагал к выходу. У двери он еще раз обернулся и ободряюще махнул ей рукой.