Семья Усамы бен Ладена. Жизнь за высокой стеной - Омар бен Ладен Страница 33

Восьмилетний Осман и шестилетний Мухаммед резвились и были в отличном расположении духа, присущем их юному возрасту. Оба хихикали и дурачились, находя все новые поводы для веселья.

Четырехлетняя Фатима сидела рядом со мной в грациозной позе. А отрада моих очей, годовалая малышка Иман, копировала каждое движение старшей сестры. Мои маленькие дочурки были для меня источником постоянной радости.

Вторая семья Усамы состояла из Хадиджи и ее детей. Она сидела всего в нескольких рядах от нас со своими обожаемыми сыновьями — Али, очень серьезным и милым семилетним мальчиком, и Амером, двухгодовалым малышом.

Третьей была семья Харийи, самой близкой моей подруги среди жен. Она внимательно наблюдала за своим сыном Хамзой, подвижным трехлетним мальчиком, который выкидывал всякие забавные штуки.

Четвертая семья Усамы состояла из Сихам и троих ее детей: Хадиджи, красивой четырехлетней девочки, Халида, жизнерадостного трехлетнего карапуза, и Мириам, преждевременно родившейся малышки, но теперь совершенно здоровой — благодарение Господу.

Эти четыре женщины и их четырнадцать детей летели к своему единственному мужу и отцу.

В моем воображении все время всплывало лицо Усамы. Я жаждала увидеть мужа, ведь прошло уже несколько недель, как он таинственно исчез из Саудовской Аравии. С того момента мне не сообщали почти никаких сведений, но передали поразившее меня указание мужа: «Наджва, не оставляй в Саудовской Аравии даже битой тарелки».

Я знала, что Усама встретит нас по прибытии. И молилась Богу, надеясь, что в планы Всевышнего входит разрешение всех проблем, с которыми столкнулся муж, что Господь вскоре вручит ему ключи от закрывшейся для него двери в родную страну. Тогда мы сможем вернуться домой.

Мои раздумья и мои непоседливые малышки так занимали меня, что два часа полета пронеслись незаметно. Вскоре командир экипажа объявил, что пора приготовиться к посадке.

Когда мы приблизились к земле, я стала разглядывать в маленький иллюминатор наш новый дом, Хартум. И поскольку никогда не бывала в стране, которую должна была теперь называть домом, меня разбирало любопытство.

Прижав лицо к стеклу, я смутно различала сквозь чадру голую, лишенную растительности землю под нами. Крохотные домики и ниточки дорог постепенно стали расти в размерах. Мои глаза тотчас заметили, что Хартум совсем не похож на Джидду.

Некогда маленький портовый городок Джидда превратился за последние десять лет в огромный современный мегаполис, который мог похвастаться новыми комфортабельными зданиями и ультрасовременными дорогами. Хартум представлял собой полную противоположность: выжженные солнцем дома из кирпича и глины, всего в несколько этажей. Я не очень хорошо видела с высоты, но мне показалось, что большинство дорог немощеные. А когда мы снизились для посадки, грязь и пыль вокруг стали бросаться в глаза.

Конечно, Джидда тоже постоянно страдала от близости пустыни, каждый день предательски подбиравшейся к городу, но вся страна поставила целью бороться с наступлением песков, препятствуя их коварным попыткам проникнуть на городские улицы. В Хартуме всё было иначе. Я подумала, что жители Судана, вероятно, не располагали теми финансовыми возможностями, которыми Господь благословил Саудовскую Аравию и Джидду.

Я знала кое-какие факты о Судане. Это самая большая страна на африканском континенте, ее возглавляет исламское правительство. Соседями Судана являются Египет, Эфиопия и Эритрея — мне кое-что было известно об двух последних странах благодаря разговорам с нашими компаньонками, очень умными молодыми женщинами, оставшимися в Саудовской Аравии. После нашего отъезда они нашли работу в других семьях — тем очень повезло.

Как и Саудовская Аравия, Судан с одной стороны омывается Красным морем.

Хартум, город, куда прилетел наш самолет, был столицей Судана, хотя это сравнительно молодой город, основанный только в 1821 году. Белый Нил, берущий начало в озере Виктория, и Голубой Нил, текущий из Эфиопии на запад, встречаются в Хартуме как два близнеца, а покидают город как единое целое, отправляясь на север, в Египет, благодаря которому эта река знаменита на весь мир.

Мои дочки подскочили и захихикали, когда колеса самолета запрыгали по ухабистой посадочной полосе. Фатима последовала моему примеру и тоже прильнула к иллюминатору, разглядывая ландшафт: голые пыльные равнины, местами заросшие полынью. Кое-где торчали запыленные деревца, казавшиеся настолько чужеродными, что невольно возникала мысль, будто они каким-то неожиданным образом вылезли из земли. Мы наблюдали, как люди суетятся рядом с крошечными домиками. Суданские женщины носили яркие, свободного покроя платья и такие же яркие головные повязки. Большинство мужчин одевались в традиционные галабии, просторные рубахи длиной до щиколотки, а на голове у них были тагии — небольшие тюбетейки. Другие предпочитали сирвалы и раги — мешковатые штаны и туники до середины бедра, обычно одинакового неяркого цвета.

На какое-то мгновенье я задумалась об этих людях, о том, как они живут, но вскоре наш самолет подрулил к терминалу, и я потеряла их из виду. Терминал представлял собой современное здание из бетона высотой примерно в три этажа. После приземления внимание мое сосредоточилось на детях.

Держа на руках Иман, я следила, чтобы Фатима оставалась рядом со мной, и жестами велела сыновьям держаться поблизости. Началась сутолока. Все старались побыстрее пробраться к дверям и сойти вниз по трапу, который сотрудники аэропорта уже подкатили к самому выходу.

Едва переступив порог самолета, я заметила высокую фигуру мужа, стоявшего возле длинной черной машины — такие обычно вызывают ассоциации с VIP-персонами. Вооруженные до зубов охранники кружили рядом. Стекла машины были затемнены для защиты от посторонних взглядов — это семейная традиция бен Ладенов. Несколько похожих машин выстроились в ряд возле первой. Все они ожидали прибытия большой семьи мужа, чтобы отвезти в наше новое жилище.

Я подошла к мужу. Я знала его достаточно хорошо и без слов поняла: он испытывает огромное облегчение оттого, что мы добрались благополучно. Мы обменялись лишь кивком и обычными приветствиями. Мусульманские мужчины и женщины не выражают свои эмоции и не прикасаются друг к другу на публике, даже если женаты уже много лет и дали жизнь стольким детям.

Всё было устроено заранее. Муж являлся достаточно влиятельным человеком, и нашей семье не пришлось сталкиваться с нудными формальностями паспортного и таможенного контроля.

Как только все расселись по большим черным машинам, машины охранников окружили наш караван, и мы помчались на всей скорости. Мои девочки радостно скакали по всей машине, избавившись наконец от стесняющих движение ремней безопасности, а я время от времени поглядывала в тонированное окно, стараясь получше рассмотреть Хартум.

Вскоре мы въехали в фешенебельный район города, и я увидела много красивых, недавно построенных домов. Я знала, что мы поселимся в этом районе — богатом пригороде Хартума, известном как Аль-Рияд Вилладж. Дома там были почти одинаковыми по размеру и стояли совсем близко друг к другу.