Модельный бизнес по-русски - Владислав Метревели Страница 33

Без ног Соня каждый вечер добиралась до своей комнаты, которую ей пришлось делить с мадьяркой Магдой и представительницей Китая. За весь предыдущий подготовительный период девушки не обмолвились между собой ни словом, зато теперь, с появлением русской, все утро до завтрака и потом во время сборов на репетицию пытались жестами и каждая на своем языке отвечать на вопросы Сони.

Лисов, прорвавшийся в перевозивший участниц автобус, несмотря на протесты администратора конкурса, лоснящейся африканки Тью, отвечавшей за девушек, и присутствовавший теперь на репетиции, с удовлетворением отметил, что Соня ни фактурой, ни подиумной подготовкой, ни умением держаться на сцене не хуже остальных девушек. Было бы обидно после всех мытарств, связанных с этой поездкой, не попасть в финал и не добиться успеха. Вся история с конкурсом произошла спонтанно, как и многое, что составляет жизненные коллизии и сопровождает принятие решений у людей, населяющих планету Земля.

Познакомившись во времена работы в Доме моды с руководителем миланского отделения «Pourqoiu Pas» Луиджи Права, куда тот приехал помогать Классику организовывать выезд коллекции и манекенщиц в Италию на показ, Лисов хранил его визитку. Он напомнил о себе, предложив притащить в финал «Model’StarS» представительницу России, чего за долгую историю конкурса еще не бывало. В свою очередь, Луиджи, не упускавший случая сделать козу кичившемуся своей организаторской незаменимостью Мауро, приложил максимум усилий, чтобы русская приехала в обход всех правил, и не раскрывал до конца этот факт перед оргкомитетом. Луиджи даже оплатил русским билеты, настолько опростоволосить Мауро считал делом чести. Сам Луиджи прилететь на конкурс смог только в последний момент, поэтому удовольствия присутствовать в минуту триумфа над извечным соперником не испытал, но, сидя за столиком жюри, время от времени бросал на метавшегося за сценой и по залу Мауро (того к принятию решения не допускали) победные взгляды. Это, однако, будет позже. Пока же Соня активно включалась в подготовительную работу, Лисов старался оценить ее шансы и приглядывался к другим участницам.

В обед он сел рядом с ней и попытался как-то отвлечь от мыслей, скакавших газелями в очаровательной головке. Соня медленно отщипывала от хлебной лепешки кусочки и складывала их по краю тарелки. У нее никогда не было проблем с фигурой, но мучное она старалась не употреблять. Сейчас, прихлебывая из стакана воду EVIAN, Соня боролась с желанием вытянуться прямо на расставленных вокруг обеденного стола стульях и отдаться сну. Акклиматизация и усталость от бесчисленных прогонов не могли окончательно прибить закаленную шестью годами танцевальной школы Соню, хотя ее организм испытывал огромные нагрузки.

Мауро любовался ладной фигуркой девушки, которая даже во время репетиционных пауз не присаживалась, как остальные участницы, на ступеньки лестницы, спускавшейся из-под потолка на сцену с двух сторон и переходившую в подиум. Он пытался приободрить ее во время репетиции несколько раз, похлопывая по спине и придерживая за локоть, что-то говорил своим распевно-гундосым голосом, но на третий раз Соня, непроизвольно тряхнув плечами, сбросила его руку и пошла дальше, пытаясь обернуться, чтобы объяснить, что она не хотела показаться грубой. Мауро проглотил это и за обедом подсел к русским. Вереща, как ни в чем не бывало, он снова советовал какие-то закуски и говорил одно и то же, словно забыв, что уже напутствовал Соню в первый день, открывая ей, как ему казалось, какие-то секреты и принципы участия в массовых шоу, работы в модельном бизнесе Европы. Все это прекрасно было известно и Лисову, который уже инструктировал девушку в самолете, но итальянец то ли сам страдал слабой памятью, то ли держал русских партнеров за слабоумных. Он повторял уже в третий раз, что важно отличаться от других участниц, быть уверенной в своих силах, не переживать, если что-то сделала не так на сцене, и улыбаться, улыбаться, улыбаться. Уже помощница Пьера, маленькая широкобедрая Тью, созывала девушек в автобус, чтобы снова отправляться на репетицию, а итальянец все зудел над ухом девушки, пока Соня не отодвинулась от стола и, кивнув Лисову с улыбкой, отправилась догонять группу участниц. Мауро остался сидеть с полуоткрытым ртом, словно в полутрансе, после, сунув в него оливку, как ни в чем не бывало побежал к автобусу под насмешливым взглядом Лисова.

В этот вечер Соня зашла к Лисову, который снимал номер попроще в другом крыле отеля. Цены здесь все равно зашкаливали, но Лисов решил, что живем один раз, и выложил на стойку четыреста пятьдесят долларов без сожалений. Он наслаждался махровыми полотенцами, наборами для бритья и душа, аккуратно упакованными в фирменные коробочки с логотипом отеля, просторной ванной комнатой, жесткими матрасами, спать на которых было одно удовольствие (он даже посмотрел, отогнув край белья, название компании, которая делает столь удобные постельные принадлежности, чтобы когда-нибудь приобрести такие же для дома), спутниковым телевидением, где тут же отыскал порноканал, который, правда, показывал лишь три минуты, а затем требовал оплаты, видом из окна на островки пальм с разбросанными между ними прямоугольниками теннисных кортов (номер с видом на океан стоил на пятьдесят долларов в сутки дороже), наконец, прекрасной телефонной связью, соединявшей его в мгновение с Москвой (при этом слышимость была такая, будто собеседник находится в соседней комнате). Лисов, правда, не злоупотреблял звонками на родину, зная, что международные звонки из отеля влетают в копеечку. Лучше потратить свои миллионы на мороженое, сувениры и другие приятные мелочи типа дешевых музыкальных записей, переизданных местными рекорд-компаниями (Лисов покупал все понравившееся ему, ориентируясь на обложки дисков, и открыл для себя таким образом совершенно нереальные группы «Pavlov’s dog» и «Beautiful south»), и потрясающе вкусного мяса на гриле, обжариваемого на каждом углу негритосами.

Соня, несмотря на усталость от каждодневных затяжных репетиций, была воодушевлена другими, девичьими радостями: возможностью неограниченно и бесконтрольно стоять под горячим душем (дома мама почему-то считала это недостойным занятием), натираться расставленными на полочке в ванной лосьонами и кремами с добавками каких-то растительных масел, единственно известным из которых было алоэ, полюбоваться на слонов во время экскурсии на ферму и конечно же окунуться в воды океана, куда их однажды отвезли, в основном для того, чтобы члены оргкомитета могли понаблюдать за совершенными и не очень фигурками моделей-участниц с целью составить впечатление об их потенциале для работы и шансах на победу в конкурсе. Лисов тоже бродил по берегу, вдыхая насыщенный солью воздух и собирая тропические раковинки, разбросанные по песку, а ночью коротко подрочил в гостиничное полотенце, представляя разнузданную задницу Тью – две шоколадные булки, разделенные розоватой щелью, отличающейся по цвету от остального тела так же, как ступни и ладошки, которыми она бесстыдно елозила по мелководью, а потом собирала хлопками участниц в автобус, встряхивая кучерявой головой.

* * *

В отель прибывали новые и новые гости. Сегодня это были директора агентств и представители девушек, участвовавших в конкурсе, а также их родня. Конкурс проходил в конференц-зале отеля, и Лисов впервые подивился размаху мероприятия – стоило селить участниц в столь престижном месте, готовить их целых две недели, трубить о конкурсе на все страны, а провести финал в зальчике на триста мест практически без телевизионного освещения (по залу пока бегали лишь два оператора с «бетакамами» на плечах; ни монтажки на улице, ни кранов или других приспособлений в зале для полноценной трансляции Лисов не обнаружил). Ну, может быть, эти триста мест отданы самым богатым людям страны, думал Лисов, прикидывая, куда бы присесть, чтобы не быть с позором изгнанным обладателями баснословно дорогих билетов. Ему самому обещавший пригласительный с указанным местом и обязательным посещением послеконкурсного фуршета Мауро так и не удосужился выдать, хотя Лисов дважды подходил к итальянцу. Каждый раз тот, ссылаясь на занятость, просил подойти попозже, и Лисов в результате оказался в зале без билета.