Свидание вслепую - Ежи Косински Страница 34

— Джолена не говорила мне, что у них с Грегом есть ребенок, — сказал Левантер.

— Самая милая девочка в городе! Возможно, Джолена еще много чего вам не рассказала, Джордж. Но когда она вас подцепила, то вряд ли подозревала, что завела любовника, который ее погубит.

Левантер скривился:

— Чем же я так отличаюсь от всех других?

— Вы первый настоящий чужак, и к тому же иностранец. У вас нет своего бизнеса, нет политических связей, нет семьи, нет окружения, которое могло бы вас в чем-то обвинить, вы не ходите в церковь. У вас нет даже веских причин оставаться в Имптоне.

— Вы прекрасно выполнили домашнее задание, шеф. Откуда вы все это узнали?

Полицейский пожал плечами и одарил Левантера обезоруживающей улыбкой.

— По телефону, — ответил он, довольный собой. — Начал с проката автомобилей. Там вы упомянули несколько имен. Я пошел по этой ниточке и закончил беседой с тем ослом из агентства по заказу помещений, что подкинул нам этих крохотных человечков вместо детей, которых мы ожидали. — Он замолчал, как бы прикидывая, рассказывать ли Левантеру все до конца, потом продолжил: — Незадолго перед нашей с вами встречей мне позвонил по радиотелефону мой заместитель и сообщил, что вы собирались купить пистолет, но ничего не нашли по своему вкусу. — Он указал на пистолет, покоящийся в его кобуре. — Улучшенный «магнум блэкхоук». Длина ствола — шесть с половиной дюймов. Убойная сила — сто пятьдесят ярдов. Перезарядка — шесть секунд, — похвастался он. — В прошлом году он помог мне победить на чемпионате полиции штата по стрельбе.

Левантер осмотрел пистолет.

— Этим пистолетом вы собираетесь помешать мне покинуть Имптон? — спросил он.

— Я рад, что вы задали этот вопрос, — рявкнул начальник полиции. Одним из ключей на большой связке он открыл ящик стола. Он вытащил ящик и поставил его на стол прямо перед Левантером. В ящике Левантер увидел пистолет с глушителем, курносый револьвер, швейцарский армейский нож, стакан для воды и несколько пустых пузырьков из-под лекарств. Шеф подвинулся поближе к Левантеру и навис над ним.

— Один из учителей в Полицейской академии, акцент которого несколько напоминал ваш, как-то объяснил нам, что в США граждане пятидесяти штатов обязаны соблюдать миллионы законов и что они обороняются от этих законов посредством ста миллионов единиц огнестрельного оружия. — Пристально посмотрев на Левантера, он немного помолчал. — Американцев объединяет только Конституция и телевидение. — Он дружелюбно улыбнулся. — Разумеется, это не касается иностранцев и преступников, которыми занимается ФБР, снимающее у всех них отпечатки пальцев.

Подобно карточному игроку, собирающемуся сделать решающий ход, он стал вдруг серьезным.

— Вы иностранец, Джордж, и принадлежите к особому роду людей, оставляющих отпечатки пальцев. Я хочу, чтобы вы взяли поочередно все предметы из этого ящика, а потом положили обратно! — Он пододвинул ящик к Левантеру.

Левантер был ошарашен неслыханной угрозой.

— А что случится, если я откажусь? — спросил он.

— Вы прекрасно понимаете, что я все равно заставлю вас взять их в руки. — Полицейский тихо рассмеялся и снова похлопал по кобуре.

С отвращением Левантер один за другим вынимал из ящика предметы и клал их обратно. Когда с этим было покончено, шеф тщательно завернул их в бумагу, вставил ящик в стол и закрыл его. Потом сурово посмотрел на Левантера.

— Уверен, что для Грега вы будете великолепным свидетелем, — сказал он и кивнул. — С вами, да еще с вашим акцентом, у этой сучки, у этой изношенной подстилки в суде не будет ни малейшего шанса.

Он отворил перед Левантером дверь.

— Право превыше силы, — с улыбкой произнес он.

Когда они возвращались в «Тафт», начальник полиции обернулся к Левантеру и медленно и отчетливо сказал:

— Здесь поблизости много стоянок для трейлеров, где то и дело совершаются преступления незнакомыми нам бандитами из чужих городов. — Он продолжал доверительным тоном: — Если вы покинете город прежде, чем я вам это разрешу, тот или другой из предметов, на которых вы только что оставили отпечатки пальцев, будет найден вблизи места преступления — прекрасное доказательство того, что его совершили вы, когда были здесь. И тогда даже лучший нью-йоркский адвокат ничем не сможет вам помочь. Как видите, Джордж, я прибил вас к кресту без гвоздей!

Явно довольный своим заключением, он несколько минут ехал молча. Потом снова обернулся к своему пассажиру:

— В прошлом году один из безумцев Американской Нацистской Партии пошел здесь под суд за избиение достойного человека, иудаиста, участника какой-то конференции. И знаете, судья и защитники признали, что на процессе нациста против еврея, поскольку всем известно, что сделали нацисты с евреями во время войны, у последнего нет шанса найти непредвзятых присяжных. — Он рассмеялся от всей души. — Поверьте мне, они глубоко заблуждались! В США даже один из двадцати опрошенных об отношениях между нацистами и евреями во время Второй мировой войны не может точно ответить, что же между ними произошло! Единственные, кто здесь ненавидит нацистов, — это те, кто ставит их и коммунистов на одну доску. Кстати, — он сделал паузу, — когда вы учились в Москве, в университете, вы же наверняка были коммунистом?

— В коммунистической стране все университеты — государственные, а значит — коммунистические. Но лично я коммунистом не был, — ответил Левантер.

Шеф рассеянно его выслушал, потом продолжил:

— Представьте себя на процессе, скажем, по обвинению в убийстве. Присяжные поверят вашему объяснению того, почему вы приехали в Имптон, не больше, чем заверениям, что вы не были коммунистом или что отпечатки пальцев с вас снял начальник полиции Имптона. — Он хихикнул.

Левантер содрогнулся и достал из кармана куртки маленькое зеркальце.

— Что это? — спросил полицейский.

— Это зеркало, — ответил Левантер, положив его на ладонь. — Полированное стекло, покрытое сзади тонким слоем серебра, который позволяет видеть отражения предметов в лучах света. По-английски его иногда называют «стеклом для разглядывания».

— Я знаю, что такое зеркало! — оборвал его полицейский.

— Но вы сами только что спросили, что это такое!

Начальник полиции казался раздраженным:

— Зачем вы носите его с собой?

— Чтобы видеть себя. Лучшего способа придумать не могу. — Левантер посмотрел в зеркало и причесал волосы.

— Мне неприятно видеть, как вы это делаете, — с гримасой сказал полицейский. — Не забывайте, что свидетелем на процессе Джолены вы выступаете в роли любовника женщины, а не мужчины.

Они прибыли в отель, и Левантер вышел из машины.

Начальник полиции окинул его долгим, внимательным взглядом.

— Ведите себя прилично, Джордж! Иначе я подышу для вас здесь невесту, и вы уже никогда не покинете Имптон! — прокричал он, отъезжая от тротуара.