Семья Усамы бен Ладена. Жизнь за высокой стеной - Омар бен Ладен Страница 35

Я всегда улыбаюсь, вспоминая те безмятежные годы. Самые приятные воспоминания связаны с периодами сбора урожая: когда кукуруза и подсолнухи созревали, мы все отправлялись на одну из ферм, обычно в Аль-Дамазин, на юг от Хартума. Эти поездки напоминали мне, как прежде мы всей семьей отдыхали на ферме возле Джидды.

Веселее всего было собирать подсолнухи. Я брала большие ножницы и садилась вместе со всеми в длинную вереницу больших машин. На ферме Усама организовывал работу так, чтобы выделить несколько часов только для жен и детей. И мы могли без посторонних глаз собирать подсолнухи в свое полное удовольствие, не беспокоясь о том, что встретим поблизости каких-нибудь незнакомцев. Хотя жены все равно по традиции закрывали лицо, можно было не волноваться о том, что чадра слетит, когда мы увлечемся сбором урожая, потому что вокруг не было ни души. Но, конечно, услышав вдалеке незнакомые голоса, мы тотчас прятали лица.

Некоторые из тех громадных подсолнухов во много раз превосходили размером наши головы. Часто я восхищенно любовалась этими растениями, зная, что такая красота выросла благодаря Усаме. Это лучшие воспоминания о Судане — мы занимались важным делом и были его частью, приносили пользу.

А иногда мы ездили в другое место, под названием Аль-Куттийя. Поездка была долгой, а дороги там немощеные, так что на пути нас поджидало немало неприятностей. В сезон засухи мы попадали в пыльные бури, а в дождливый сезон, когда пыль превращается в жижу, наши машины часто застревали в вязкой грязи. Все ворчали и ныли, расстраиваясь из-за досадных задержек. Но, говоря откровенно, мы не так уж сильно огорчались, больше делали вид. Наша жизнь была слишком размеренной, а эти дорожные приключения вносили в нее хоть какое-то разнообразие.

Омар с братьями старались высвободить колеса машины, чтобы мы могли продолжать путешествие. Их вид смешил меня и других жен — наши сильные сыновья тужились, кряхтели и сопели. Иногда шофер от нетерпения слишком сильно давил на педаль газа, и тогда жижа из-под колес разлеталась во все стороны. А мы хихикали, спрятав лицо под чадру, и наблюдали, как наши сыновья суетятся, тщетно стараясь увернуться от летящих на них грязных брызг.

На пути к ферме, находившейся на юге, мальчики иногда просили наш караван остановиться в определенном, только им известном месте: там хорошо было охотиться. Они оставляли женщин и малышей в машине, а сами отправлялись на поиски добычи. В тех местах водились особенно крупные индюшки, чудесные на вкус — вся семья обожала их есть. Наши мальчики были отличными охотниками, и им всегда удавалось подстрелить парочку. Приехав на ферму, мы обваривали птиц в кипятке, а потом ощипывали перья. Было даже немного жалко их готовить. Эти индюшки такие красивые — белые в крапинку.

А бывало, Омар кричал, чтобы мы остановились, потому что его зоркие глаза заметили особенное дерево, на котором растут удивительно вкусные плоды. Название дерева выпало у меня из головы, но мы с радостным предвкушением наблюдали, как Омар лезет на дерево и выбирает самые красивые фрукты. Мой дорогой сынок отдавал их мне, а я держала фрукты при себе, пока мы не приезжали на ферму — там мы их тотчас съедали.

На ферме стояло несколько прелестных хижин, небольших одноэтажных домиков. Они были крошечными и круглыми, с высокими соломенными крышами, по форме напоминавшими рожок от мороженого. Хижинки построили прямо посреди леса, где росли большие деревья и водились дикие обезьяны. Эти обезьяны устраивали настоящие представления — смешнее, чем в цирке. Вся их многочисленная семья приходила в оживление при нашем появлении. Они забавляли нас своими песнями и плясками. Немного понаблюдав за их веселыми играми, мы входили в домики и обустраивались там, радостно предвкушая приятный отдых. Обычно мы проводили на ферме четыре ночи. А иногда оставались дольше, пока Усама не говорил, что пора возвращаться.

Хижинки были искусно выстроены из высушенных кусков дерева, веток и листвы. Усама распорядился поставить в них много небольших походных кроватей, чтобы у каждого имелось свое спальное место. Усама также позаботился о москитных сетках для каждого. Он предупредил нас, как страшна малярия — смертоносная болезнь, распространенная в этой части Африки и особенно опасная для маленьких детей. И я всегда внимательно проверяла, чтобы сетки надежно окутывали моих малышей.

Больше всего я любила восхитительные манго, которые росли на деревьях рядом с хижинами. Какое это было счастье: сидеть на пороге хижины под мерцающими звездами, наблюдая, как играют дети, и есть сочное, спелое манго.

Но чаще мы ездили на небольшую лошадиную ферму Усамы — она находилась совсем недалеко от нашего дома в Аль-Рияд Вилладж. И пока мужчины были заняты лошадьми, женщины проводили время в семейном бассейне. Как только мужчины отправлялись кататься верхом и мы могли быть уверены, что наше уединение никто не потревожит, жены и дочери окунались в прохладную воду. Конечно, у нас не было купальных костюмов, мы плескались в бассейне прямо в длинных платьях.

Старшие сыновья многому научились, пока мы жили в Хартуме, потому что их отец начал обращаться с ними как с мужчинами. Усама даже брал шестерых старших сыновей с собой в поездки, связанные с важными строительными проектами. Помню, они не раз сопровождали его, когда он отправлялся проверить, как продвигается строительство железной дороги. Сыновья взволнованно рассказывали мне, что он объяснял им в мельчайших подробностях, как строятся рельсы и какие шаги предпринимают инженеры. Они были убеждены, что отец знает всё. А муж мечтал, что однажды его сыновья возглавят все его многочисленные предприятия в Судане.

Однако ожидали нас в Хартуме и впечатления совсем другого рода. Еще в Саудовской Аравии, когда мои сыновья были маленькими, Усама старался приучить их подолгу выдерживать трудности в пустыне без всякой помощи извне. И однажды Усама сообщил нам: ситуация в мире привела его к выводу, что его жены и дочери тоже должны учиться быть терпеливыми и храбрыми.

Он поделился с нами своими планами, как развить у всех членов семьи силу характера и выносливость. Для меня остается загадкой, как он додумался до своих необычных идей. Но когда ему в голову пришли эти мысли, он приказал отвезти всю семью на границу дикой, необжитой местности. Нам позволили взять с собой всё, что мы обычно брали, отправляясь куда-нибудь с ночевкой, но мы заметили лопаты и другие инструменты, сложенные в багажники машин.

Когда мы прибыли в уединенное место в пустыне, нам сказали, что мы проведем ночь под звездами. Усама предупредил:

— Пока мы выполняем это тренировочное задание, все должны ограничить потребление жидкости и еды.

Кроме того, нам не позволили пользоваться современными удобствами, такими как кровати и одеяла. Однако сильнее всего нас удивило, когда Усама заявил:

— Я не взял с собой москитные сетки. Но не волнуйтесь — москиты редко залетают в пустыню.

Жены и дочери наблюдали, как старшие мальчики под руководством Усамы взяли лопаты и стали рыть ямы, достаточно большие, чтобы можно было вытянуться в них в полный рост. Тем временем Усама наставлял нас: