Линия Жизни - Ирина Семина Страница 35

— Так, да не совсем, — покачала головой тетя Фая. — Если ты помнишь, Золушка была очень трудолюбива. И она выполняла даже самую грязную работу с удовольствием. А при этом еще танцевала и пела. И работа у нее спорилась, она все успевала. Неужели ты не помнишь этого?

— Вроде да, — вспомнила ткачиха. — Было там такое… Так что мне, целоваться теперь с этим убожеством? Или с нашей бригадиршей? Ведь правда хуже мачехи…

И она бросила неприязненный взгляд на свое грубое полотно.

— А теперь слушай внимательно, — серьезно сказала тетя Фая. — Думаю, только я об этом знаю. Но теперь пришло время открыть тебе этот секрет. Твой станок — не простой, а волшебный. На нем ткут Ткань Мироздания.

— Чего-чего? — оторопела Золушка.

— Ткань Мироздания, — терпеливо пояснила тетя Фая. — Понимаешь, вот это — серые будни. Твоя Ткань Мироздания складывается из твоих же мрачных мыслей, поэтому она такая неприглядная и скучная. Каждая ниточка, каждый узелок — это какое-то событие из твоей жизни. И только ты можешь все изменить.

— Ничего себе! — ошеломленно выдохнула ткачиха. — Интересно как?

— Да очень просто. Для начала — включи Глубинное Зрение.

— Что еще за Глубинное Зрение?

— Посмотри как бы сквозь ткань, да не глазами, а Душой… Да, вот так… Выбери какой-нибудь кусочек, рассмотри и почувствуй его. Получилось? Что ты вложила в него?

— Это боль… Боль от потерь. Я так много теряла в этой жизни! Почему-то, если в моей жизни появляется что-то хорошее, я сразу это теряю, — растерянно заговорила Золушка.

— Думаю, ты знаешь почему, — погладила ее по плечу тетя Фая. — Ты привыкла к тому, что твое полотно всегда серое. И внутри у тебя от этого так же серо и скучно. Посмотри на мою косыночку Глубинным Зрением. Что ты видишь?

— Ой! Такие смешные узелки. Тот, кто ее ткал, наверное, много смеялся.

— Конечно, — охотно подтвердила тетя Фая. — И еще песни пел. Это ведь я и ткала.

— Как вы? — удивилась Золушка. — А разве…

— Ну конечно, — согласилась та, — сейчас-то я на пенсии, а раньше тоже у станка стояла. У этого самого! Только я свою жизнь по-другому сплела, из радости да веселья. Ну и волшебство вплетала, не без этого.

— Так вы и правда Фея? — разинула рот девушка.

— А как же! — с удовольствием согласилась тетя Фая. — Как есть правда. Сначала была Золушкой, потом — Феей, а сейчас вот — просто Волшебная Бабушка.

— А я? Я могу стать Феей? — жадно спросила Золушка.

— Можешь и ты! — улыбнулась Волшебная Бабушка. — Золушки, знаешь ли, часто становятся Феями. Если у них хватает терпения, прилежания и умения мечтать.

— Уж мечтать-то я умею, — вздохнула ткачиха. — Только наяву вот — совсем не так. Сплошное серое полотно…

— А давай попробуем по-другому — предложила тетя Фая. — Не просто мечтать, а воплощать мечту в жизнь. Скажи мне, какой должна быть твоя жизнь?

— Яркой! — уверенно ответила Золушка. — Блестящей. Разноцветной.

— Тогда начни вплетать в твое полотно яркие, блестящие и разноцветные нити, — посоветовала Волшебная Бабушка.

— Да вы что! Это же брак получится! — запротестовала девушка. — Меня же уволят!

— Боишься? Ну и сиди тогда над своей унылостью, — не стала возражать тетя Фая. — Я вот что тебе скажу: не попробуешь — не узнаешь. А я пойду, у меня еще работы много.

И она действительно ушла. А юная ткачиха осталась в полной растерянности и в смятении чувств. С одной стороны, ей было сказано ткать полотно именно так — она и выполняла. С другой — ну очень уж ей понравилась веселенькая косыночка тети Фаи. «Ладно, попробую, — решила она, — совсем немножко, авось никто и не заметит!»

В этот день она с радостным волнением впервые вплела в полотно красную ниточку, которую нашла в кармане, — бог весть, откуда она там взялась. Поскольку никто ничего не заметил, на следующий день она осмелела и вплела уже несколько разных ниточек. Странное дело, но даже эта малость совершенно преобразила ткань: она стала гораздо живее и симпатичнее. На следующий день ткачиха с нетерпением высматривала тетю Фаю. И та, конечно, появилась.

— Ого! Вижу, ты все-таки решилась? — с веселым удивлением спросила она. — Смотри-ка, у ткани совсем другой вид!

— Разве заметно? — смутилась Золушка.

— Еще как заметно, — уверила ее Волшебная Бабушка. — Вижу, ты добавила в Ткань Мироздания смелость, доверие, да и улыбки здесь есть. Хорошее начало! А ты уже вплетала свои Ощущения?

— Нет, я только ниточки, — призналась Золушка. — А как вплетают в ткань ощущения?

— Да все просто! — засмеялась Фея. — Ты можешь добавить в ткань что угодно. Красивую песню. Лунный свет. Солнечный лучик. Шелест листвы. Смех ребенка. Вкус шоколада. Все, о чем мечтаешь! Все, что доставляет тебе удовольствие! Просто представь это в виде нитей — и создавай себе Ткань Мироздания. В общем, экспериментируй!

…Теперь ткачиха бежала на работу как на праздник — ей было интересно пробовать все новые и новые нити. А по вечерам она так же радостно неслась с работы — ей нужно было постоянно подыскивать новые материалы. Жизнь ее изменилась: она стала часто бывать у фонтанов — там можно было найти Музыку Струй, в скверах — там она добывала великолепный Птичий Щебет, а на выставках вообще случались самые необычные находки! Теперь Золушка точно знала: из-под ее рук выходит не просто полотно, а Ткань Мироздания. От этого она пела, и ее серебряный голосок тоже вплетался в ткань.

Время от времени к Золушке приходила ее Фея, ее Волшебная Бабушка — тетя Фая, и восхищалась успехами, а иногда давала советы. Кстати, опасения не сбылись: напротив, юную ткачиху стали хвалить и ставить в пример.

— Молодец, стараешься, — одобрила бригадирша. — Ткань у тебя — загляденье, гладенькая, ровненькая, прям светится. И как ты это делаешь?

Золушке было приятно, она поблагодарила, но секретов раскрывать не стала. Ведь она еще не стала Феей и сама только училась.

Однажды она увидела в магазине очень красивое ожерелье из разноцветных камней. Оно оказалось ей вполне по карману — платили ей теперь намного больше. Дома, примеряя ожерелье перед зеркалом, она вдруг поняла: теперь ее дни похожи на эти разноцветные камни: такие же яркие и разные. Это наполнило ее такой радостью и легкостью, что на следующий день ее полотно, казалось, стало воздушным и полупрозрачным, как шифон.

— Мастерица! Золотые руки! — восхищалась бригадирша. — Это ж надо ж так… Прям волшебница!

А однажды возле ее станка появился Он. Принц. Принц был с блокнотом и фотоаппаратом. Он пришел писать про юную ткачиху материал для городской газеты.

Она как раз, тихонько напевая, вдохновенно вплетала в свою Ткань Мироздания тонкие нити Мечты о Неземной Любви и была так прелестна, что Принц залюбовался и почти забыл, зачем пришел. Она первая заметила его и улыбнулась, откинув со лба светлую прядь.