Идеальный друг - Мартин Сутер Страница 36

Он сделал пятьдесят спокойных вдохов и выдохов, пытаясь сконцентрироваться только на них, но в мозгу возобновился все тот же треп. Все те же фразы, обрывки мыслей, имена.

Он встал, подошел к холодильнику, не нашел минералки, наполнил стакан тепловатой водой из-под крана и осушил его.

Дверь в спальню была закрыта, несмотря на ночную духоту. Фабио подошел к двери, протянул руку к дверной ручке, передумал и отправился в ванную. Увидев себя в зеркале, он получил представление о том, как будет выглядеть в пятьдесят лет.

Он повернул кран и долго обеими ладонями споласкивал лицо.

После чего его состояние ничуть не улучшилось. Ему хотелось избавиться от мерзкого вкуса во рту, но он не нашел своей зубной щетки. Бритва тоже исчезла. Он уже упаковал свой несессер.

Он выдавил на указательный палец немного пасты Марлен, протер зубы и десны и прополоскал рот.

Потом провел мокрыми пальцами по волосам.

Завершив таким образом свой утренний туалет, он вернулся к двери в спальню и тихо нажал на ручку.

Дверь была заперта.

Все указывало на более глубокий разлад, чем тот, который он помнил и – в свете нового дня – считал уместным.

Фабио сел на диван и задумался о том, как ему следует себя вести, когда Марлен выйдет из спальни. Выжидательно? Холодно? Равнодушно? Благодушно? Насмешливо?

Размышляя над этим, он заснул, а когда был разбужен восклицанием Марлен:

– Ах, ты еще здесь? – вопрос отпал сам собой.

Не сказав больше ни слова, Марлен удалилась в ванную, после чего снова скрылась в спальне, не удостоив его ни единым взглядом.

Она вышла из спальни в короткой юбке и просторном полотняном топе, на миг остановилась, холодно поглядела на него и бросила:

– Чао.

– Чао, – ответил Фабио.

– Когда будешь уходить, брось ключ в почтовый ящик.

Фабио кивнул, Марлен ушла.

Почему, интересно, в такие минуты женщины смотрятся лучше всего? – спросил он себя.

Первым делом он позвонил Норине. Ее он не застал и оставил на мобильнике сообщение: «Ничего срочного, но при случае позвони мне. На мобильник. Ты же знаешь, я уехал от Марлен».

Потом он отзвонил тренеру по тай-чи, сообщив, что не придет, «ввиду отсутствия душевного равновесия».

Он обнаружил свой несессер в рюкзаке между рубашками. Побрился, принял душ, оделся и начал упаковывать вещи.

Около десяти он позвонил Фреди и условился с ним насчет обеда. Фреди предложил «Бертини». Как будто это был единственный ресторан в городе, где имелся кондиционер.

– Почему такая срочность? – спросил Фреди. Он снял черный полотняный пиджак, положил его на скамью рядом с собой и остался в белой рубашке и полосатом ало-зеленом галстуке.

– Можешь оказать мне любезность? – спросил Фабио.

Лицо Фреди окаменело, как в прежние времена, когда он, играя в защите, прикидывал, кому бы передать свободный пас.

– Мне нужно какое-нибудь жилье. На время. Похоже, Фреди испытал облегчение.

– Ты завязал с этой… как ее?

– Марлен.

– Ты ничего не закажешь?

Фабио еще не заглянул в меню, а официант со своим блокнотом уже стоял около стола.

– Только салат.

Фреди сделал заказ по полной программе: закуска, паста и мясное блюдо.

– Почему ты ничего не ешь? – поинтересовался он.

– Из-за вчерашнего. Перебрал граппы.

– Вот поэтому-то и нужно есть.

– Найдется у тебя что-нибудь в смысле жилья?

Фреди порылся в кармане брошенного на скамью пиджака, вытащил оттуда крошечный мобильник и набрал номер. Со стороны это выглядело так, будто он уткнулся тяжелой головой в кулак и разговаривает сам с собой.

Когда принесли закуску, он принялся за еду, не прерывая переговоров. Один раз коротко спросил, взглянув на Фабио:

– Мебель есть?

– Письменный стол с тумбой и стул.

– Ему нужно с мебелью, – сказал Фреди в телефон.

К тому времени, когда он завершил переговоры, с закуской было покончено.

– После обеда поедем за ключами, – информировал он Фабио.

Через два часа Фабио на грузовом такси прибыл в пансион «Флорида». За отдельные чаевые водитель помог ему втащить стол на второй этаж. Тумба, стул, чемодан, рюкзак и несколько сумок влезли в лифт.

Фабио получил комнату номер восемь. Она представляла собой помещение с двуспальной кроватью, тумбочкой, мягким креслом, журнальным столиком, встроенным шкафом, кухонной нишей, ванной и душем, раковиной и унитазом. Все это умещалось примерно на двадцати квадратных метрах. На палас давным-давно кто-то пролил бутылку красного вина. Единственное окно было закрыто занавеской с узором из пальмовых листьев. Отдернув занавеску, он распахнул окно и выглянул на улицу. Штернштрассе. В самом центре района.

Он переложил свою одежду в шкаф. Большинство вещей нуждалось в стирке. Потом оборудовал рабочее место. Письменный стол вставал только у окна. Но лишь при условии, если открутить ножки у журнального столика и вместе со столешницей затолкать под кровать.

В вестибюле фирмы ЛЕМЬЕ было пусто, если не считать охранника в стеклянной будке. Он поманил Фабио к себе.

– Мое имя Фабио Росси. У меня назначена встреча с доктором Марком.

Вахтер с важным видом перелистал список заявок. Он явно только недавно заступил в вечернюю смену, был свежевыбрит и благоухал кремом после бритья. Фабио обратил внимание на его крашеные волосы, седые у корней. На бейджике с логотипом ЛЕМЬЕ значилось его имя: «Йозеф Кляйн, служба безопасности».

Господин Кляйн набрал внутренний номер. Через мгновение он почтительно произнес:

– Господин доктор, к вам господин… – и вопросительно взглянул на Фабио.

– Росси, – подсказал Фабио.

– Господин Росси. Он говорит, ему назначено. – И искоса взглянул на Фабио. – Понятно. Всего доброго, господин доктор.

Он встал со своего кресла, указал на лифт и объяснил:

– Восьмой этаж. Выйдя из лифта, пойдете по коридору направо. Последний кабинет слева, там написано. Господин доктор Марк вас примет.

Фабио понял, что, будь господин Кляйн на месте доктора Марка, он никогда бы не удостоил его аудиенции.

Коридор восьмого этажа был устлан ковром. Никаких автоматов, ни кофейных, ни множительных, ни копировальных, только стильные витрины с экспонатами умеренных цветов. Никаких черных досок, фирменных календарей и служебных объявлений, только старые приобретения из художественного фонда фирмы.

На последней двери висела табличка: «Доктор Клаус Марк, главный технолог по пищевым продуктам».