Винодел - Сергей Арзуманов Страница 38

— Так, значит, он из-за нее уехал.

— Нет, Макс, скорее всего, она его подтолкнула. Твой отец сумасшедший, он всегда хотел того, чего не существует в реальной жизни.

— И чего же?

— Совершенства. Он хотел неземной любви, необычной страны и вина, которого не с чем сравнить. Он влюбился в Чили, ты понимаешь, о чем я говорю.

— Не очень.

— Это как с женщиной, ты влюбляешься — и все, тебе все равно, кто ее родители, богата она или нет, что будет дальше, ты ничего не чувствуешь, кроме своей любви, остальные чувства вымирают, их просто нет.

— И что с отцом было так?

— Да, он сразу понял, что здесь его судьба.

— Хорошо, как ее зовут?

— Кого?

— Судьбу.

— Изабель.

— Да, я совсем не знаю своего отца.

— Макс, тебе нельзя его осуждать.

— Да я и не собирался.

— Ты знаешь, я ведь ему завидую, я так свою женщину и не встретил.

— Кстати, о вине, — перевел разговор Макс, — ты сумел сделать супервино?

— Не знаю, пока, наверное, нет.

— А ты пытался то же самое сделать дома, во Франции?

— Во Франции это уже сделали до нас.

— Это как?

— Ну ты же знаешь про гаражистов.

— Да.

— Ну вот тебе и ответ.

— Ты пробовал что-то?

— Макси, ты что! Это все столько стоит, что попробовать это могут немногие, у них же урожаи всего по несколько тысяч бутылок. И потом их страшно не любят во Франции, а тут нас все любят, — и Роббер рассмеялся от удовольствия.

— Прямо рай у вас.

— Не рай, а Эльдорадо.

— Это лучше?

— Конечно, лучше, в раю скучно, а здесь весело.

— Конечно, поэтому ты отца сюда и сманил.

— Как бы не так!

— Что это значит?

— Твой отец имел семью и не мог ее бросить, а я был свободен. Это он заразил меня этой страной, вот я и уехал.

— Как-то очень грустно.

— Еще бы, женщину я так и не встретил, вино мое мало кто знает.

— Значит, надо было творить дома.

— Нет, Макси, все великие вина Франции давно сделаны, а человек не может стоять на месте, он должен идти вперед. К тому же твой отец, я и сотни виноделов считают, что вино должно быть доступным, его надо пить, а не забивать им погреба на десятилетия вперед и потом долго обсуждать его на редких дегустациях. Оставим Европе ее игры.

— Какие игры?

— Игры в рейтинги, здесь это просто не нужно. Чили приняла почти все благородные европейские лозы, все они начали давать превосходные результаты. Вот что всех напугало. Карменер, забытый у нас, потом каберне совиньон, мерло, мальбек, американский зинфандель, бургундское капризное пино нуар, южноронская сира, испанский темпранильо, итальянский санджовезе, шардоне, совиньон, гевюрцтраминер.

— Это все растет в Чили?

— Понимаешь, это Европа в концентрате, без филлоксеры и с идеальным климатом для каждого сорта винограда внутри одной страны.

— Так не бывает!

— Бывает, это и есть страна Эльдорадо, европейцы искали здесь золото, но как всегда, не увидели, что золото растет буквально под ногами.

— Что это значит?

— Здесь можно собрать все лучшее, что дала Европа, и вырастить на одной земле. Ты задумывался, какое будущее у вина?

— Не знаю.

— Не знаю — это простой ответ, просто не задумывался. Твой отец — идеалист: он хочет создать доступное вино высочайшего качества — и сделать это можно только здесь. Но есть и другие, которые хотят оставить вино привилегией избранных. Но тут еще и третья сила появилась. Они хотят не вино, а этакую бомбу здоровья, накачанную ресвератролом.

— Я не для того бросил Францию и твою мать, чтобы тут просто зарабатывать деньги, я хотел создать супервино.

Макс смотрел на живого отца и не верил самому себе.

— Папа, мы тебя искали, что ты делал все это время?

— Искал.

— Что искал?

— Наш виноградник.

— А для чего ты придумал эту записку?

— Чтобы ты прошел испытания.

— Какие?

— Я хотел, чтобы ты понял главную вещь в своей жизни — хочешь ли ты быть виноделом.

— И только для этого ты гонял меня по всему свету?

— Макс, если бы тебе это было неинтересно, ты бы не искал меня.

— Жаль, конечно, я нашел столько интересного…

— И оно обязательно нам пригодится.

— Пригодится?

— Да.

— Для чего?

— Видишь ли, Макс, в мире есть очень богатые люди, которые хотят прожить больше, чем им отведено судьбой, и они ищут рецепты долголетия. Впрочем, ничего удивительного в этом нет, человек всегда мечтал о том, чтобы жить если не вечно, то очень долго.

— А при чем здесь вино?

— Вино рассматривается этими людьми как один из элементов долголетия.

— Да, я уже кое-что знаю об этом, Роббер мне рассказал.

— Хорошо. Так вот, старение человека — это химический процесс, основой этого процесса является окисление, которое вызывают свободные радикалы. Когда их в организме больше чем нужно, они начинают разрушать клетки и приводят к мутациям в ДНК.

— Ну а вино здесь при чем?

— В вине есть мощный антиоксидант, то есть борец с окислением, ресвератрол.

— И что ты об этом думаешь?

— Мы пока не все знаем, а вот на человеческую глупость я насмотрелся с избытком. Представляешь, один энолог из Франции сформулировал идею, что человек должен выпивать в год вина столько, сколько он весит. Он начертил массу графиков и диаграмм, доказывающих свою теорию. Потом один местный винодел настаивал на противоположной теории: раз в год нужно чистить кровь, для этого в течение календарных суток нужно выпить пять с половиной литров вина, это объем крови в нашем организме. Потом еще веселее: нужно проводить раз в месяц ночь в ванне с красным вином.

— Тебя пригласили работать вместе с ними?

— Да, Макс. Но знаешь, что больше всего меня поражает? Люди, владеющие огромными состояниями, как дети, верят этим сказкам.

— А что ты им предложил?

— Делать хорошее вино.

— И все?

— Но это все, что я умею делать в жизни, обманывать людей — не моя профессия.