Изнанка - Инга Кузнецова Страница 4

Если жестокость – свойство всех Гигов, то я уже ненавижу их.

7

Но, может быть, они поймали Летучих случайно и просто не знают, что с ними делать?

Я не хочу скукоживаться от ненависти. Я мысленно болтаюсь. Пока меня не пронзает догадка: они поймали нас специально и не убивают, потому что собираются передать каким-то другим существам. И что-то получить взамен. Мы – чей-то будущий корм? Они хотят чьей-то благодарности? Я чувствую смутное сходство этой версии с тем, как я питался мякотью Хозяина, оставляя в его камерах сломанные отростки, и мне становится стыдно: так себе обмен, честно говоря.

8

Но если догадка верна, то кому же эти Гиги должны передать нас? Кто этот Доктор?

Встреча с ним может оказаться гораздо более трудным испытанием.

Бывают ли вообще Гиганты, лишённые жестокости? Эти вопросы разрывают меня. Нет-нет, нельзя расслабляться, Хозяин должен быть начеку. Я думаю, единственная возможность вырваться возникнет при смене мучителей.

Мне кажется, Летучий уже понял это. Пока мы под контролем двух Гигов, ощупывающих воздух с помощью звукосочетаний «блеать» и «нах», мой Хозяин может экономить силы. Он спит.

Я тоже включаю энергосберегающий режим. Но что это? Какой-то сбой общего ритма. Я пытаюсь представить, что это значит. Кажется, нашу неволю вместе с двумя грубыми голосами переместили в другую быстродвижущуюся неволю. Пещеру в пещеру, логово в логово. Ритм становится рваным и частым: тело Хозяина мотается, и я вместе с ним. Ни Хозяин, ни его копии не испускают ни звука.

9

А наружные шумы медленно нарастают. Они очень извне. Нет, конечно, я не могу, как Летучий, определять местоположение существ, выпуская голос на свободу. У меня нет голоса. Но чему-то важному я всё же научился у него. Чувству опасности. Ощущению пространства, смешанному с быстротечностью всего. Разнотечностью.

И сейчас это пространство, в которое мы влетели и которое я не могу видеть, но всё-таки чувствую, стало разноголосо-громким. Миг – и внешнее замерло. И теперь тесное логово, предназначенное для Хозяина и его подобий, подняла и несёт грубая сила.

Громкоголосица обрушивается на нас, и очнувшийся Хозяин начинает метаться, испуская во все стороны прерывистые звуковые цепочки.

10

– Простите, пожалуйста, это вы продаёте рукокрылых? Что у вас в корзинке?

– А тебе какое дело?

– Уважаемый. Да погодите. Ведь я уже говорил с вашим коллегой. Делал предзаказ.

– А, так ты доктор! Коллегой, блеать! Я просто не могу!

– Я работаю в лаборатории. С вами мы не пересекались ранее. Я говорил с вашим товарищем.

– Брателло, подгреби-ка. Ты правда знаешь этого типа?

– Кажется, это тот. Доктор.

– Кажется, блеать, или тот?

– Он.

– И чё ты хочешь, доктор?

– Мне нужны две особи. Летучие мыши. Самые крупные. Покажите.

– Тише! Босс услышит. И скока дашь?

– В какой вам валюте?

– Да тише ты! Э… в зелёных.

– А ты не aye, брателло? Нах нам доллары?

– Дурак, блеать? Это ж мировая валюта. С ней ничё не будет. Чё бы ни было.

– Я могу и в долларах. Назначьте цену.

– Сначала ты.

– Триста за обе особи.

– Четыреста.

– Договорились. Пойдёмте со мной.

– Погоди-погоди. Ещё надо выбрать. Брателло, остальное сдашь боссу, да побыстрее. Чё-то они притихли там.

– А я не пойду с тобой?

– Тише! Нет. Открывай.

– Блеать! Они уже передохли!

– Молчи, кретин. Одна дышит. Как раз для доктора. Давай двести и забирай нах.

– Сначала мышь. Кладите сюда.

– Сначала зелёные!

– Да за кого вы меня принимаете? Вот, ладно.

– Клади ему мышь.

– Спасибо.

– Если чё, мы пока ещё тут, доктор.

– Спасибо. До свидания.

– Ну, бывай.

11

Мой Хозяин берёт удар на себя. Я защищен крепостью его нёба, которое сейчас – моё небо. А я не могу дать ему ничего, кроме клятвы не покидать, не оставлять. Почему я так часто думаю об этом?

Хозяина несут прочь от его молчаливых собратьев-копий, прочь от громкоголосых грубых Гигов, в какую-то жуть, в неизвестность. Он обо мне не знает, но я люблю его. Я – секрет Хозяина, даже от него самого. Я плаваю в секрете, который он выделяет, и стараюсь сосредоточиться на жизни. Я хочу, чтобы Летучий выжил.

Я боюсь сдвинутого вперёд мига.

1

Хозяин тих. Его пузыри пахнут жидким ужасом. Я хочу есть, но изо всех сил сдерживаюсь. Где мы, неясно. У нас новый Гиг. Он произносит мало звуков и, похоже, устроен иначе, чем те грубоголосые двойники, которые несли нас раньше. Он спокоен и перемещается равномерно. Отсутствие хаоса вокруг него пугает ещё больше, чем громкоголосица и переворачивание. Я чувствую нарастающую тревогу Хозяина, который почему-то не спешит обследовать обстановку с помощью сигналов. Когда он наконец раскрывает зев, обнаруживается, что голос Хозяина изменился. В нём появился привкус тоски. Я теряю отростки, подпитываясь им.

Нас вносят в пространство, которое глушит звуки извне и что-то делает с ними внутри. Мой Хозяин кричит, но не может добиться ответа от стен. Его крик утыкается в покровы Гига. Зло не исходит от горы тела. Она полна покоя и сосредоточенности. В общем пространстве, где теперь мы и наш Спокойный Гиг, есть внутренний отсек. Насколько я могу это понять. Нас туда выпускают. Отсек для моего Хозяина совсем невелик, судя по тому, что в полёте приходится всё время разворачиваться. Но всё же Летучий может двигаться, и это уже благо – небольшое, но улучшение его положения. Хозяин делает ветер и бьётся о какие-то поверхности, его глотка испускает цепочки звуков, но они рассыпаются, отталкиваясь от границ.

Странные стенки: кажутся воздухом, но оказываются твёрдостью. Крики, бесполезные для Хозяина, позволяют мне всё же кое-что распознать. Я учусь воспринимать реальность искажённых звуков и неопределённых состояний.

2

Из ниоткуда возникают подобия Спокойного. Сколько их, непонятно. Мне кажется, они что-то волокут (я слышу жёсткие с выступами, ритмично соприкасающиеся поверхности). В нашем внутреннем пространстве обнаруживаются щели. Хозяин их нашёл. Где-то здесь – выход из псевдовоздушного отсека. Хозяин наваливается на стенку и кричит, я глубже прячусь в жалкий пузырь. Какая-то сила открывает часть стены, и Хозяин, жадно глотающий воздух подрагивающим зевом, оказывается схвачен. Я понимаю, что мы в лопасти Спокойного Гига. Она покрыта чем-то слишком душно пахнущим. Хозяин уже не смыкает зева. Тело его сотрясается.