Рубашка - Евгений Гришковец Страница 4

Я был женат… там, в Родном городе. А в Москву я приехал уже неженатым. Чуть было не сказал, что был женат неудачно. Просто всегда говорится, в случае если люди разошлись, что брак был неудачным. Люди, может быть, прожили вместе много счастливых лет, а потом что-то пошло по-другому, и вот они расстались. Какая же тут неудача? Вот и я ничего плохого про свою женитьбу не скажу. Было много хорошего, расстались более-менее нормально, даже не без благородства… с обеих сторон… но я об этом не хочу… не могу я теперь об этом.

Как же мне невыносимо! Господи!!! Зачем я так влюбился?!!!

– Ты чего такой зелёный, влюбился, что ли? – Макс покорно трусил за мной. – Ты меня слышишь вообще?!!!

– Мне твоя борода не нравится!

– Шикарная борода, три недели – и готово!

– Сбрей немедленно… Да где же она, ё-моё, а?!

Наконец-то мы нашли машину.

– Ты её моешь вообще? – Макс нарочито брезгливо открыл дверцу.

– А ты зубы чистишь вообще?

Он тут же по-детски прикрыл рот рукой.

– Боюсь летать! Боюсь ужасно! Саня, мне так хочется кофе, булочку и душ! – Макс сложил брови домиком так, как это умеет только он.

А меня зовут Саша.

Максим – он не толстый, а скорее такой… упругий. Он не толстеет, он поправляется. То есть, становится всё правильнее и правильнее. Если бы Макс похудел, никто не сказал бы ему, что он в отличной форме, все интересовались бы, не заболел ли он. Его невозможно представить себе худым. Макс из такой породы людей, которые не меняются. Макса все и сразу находят на школьных и даже детсадовских групповых фотографиях. Но эта борода… была очень пошлая!

Мы уже ехали в город, когда Макс спросил:

– Значит, плохая борода?

– Просто нечеловечески!!! Хуже нельзя придумать!

– А я думал, для Эрнеста такая борода будет нормально.

– Какой Эрнест?! Ты скорее похож на сибирского… тореадора. – Я ещё раз в упор посмотрел на Максову бородку. – Кошмар… ужас настоящий!

– Да ладно тебе, я просто не брился три недели, а тут стоял у зеркала, думаю, чего-то похож я на какого-то купчишку или на разбойника.

– Лучше уж разбойник или купчишка. Сибирский золотодобытчик или душегуб, но при этом милый и таинственный. А тут просто какой-то опереточный персонаж, к тому же ещё и пьющий.

– Я же так, слегка…

– Пока ты её не сбреешь, я с тобой вместе даже на заправку постесняюсь заехать.

– Я тебя рассмешить хотел. – Макс повернул к себе зеркало и стал рассматривать бороду, выпячивая вперед подбородок. – Значит, не стоит мне носить бороду?

– Да делай что хочешь! Но ты не видишь разве то же самое, что и я? Ты же смотришь в зеркало! И что, доволен? Это же просто… Ну посмотри, ты сделал себе лицо, среднее между шкипером и мушкетёром. А среднее между шкипером и мушкетёром – это дурак! Причём дурак с претензией.

– Саня, она у меня растёт клочками какими-то, я хотел попробовать… И всё. Сейчас доедем куда-нибудь, и сбрею я её. Не переживай ты так.

– Ну и пускай растёт клочками, как растёт, так и пусть растет. Или сбривай её совсем, чтобы не было никакой. А эти усы, эти бородки, бакенбарды сраные всякие. Ужас просто. Понимаешь, вот есть у человека лицо, и слава Богу!!! Нос или рот, какой бы он там ни был, он есть и всё. А вот какой-нибудь деятель отпустит себе усы, и трясётся над ними, а когда смотрит на себя в зеркало – он же остаётся доволен. Понимаешь, доволен. Если бы был недоволен, то сбрил бы их или изменил форму усов. Нет! Ему нравятся именно эти, а значит он сам себе нравится. И нравится по-серьёзному, безо всяких там. Терпеть не могу! Чем пафоснее и серьёзнее какой-нибудь деятель, тем ухоженнее усы и борода. А эти шкиперские бородки… Мол, я такой интеллигентный, но романтический и свободный. Все эти пошлые эспаньолки… Представляешь, они же красят их, Макс, красят… Конкистадоры, ядрёна мать. – Я говорил, распалялся и гнал машину всё быстрее. – А эти лысые длинноволосые люди. Отрастят с одной стороны длинные потные перья, и давай их зачёсывать на лысину. Тошнит! Тошнит ведь! И лысина от этого у них выглядит, как какой-то мерзкий припудренный прыщ. Не могу просто! Нет чтобы состричь всё коротко и забыть про это… Но главное, они же смотрятся в зеркала, представляешь!!! И остаются довольны. Это непостижимо!

– Я её сбрею, сказал, значит сбрею. Я же не спорю. Ты что думаешь, я не понимаю… Что с бородой, что без бороды – один чёрт… Я же пошутить хотел. Но в Москве, вижу, не прокатывают такие шутки. – Макс улыбался, он не обижался, а я чего-то прямо-таки завёлся.

В этот момент зазвонил мой телефон. Началось! Рабочий день подал о себе первый сигнал. Но последний месяц от каждого звонка сердце вздрагивало надеждой… Вдруг это Она! Как жаль, что Она знает мой телефон… Точнее, не то, что она его знает, а то, что он у Неё есть… Или был. Во всяком случае, я его Ей давал. Зачем я это сделал?! Как только я дал ей номер своего телефона, я сразу стал ждать её звонка. Это ужасно!!! И это ещё на фоне того, что я всё время сам хотел позвонить Ей. Номер её телефона высвечивался огненными цифрами прямо у меня в мозгу…

Когда я вновь встретил её, там, на открытии косметического салона… Она увидела меня первой. Я разговаривал с кем-то, а потом перевёл взгляд в сторону и увидел её улыбку. Она уже смотрела на меня и улыбалась. А потом… мы просто поздоровались, вспомнили летнюю встречу. В смысле, просто сказали что-то друг другу о той встрече. Говорили ещё о чём-то. Потом меня отвлекли, и она отошла к кому-то. Но я всё время под разными предлогами подходил к ней или тем людям, которые с ней разговаривали. Я внимательно осмотрелся, но не обнаружил того мужчину, который был с ней летом. Если его нет, значит нужно было выяснить, с кем она пришла. Не может быть, чтобы она была одна.

Отчётливо помню, что мне удалось как бы непринуждённо и даже обоснованно, ну, как бы не просто так, спросить у неё номер телефона. Она сразу же дала мне свою визитную карточку, протянула её мне, потом извинилась, достала ручку и написала на обратной стороне номер мобильного телефона. Я сделал то же самое… И сразу стал ждать её звонка…

Она в тот вечер была одна. Потом ей кто-то позвонил, она сказала: «Да-да, сейчас выхожу». Так получилось, что я помог ей найти пальто, помог надеть его и проводил до выхода. Она на секундочку оглянулась, сделала такой полуоборот, улыбнулась и слегка повела рукой. Получился почти неуловимый прощальный жест. Она вышла. Мелко-мелко переступая, быстро подбежала к стоящей напротив входа машине. Из неё вышел мужчина, не тот, что был летом. Он сидел за рулём, и вышел ей навстречу, открыл ей переднюю дверцу. Она села, он захлопнул дверь, вернулся на своё место, там, внутри, они, кажется, коротко поцеловались. И уехали. Мужчина был в чём-то тёмном, даже скорее в чёрном. Куртка или короткий плащ. Машина была хорошая, и не такая, на которой ездят с водителем. За рулём такой машины должен точно сидеть хозяин… машины. Ну конечно, а как же иначе?! Такая женщина!