Второй раз в первый класс - Маша Трауб Страница 4

Сима боится больших собак. Хозяйка Пахома про это знает, но сам-то пес – нет! И стоит всем столкнуться на лестничной площадке, Пахом бросается на Дэйва, защищая Симу. При этом Дэйв боится собственной тени, но кого это волнует? У него уже пахомофобия развилась, но кому это интересно? Дэйв после встречи с Пахомом и Симой просится в кровать к хозяйке и вздрагивает даже во сне. Пахом же перетащил свой коврик поближе к двери. Сторожит жилище.

Так что про вольеры дочь никогда не слышала.

Или вот задача про деревья. Не для уставших и измученных родительских мозгов. У какого дерева есть сережки? Да, у березы. А еще? Не ответил – плохо, надо знать. У ольхи.

– Почему сережки? – спрашивает Сима.

– Так называются. Похожи.

– Сережки – это украшение.

– У дерева – тоже украшение.

– Нет, сережки в ушах. На деревьях – листья, почки, плоды.

– Так назвали, чтобы было красиво.

Для Симы красиво – когда все понятно и все на месте. Я пыталась развить у нее творческое мышление, безуспешно.

– У белочки хвост пушистый…

– Я видела белок, они облезлые. Еще злые – дерутся за орех. И капризные – им не все орехи нравятся. Еще они кусаются и лица у них неприятные, – отвечает дочь.

– Морды, лица – у людей, – поправляю я.

– Ну, значит, морды неприятные, как у людей.

– Сима, про снег говорят – «шапки снега». Правда, красиво?

– Нет. Если шапки грязные, их стирают, а снег постирать нельзя.

Наткнулись на переносное значение глагола. Васе нравилось изучать русский и математику вразнобой. Не так, как положено. Сима же шла от простого к сложному, а я никак не могла к этому привыкнуть.

– Сима, «глаза сияют» – это переносное значение, – объясняла я, – а «звезда сияет» – прямое.

– Нет, наоборот, – отвечала дочь, – как сияет звезда, я не могу нарисовать, а как глаза сияют – могу. Вот смотри.

Дочка нарисовала лицо и два здоровенных глаза, в каждом из которых оставила по пустому квадратику. Глаза действительно сияли в прямом смысле.

Сима, что меня радует, умеет подстраивать жизнь под себя. Это я могу выглянуть в окно, решить, что сегодня на улицу выходить точно не буду, и залечь на диване с книжкой. Меня раздражают слякоть и грязная «по уши» машина. Сима может развести красную или синюю краску в пластиковой бутылке и пойти поливать сугроб, чтобы было красиво. Или нарисовать пальчиком на нашей машине, стоящей во дворе, полукруг и объявить, что это «грязное ухо». Сима обладает редким качеством – видеть в слякоти узоры. Но этот талант должен непременно иметь прикладное значение. Ей важно что-то исправить, дорисовать, доделать.

– Сима, смотри, чей след? – воодушевленно восклицаю я. Васю можно было уболтать на любой след в парке. Вместо собак у нас ходили куницы, вместо дрессированных пони – олени, а вдруг это зайчик?

– Зайцы у нас в парке не живут. – Дочка смотрит на меня с жалостью. – У нас живут мыши, крысы и собаки. А это – собачья какашка. Осторожно, не наступи.

Точно так же говорит мой муж, поэтому я прекратила совместные прогулки по парку. Он все время кричит и дергает меня за руку:

– Осторожно, не наступи! Смотри под ноги!

Однажды я все-таки наступила на собачью какашку. И муж это видел. Я гадала, как он теперь пустит меня в дом – босиком?

Я зашла в траву, нашла палочку, отодрала какашку от подошвы, долго шоркала ногами. Муж смотрел на меня с нескрываемым ужасом. После того, как я очистила обувь, вернулась на дорожку.

– Теперь точно кроссовки придется выбросить, – посетовал муж.

Ну спасибо, что не потребовал сжечь…

А чем отличаются шишки сосны и ели? У ели длинная, а у сосны – круглая. И вот убедите меня, что все мамы вечером, варя кашу на утро, с легкостью могут ответить на эти вопросы. И попробуйте объяснить это дочке-прагматику.

Главное, я никак не могу понять, почему именно этими знаниями нужно обладать для поступления в первый класс. Чтобы расширить словарный запас, нужно читать. Чтобы красиво писать буквы, нужно рисовать, лепить. Чтобы развить музыкальный слух, нужно слушать музыку, стучать в бубен в такт, петь песни, пусть даже мимо нот. Так нет же: ребенка нужно «натаскать» – найди лишнее слово, найди лишнюю картинку, продолжи цепочку, закончи цепочку, положи нужную карточку, убери нужную карточку. Составь, допиши, заполни.

Но больше всего я боялась теста по русскому языку. Есть такой миф: если родители гуманитарии, ребенок будет хорошо знать русский язык. Если технари – то математику. То есть у моей дочери по определению должно быть «все хорошо с русским». А у нее не хорошо, потому что она начала говорить поздно.

На столе разбросаны карточки-буквы, из которых нужно собрать слово. Когда Вася поступал в первый класс, ему досталось слово «ромашка». Как сейчас помню этот ужас. Василий собрал слова «ром», «мор», «мак» и даже «комар», но до ромашки так и не додумался.

– И ты знаешь, что такое «ром» и «мор»? – удивилась молоденькая учительница, проводившая собеседование.

– Да, ром пьют пираты, а мор на кораблях бывает от болезней.

– Вы разговаривали с психологом? У мальчика очень мрачный взгляд на мир, – обеспокоенно поинтересовалась учительница.

Тогда Вася, как и многие мальчики его возраста, буквально бредил пиратами. Сима в шесть лет была увлечена балетом. И у нее был еще более мрачный взгляд на мир. Помимо знания французских терминов – деми-плие, батман-тандю, которые звучат прекрасной музыкой, у нее накопилось еще много дополнительных знаний. Например, она была убеждена, что куриное крыло – это положение руки во второй позиции. А рождественский гусь – это кисть (когда пальцы некрасиво сложены). Еще дочка была уверена, что холодец – это то, что находится в попе. Я уже ей и куриные крылья жарила, и холодец варила – бесполезно. Это не блюда, а балетные термины. Еще она совершенно точно знала – и никакие силы в мире не были способны ее переубедить: у человека есть хвост, который нужно подобрать, когда садишься. Сима допускала, что не у всех людей есть хвосты, но у балерин они точно имеются. Все из-за того, что на уроке хореографии им говорили: «Как ты сидишь? Подбери хвост!» Еще Серафима с легкостью могла показать, где находится крестец и подвздошная кость.

В какой-то момент я уже пожалела, что заставила ее заниматься балетом. Но врачи советовали развивать не только мелкую, но и крупную моторику, а также координацию. Дочь плохо переносила поездки в машине, ее укачивало, так что я надеялась, что балет натренирует вестибулярный аппарат. Когда мы стали готовиться к школе, я схватилась за голову. У Симы были не две ноги, а все четыре – правая, левая, задняя и передняя. Если стоишь по пятой балетной позиции, то как раз так и получается. А если поднимаешься на полупальцы, то получается «одна нога». Рукой можно «кричать», пальцами «нервничать», колени могут быть «вялыми», пятка при этом умеет «свистеть».