Бесценный дар собаки. История лабрадора Дейзи, собаки-детектора, которая спасла мне жизнь - Клэр Гест Страница 4

На кафедре весьма спокойно относились к собакам, потому что в тот период постоянно разрабатывались революционные исследования, в ходе которых собак приводили в гериатрические больницы и дома престарелых, чтобы установить, оказывает ли физиологическое и психологическое воздействие на частоту сердечных сокращений и уровень кровяного давления у пожилых людей возможность гладить собак. Сегодня это звучит как непреложная истина, однако в 1980-х годах это были новаторские исследования. Эти работы и были одной из причин, по которым я поступила именно в университет в Суонси.

Роджер Магфорд, специалист по изучению поведения животных, был одним из тех, кто стоял у истоков исследований в области их дрессировки. Сейчас он является моим хорошим и надежным другом, а в 1970-е годы он вместе со своим коллегой занимался исследованиями «волнистых попугайчиков и бегоний», в ходе которых одиноким пожилым людям давали либо попугайчиков, либо бегонии, а представители контрольной группы не получали ничего.

Наблюдения за испытуемыми показали, что у пожилых людей, которым раздали попугайчиков, самооценка была гораздо выше.

Они были веселее, принимали больше посетителей и использовали своего питомца в качестве повода начать разговор, что приносило им больше социальных контактов, чем тем, кто получал бегонии или не получал ничего. Эти находки легли в основу исследований, проводившихся в Суонси.

Роджер Магфорд пришел в университет, чтобы прочитать лекцию в моей группе. Я настолько вдохновилась его словами и рассуждениями, что осталась после лекции, чтобы поговорить с ним, и он пригласил меня в свой центр в городе Суррей. Он только начал использовать поводок-рулетку, который вытягивался из рукоятки, предоставляя собаке больше свободы, а затем возвращался на место, втягиваясь. В то время это была новинка в нашей стране, и он просто восторгался этой «фантастической инновацией». Магфорд приказал мне взять собаку на такой поводок, но я не смогла справиться с рукояткой, и бедное животное быстро обмотало поводок вокруг дерева. Роджер рассмеялся и сказал:

– Ты чудесная и милая девушка, Клэр, и я уверен, что у тебя все будет хорошо, но не в качестве тренера-кинолога. Я думаю, что тебе стоит подумать о другой карьере.

Тогда его слова ужаснули меня, но я была полна решимости доказать ему, что он неправ. Спустя время я напомнила Роджеру о его довольно обидном в тот момент высказывании, но он отмахнулся, что не помнит, чтобы говорил нечто подобное. А по прошествии многих лет после вышеупомянутого события Магфорд даже написал посвящение на титульном листе одной из своих книг: «Клэр, лучшему дрессировщику собак, которого я знаю». Сейчас мы смеемся, вспоминая об этом казусе.

***

Прежде чем у меня появился Раффлз, я подружилась с еще одним животным. В начале второго курса в Суонси мы, студенты-психологи, получили по крысе для экспериментов с камерой Скиннера – ящиком, внутри которого крыса обучалась, реагируя на определенные раздражители, такие как звук или свет, и получая потом награду, выполнять довольно сложную последовательность действий. Таким образом, мы знакомились с теорией обучаемости.

Крысы, которых нам раздали, были выращены в университетском виварии. При желании мы могли забирать подопытных домой или оставлять их в клетках вивария. Я назвала свою крысу Тэсс – по имени героини романа «Тэсс из рода д’Эрбервиллей» Томаса Харди, книги, которую я очень люблю. Я нередко забирала свою крысу домой, что весьма не нравилось девушкам, делившим со мной комнату в общежитии в то время. В спальне у меня специально для нее стояла клетка. Тэсс была очень дружелюбным животным, однако, естественно, с крысой не получится построить такие же отношения, как с собакой.

Была у меня и пара хомячков, которые не имели ничего общего с моей работой в университете. Они путешествовали у меня в карманах, а дома я тренировала их. (Недавно моя жизнь завершила полный оборот – я целый месяц общалась с молодым хомяком, которого моя сестра Николь подарила своей девятилетней дочери Джози на Рождество. Я убедилась, что он привык к рукам и не кусается, поскольку все время держала его в кармане, как в старые добрые времена в университете.) Именно благодаря одному из моих хомячков, Ашер, я встретила еще одного человека, который оказал огромное влияние на мою жизнь и помог встать на путь, ведущий к моей будущей работе.

Когда Ашер заболела, я была очень расстроена, ведь я научила ее делать всякие разные вещи, и к тому же очень любила ее. В то время я была типичной студенткой, вечно сидела без гроша в кармане и не могла позволить себе платное посещение ветеринара. Но я не могла видеть страдания маленького животного, поэтому все же пошла к хирургу-ветеринару, кабинет которого находился неподалеку от того места, где я жила. Он открылся совсем недавно. Этот ветеринар оказался настоящим «человеком-оркестром».

– Не буду вам врать, у меня нет денег, – сказала я, – но если вы вылечите моего хомяка, то я сделаю все, что потребуется. Буду мыть полы и ассистировать. Пожалуйста, помогите мне.

Джулиан Хадсон был отличным парнем, и он сделал все, что от него зависело, чтобы спасти Ашер. К сожалению, я по незнанию содержала ее в дешевой китайской клетке, она содрала краску с решетки и пострадала от отравления металлом. В результате он ничем не смог ей помочь, и ему пришлось усыпить ее.

Я начала работать в его ветклинике. Сначала просто мыла полы, подсчитывала, сколько собачьей еды осталось, а также вела картотеку. Но со временем Джулиан стал больше доверять мне, и я начала присутствовать на операциях, следить, как дышит животное, пока действует наркоз. Джулиан всегда рассказывал мне, что именно он делает. Кроме того, я ухаживала за животными в послеоперационный период.

Иногда работа была удручающей и печальной: я видела собак, пострадавших от чумки просто потому, что они не были привиты.

Постепенно я пришла к пониманию необходимости гуманного прекращения страданий животного, – того, чего мы не можем сделать для людей.

Врачу приходится порой принимать это тяжелейшее решение, и по сей день подобные ситуации приводят меня в ужас, но зачастую это единственный правильный выход.

Джулиан понял, что я могу помочь ему, просто посидев с людьми, особенно пожилыми, у которых умерли их питомцы. У него не хватало на это времени. Часто они рассказывали мне истории своей жизни, о том, что их муж или жена умерли, о важности отношений с их любимцами. В то время, когда я работала в хирургии, мне доводилось даже посещать пожилых людей на дому – для того, чтобы убедиться, что с ними все в порядке. Иногда после потери питомца, они заводили еще одно животное, иногда нет – только потому, что не чувствовали в себе силы пережить еще одну смерть.

Я стала лучше понимать, насколько сильна связь между владельцами и домашними животными, особенно собаками. Я неоднократно наблюдала, как здоровенные мужчины рыдают из-за болезни своей собаки. Я все это видела и теперь, оглядываясь назад, понимаю, что это подталкивало меня к моей будущей работе. Да, пока я не могла подобрать правильную формулировку, но была уверена, что мы недостаточно используем всю мощь этой удивительной взаимосвязи – собаки могут дать нам намного больше, так же, как и мы им.