Гость из прошлого - Наталия Баринова Страница 40

– Вся она пройдет в поиске того единственного, с которым хочешь прожить до глубокой старости. Время летит, смотри, не опоздай.

– Ой, мам, не утрируй. Все будет хорошо. Кому-то везет с первого раза, кому-то с двадцатого.

– Перспектива замечательная, – иронично произнесла Римма Григорьевна. – Да, дочь, удивила ты меня. Собственно, чего-то подобного я от тебя и ожидала. Что заварила, то и расхлебывай. Чем я-то могу помочь?

– Напоминаю, мне нужно выглядеть в субботу на все сто.

– Ах, да! – Римма Григорьевна поднялась, подошла к комоду. Достала из верхнего ящика нечто завернутое в носовой платок. Оказалось, деньги. – Сколько нам понадобится? Ладно. Возьмем все, а там видно будет. Сегодня я позвоню тете Нине. Она все сошьет в лучшем виде.

– Успеет?

– За скорость добавим.

Римма Григорьевна проявила нежданную щедрость. Это вызвало у Саши очередной приступ вины и запоздалого раскаяния. Что может быть хуже? На следующий день широту натуры продемонстрировала давняя мамина приятельница, занимавшаяся шитьем на дому. Она заявила, что для Сашеньки все сделает в лучшем виде, попросив за это смешные деньги. Римма Григорьевна была растрогана.

– Нужно будет соорудить для Нины что-то вкусненькое, – сказала она Саше по возвращении домой.

Все еще работая в сфере торговли, Римма Григорьевна в самые непростые времена всеобщего дефицита имела доступ к тому, о чем большая часть населения могла только мечтать. Умея найти подход к начальству, она всегда была в числе приближенных и доверенных лиц. Саша вообще замечала, что ее мать обладала удивительным даром заводить знакомства, которые рано или поздно могли бы пригодиться в жизни.

– Такое время, девочка, – говорила она, когда Саша пыталась учить ее уму-разуму, уличая в связях, возникших исключительно ради выгоды.

Кстати, Александре казалось странным, что мама с таким отчаянием восприняла весть о замужестве дочери по расчету. Не этому ли ее учили долгие годы? Уроки не прошли бесследно. Саша мечтала о том, что настанут времена, когда мама признает правильность ее выбора, правильность ее поступков. В конце концов, если и совершались ошибки, Александра никогда не возлагала ответственность за них на других. Сама ошибалась и разбиралась с последствиями сама.

Непростая ситуация возникла и с родителями Романа. Когда в пятницу вечером Шура вернулась от тети Нины с обновками и примерила, чтобы показать матери, раздался телефонный звонок.

– Это тебя, дочь, – Римма Григорьевна протянула ей телефонную трубку.

– Слушаю! – почему-то у Саши неприятно засосало под ложечкой.

– Добрый вечер, Шура!

– Ромка? Привет.

– Тут такие дела…

– Что случилось?

– Завтрашний обед отменяется. Я через час подъеду к твоему дому. Выйди, поговорить надо.

– Зачем же выходить? Ты можешь запросто прийти к нам. Кстати, я рассказала маме о нас. Она даже обрадовалась.

– Через час у твоего подъезда, – коротко ответил Муромов и положил трубку.

– Это кто был? – Римма Григорьевна любовалась стройной фигурой дочери в новом костюме. Купленные по случаю туфли на высоченной шпильке выгодно подчеркивали длинные стройные ноги, легкость походки.

– Муж звонил, – вяло ответила Саша, сбрасывая туфли. Небрежность, с которой она это делала, насторожила мать. На ее прямой взгляд Шура утвердительно кивнула. – Кажется, завтрашние смотрины отменяются. Не нравится мне это.

Пунктуальный Муромов ровно через час сидел на лавочке детской площадки. Саша вышла из подъезда и сразу увидела его сутулого и скованного в окружении мальчишек и девчонок лет шести-семи. Муромов что-то рассказывал им, те внимательно слушали. Когда подошла Саша, разговор прервался. Недовольные ее появлением, дети вопросительно смотрели на Романа. Тот извинился, пообещал рассказать историю немного позднее и сразу обратился к Александре:

– Привет!

– Привет, Мурик! Ты решил поиграть в усатого няня?

– Мне всегда легко найти общий язык с детьми. Это плохо? – вопросом на вопрос ответил Роман.

– Еще одно скрытое достоинство. Скоро в моем воображении ты предстанешь идеальным мужем.

– Главное, чтобы к тому времени мы успели развестись, – спокойно заметил Муромов.

– Вот как ты заговорил?

– Чему ты удивляешься? Ты ведь не собираешься состариться со мной вместе, растить детей, ждать внуков? Тебе ведь нужно место терапевта в районной поликлинике, не больше.

– Допустим.

– Мелковатая мечта, но для молодой неопытной девушки, не искушенной жизнью, сойдет. – Не комментируя услышанное, Саша закурила сигарету. Ей не нравилось то, как вел себя Муромов. От не уверенного в себе, немногословного юноши не осталось и следа. Этого, нового, было нелегко контролировать. В планы Александры такие сложности не входили. Что-то она упустила. Тем временем Роман подвинулся, постучал ладонью по лавочке. – Присаживайся. В ногах, как тебе известно, правды нет.

– Ее вообще нет, – буркнула Лескова.

– Такой пессимизм тебе не идет. – Муромова как подменили. Он больше не боялся говорить то, что думает. Как это ни парадоксально, но эта смелость в суждениях делала его привлекательным в глазах Саши. Не так бросались в глаза его сутулость, его неловкие, резкие движения. И в его карих глазах искрился бесовский огонек, который был так близок и понятен Лесковой.

– А тебе идет не быть чудаком.

– Чудаком? – Муромов от души рассмеялся. – Это здорово. Мне всегда казалось, что со стороны я выгляжу полным занудой. Чудаком? Мне нравится!

– Совсем не хотела тебя осчастливить.

– Не злись, Шура. Ты такая красивая, а красота и злость взаимно разрушают друг друга. Чаще побеждает злость, и это сразу отражается на внешности женщины.

– Ты прав, Муромов, ты – самый настоящий зануда. – Саша села рядом. Рома демонстративно отодвинулся, отмахиваясь от дыма.

– Так, говоришь, твоя мама обрадовалась существованию зятя?

– Да, очень.

– Моя кандидатура ее устроила?

– Полностью.

– Зато мои родители в шоке.

– Я так и подумала, – Лескова выпустила дым через нос. – Ты им сказал, что я не хапуга какая-то и на их имущество, заработанное непосильным трудом, не претендую?

– Я им сказал, зачем ты вышла за меня замуж.

– Да? Напрасно. Наверное, ты все испортил. – Саша поправила воротник рубашки Романа. Белоснежная отглаженная рубашка под светло-серым пуловером из тонкой шерсти, брюки в тон, дорогая обувь. Пожалуй, родители Муромова пытались показать своего единственного сына во всей красе. Мол, не такой уж он незаметный, наш мальчик. Просто не выпячивается и не пытается обратить на себя внимание. – Версию о беременности не выдвигал?