Круг замкнулся - Джонатан Коу Страница 41

— При всем моем уважении, — ответил Пол, — ты несешь чушь. Во-первых, зачем ей приглашать кого-то из нас к себе? Для нее мы — старичье.

— Ты говоришь так, а сам завоевал сердце — насколько я понял — двадцатилетней красавицы. Значит, такое случается.

— Это совсем другое дело. То, что происходит между мной и Мальвиной, развивалось исподволь. А прошлым вечером просто разразился кризис.

Рольф тихонько рассмеялся:

— Кризис еще и не начинался, Пол. Его еще и близко нет.

— Знаю, это может попасть в газеты. Уже чуть не попало. Но я смогу урегулировать эту проблему…

— Я не о том, — перебил Рольф. — Газеты — это все ерунда. Сущая ерунда. — Распробовав коктейль, они перешли на бренди, и Рольф смотрел, как колышется охряная жидкость в колоколообразном бокале, а на лице его сгущалась печаль. — Кстати, о кризисах, — встряхнулся он с видимым усилием, — не пора ли нам поговорить о деле? А то я тут весь вечер просижу, тщетно дожидаясь, пока ты скажешь, чего ты от меня хочешь.

— С чего ты решил, что я от тебя чего-то хочу?

— Не для того ты связался со мной на этой неделе, чтобы предаться воспоминаниям, Пол. Поверь, я кое-что знаю о человеческой натуре. Последнее, что я сказал тебе тогда, двадцать три года назад, — формулировку точно не помню; может, ты помнишь, — но я поблагодарил тебя за спасение моей жизни и сказал, что отныне я твой вечный должник. Такое нелегко забыть, верно? И вдруг, ни с того ни с сего, ты звонишь спустя столько лет. Звонишь на этой неделе, Пол. Спрашивается, почему член британского парламента, избранный от депутатского округа в Западном Мидлендсе, звонит члену руководства компании «БМВ» именно на этой неделе, а не на какой другой? А? Вот загадка-то.

Пол отвернулся, избегая встречаться с ним глазами. Но Рольф упорно продолжал:

— Я не в претензии. Я бы не приехал сюда, если бы не хотел тебе помочь. Но не уверен, смогу ли.

— Тогда не обсудить ли нам… — пробормотал Пол, запнулся и начал снова: — Не… обсудить ли нам кое-какие варианты? Видишь ли… дело в том, что в партии на меня стали косо посматривать, и я был не очень активен на лонгбриджском направлении, потому что занимался другими вещами. И было бы замечательно, если бы я смог доказать им, так или иначе, что я… владею ситуацией.

— А эти «косые взгляды», они имеют какое-нибудь отношение к твоему медийному консультанту?

— Возможно.

— Что ж, Пол, всегда лучше высказываться напрямик. Таким образом мы экономим кучу времени. А теперь говори, чего ты хочешь. Не стесняйся. Говори все как есть.

— Ладно. — Пол поставил бокал с бренди на стол и сцепил ладони чуть ли не в молитвенном жесте. Снизу, из бара, до них докатился взрыв гортанного хохота. Пол переждал, пока стихнет шум. — Вы не должны продавать «Ровер». «БМВ» не нужно этого делать. Нужно другое: вложиться в лонгбриджский завод и раскрутить его.

Рольф, похоже, был искренне ошарашен, впервые за вечер.

— Но то, что ты предлагаешь, Пол, — скорее даже настаиваешь, — беспардонно противоречит политике вашего правительства. Поправь меня, если я ошибаюсь. Когда «Алхимия и партнеры» отозвали заявку, мы вступили в переговоры с другим покупателем — консорциумом «Феникс». Переговоры идут успешно. И ваш мистер Байерс поддерживает «Феникс». Он подтвердил это в разговоре со мной сегодня днем.

— Все верно. Но по моим сведениям, «Фениксу» не дадут шанса.

— И откуда у тебя такие сведения? Из газет, полагаю.

— В основном, — вынужден был признать Пол.

— Уф, известно же, что нельзя верить всему, что пишут в газетах.

— То есть, вы рассматриваете заявку «Феникса»?

— А какая у нас альтернатива? Уволить тысячи рабочих и настроить против себя общественное мнение? Это стало бы пиаровской катастрофой.

— Есть куда более простое решение. Оставаться в Лонгбридже.

Рольф коротко рассмеялся и помотал головой:

— И терять миллионы фунтов еженедельно?

— Ваши убытки далеко не столь велики. Считать можно по-разному, все дело в бухгалтерских методиках.

То ли Пол попал в точку, то ли его собеседника впечатлили неожиданный пыл и прямодушие, с которыми он отстаивал свою идею, но Рольф примолк. Казалось, он всерьез задумался над предложением Пола. А подумав, сказал:

— Хорошо, давай проясним ситуацию. Ты хочешь, чтобы я убедил руководство изменить решение, — развернуться на сто восемьдесят градусов, точнее говоря, — и тогда ты, вернувшись домой и сообщив новость своему мистеру Блэру, предстанешь национальным героем. Человеком, который спас Лонгбридж.

— Ты выворачиваешь мои слова наизнанку…

— Будь честен со мной, Пол. Пусть и вопреки всему, чему тебя учили. Ты этого от меня хочешь?

Пол решил, что лицемерить бессмысленно.

— Да. Пожалуй, да.

У Рольфа был такой вид, словно до него вдруг дошло: с ним тоже, оказывается, можно не соглашаться. Впрочем, какие-либо иные переживания не отразились ни на его лице, ни в голосе, когда он произнес, заканчивая ужин:

— Отлично. — Скрипнув стулом по половицам, Рольф отодвинулся от стола. — Отложим это до завтра. Утро вечера мудренее. — Затем он подал знак Лизе: пора подавать счет.

* * *

Утром Пол проснулся с жестоким похмельем и на завтрак не спустился. Рольф, однако, встал рано и уже в начале десятого настойчиво постучал в дверь Пола.

— Ты встал? Поторопись! Мне через полтора часа уезжать, но прежде нам надо совершить небольшую прогулку.

Пол сунул голову под холодную воду, принял две таблетки парацетамола и поплелся вниз. Рольф ждал его на улице, излучая довольство и опираясь на блестящий легкий велосипед — тандем, на самом деле.

— Что скажешь? — спросил он. — Классный, правда?

С видом знатока (не совсем притворным) Пол обошел тандем, разглядывая его со всех сторон.

— Неплохо, — заключил он. — Совсем неплохо. Где ты его раздобыл?

— В городском прокате. Я решил, что проще всего будет добраться туда на велосипеде.

— И куда мы направляемся?

— Туда, где встречаются два моря, разумеется. Садись, ты будешь за рулем. У меня руки заняты, придется прихватить багаж с собой.

Они двинулись в путь: свернули на Оддевей, затем, минуя Музей изобразительных искусств, выехали на Фирвей и покатили вперед к самой дальней точке полуострова. В этот час народу на улице было немного, и некому было глазеть на них, хотя, конечно, пару они составляли нелепую. Пол по крайней мере был одет соответственно обстоятельствам — в стандартную униформу новолейбористского члена парламента на отдыхе: рубашка поло и отутюженные до жесткости голубые джинсы. Рольф же не только облачился все в тот же темный деловой костюм, но еще и водрузил на второй руль кейс и теперь внимательно следил, чтобы тот не упал. Впрочем, обоим было безразлично, как они выглядят. Они наслаждались, вновь ощутив себя детьми двенадцати и четырнадцати лет, — это чувство охватило их, как только они выехали из города и устремились вперед по дороге на Гренен, уходившей за горизонт.