Арабская кровь - Таня Валько Страница 41

– Так о чем идет речь? – холодно спрашивает чиновник, даже не поприветствовав ее.

– Мне нужен временный паспорт на мою девичью фамилию. – Баська тоже сразу переходит к делу.

– Это противозаконно, к чему вы меня подбиваете?!

– Я изучила положения законов и консульские распоряжения. Если речь идет о спасении жизни, вы можете это сделать.

– Какая вы умная… А кто хочет лишить вас жизни, а?

– В Ливии готовится революция. Не рассказывайте мне, что ничего об этом не знаете. Кто-кто, а вы, дипломаты, первыми получаете информацию. Все посольства пакуются и проводят эвакуацию жителей. Потихоньку, но это делается. А я из нашего отдела не получала никакой информации, ни одного предложения покинуть это место, которое прежде считалось самым безопасным.

– Мы не создаем паники. – Чиновник недовольно сжимает губы. – Кроме того, не вам мне указывать, что польское посольство чего-то не делает.

– Ну конечно, ничего такого я и в мыслях не держала. – Баська быстро дает задний ход с обвинениями. – Я сама все себе устрою, только нужен польский паспорт с польской фамилией. Только польский, – повторяет она и кладет на письменный стол конверт, перевязанный резинкой для рецептов.

Консул вскользь окидывает его взглядом и молниеносно отводит глаза.

– Я не знаю…

– Я приду через пару часов. – Женщина поднимается со стула. – Я буду очень благодарна. Вы спасете на одного человека больше… – Она поворачивается к двери, но краем глаза видит, что мужчина быстро накрывает взятку стопкой бумаги.

– Завтра в семнадцать в поселке Джанзур, у теннисных кортов, – говорит чиновник приглушенным голосом. – До свидания.

В пятницу Баська пользуется моментом, когда Хасан с Адамом едут на прием в Эз-Завию. Женщина знает, что отношения с местным окружением и Доротой уже, пожалуй, никогда не наладятся. Это мало беспокоит женщину, потому что сейчас все ее усилия направлены на осуществление важнейшего жизненного плана. Возвратившись из Айнзары, она сразу идет к дому Ральфа, входит и тихо закрывает дверь. Мужчина ждет ее, сидя у стола, и смотрит с надеждой.

– Уладила, удалось! – Баська с радостным криком подбегает к нему, садится на колени и забрасывает руки ему на шею. – Было тяжело, но я сумела убедить его с помощью своего обаяния и твоих долларов. Парень проглотил наживку!

Гордая собой, блондинка встает, тянется к сумочке и с довольным видом достает новехонький красный паспорт с орлом в короне на обложке.

– Спасибо, что даешь мне новую жизнь. – Она наклоняется к статному мужчине и пылко целует его в губы.

– Ich danke dich. – Немец поднимает женщину, как перышко, и осторожно опускает на стоящую в зале софу. – Нас ожидают долгие годы счастья.

– Столько денег…

– Ты того стоишь, – говорит он, как в рекламе, и нежно улыбается.

После быстрого и бурного акта любви женщина и мужчина лежат изнеможенные, не накрывшись, и охлаждают разгоряченные тела под дуновением кондиционера. Баська смотрит отсутствующим мечтательным взглядом в потолок, а Ральф, обнимая ее, спит и, как всегда, громко похрапывает. «Романтический любовник, нечего сказать, – думает женщина. – Телесно мы подобрались как два сапога пара, потому что я тоже не воздушная, как облачко», – улыбается, глядя на свои мощные бедра и круглый живот.

«Мы так похожи друг на друга, что могли бы сойти за брата и сестру. Будто из одной и той же глины слеплены. Но как же с духовными потребностями? А, глупости! – отмахивается она, вздыхая. – В конце концов, я уже не какая-нибудь чувствительная юная девушка. А этот парень может дать мне немного нормальной жизни, обычной и нудной, без взлетов и падений. Мне уже достаточно разнообразия. Жизнь с человеком с другим цветом кожи, других габаритов и, что самое важное, воспитанным в другой культуре и вере, нелегка. Я и так долго выдержала, согласитесь. Неужели я снова сомневаюсь? – спрашивает она сама себя. – Я должна что-нибудь съесть, тогда мне лучше будет и тараканы в голове перестанут бегать».

Баська отодвигает руку мужчины и освобождается от его тяжести, потом идет в кухню, наливает воду и вбрасывает в нее четыре большие свиные сосиски. Отрезает большой ломоть хлеба, намазывает его маслом, кладет на него пласт желтого сыра и поливает все это сооружение кетчупом.

– А почему меня никто не зовет перекусить? – Полусонный Ральф стоит в дверном проеме каким его создал Бог, одарив при этом с большой щедростью.

– Ich liebe dich, – как обычно, признается он, садясь за стол и похлопывая свою женщину ниже спины.

– Я тоже, – отвечает ему Баська по-польски.

В эту минуту женщина чувствует на себе чей-то пылающий взгляд и поворачивает голову. За полуприкрытым окном, не до конца занавешенным жалюзи, в неверном свете луны она видит худую высокую фигуру смуглого мужчины в серой галабии. В его больших черных глазах застыли чудовищная боль и изумление.

– Хасан?! – шепчет женщина, от стыда прикусывая губы, а через минуту сконфуженно закрывает ладонями лицо.

Марыся и Дорота после бессонной ночи с пятницы на субботу, которую они провели в размышлениях и спорах о том, выезжать ли поспешно из Ливии, решают поговорить об этом с поляками. Если бы что-нибудь угрожало польским жителям, то тем наверняка сообщили бы об этом в посольстве. Дорота договаривается с Зосей, самой большой сплетницей в этом обществе, потому что на помощь Баськи уже не рассчитывает. Бывшая подруга даже не позвонила после того, как они уехали из ее домика в Айнзаре и не подтвердили своего присутствия на вечеринке в Эз-Завии. Видно, ей уже все равно.

– Мама, я эту Зоську не перевариваю, – жалуется Марыся. – Сделаем так. Поедем вместе в центр, ты меня выбросишь на Зеленой площади, а сама поедешь на Гаргареш. Как справишься, а это наверняка займет у тебя пару часов, то встретимся на Турецком базаре. Может, купим себе что-нибудь хорошенькое на память, на радость, на веселье?

– Замечательная мысль, и должна тебе признаться, что меня тоже раздражает общество этой дамочки. Я, наверное, из этого уже выросла, а когда-то мне это так нравилось! Знаешь, жена дипломата, богатая, обвешанная дорогими украшениями, у нее шикарный дом и новая машина, но она всегда будет только девчонкой из Подгалья [44], которая ничего с этим не хочет делать.

– А ты сделала, местечковая снобистка?

– Думаю, что да. Я очень много над собой работала и скажу тебе, что чем старше я становлюсь, тем большее удовольствие доставляют мне наука и самосовершенствование.

– Ну, тогда как-нибудь переживешь эту встречу.

– Конечно, если нужно, то нужно, и мы должны как можно быстрее взвесить все за и против и принять решение. Хватит с нас сомнений. К тому же у нас еще много запланированных мероприятий, но…