История русской балерины - Анастасия Волочкова Страница 41

В день моей свадьбы, знаменитые 07.07.07, седьмого июля 2007 года, в Тронном зале Екатерининского дворца собрались самые близкие люди – мои и моего мужа Игоря. Мама никогда не принимала моих близких мужчин, и Игорь не стал исключением, даже когда подарил мне такое сокровище – нашу замечательную дочку Аришу. Нас поздравляли, обнимали и целовали наши друзья, партнеры Игоря, мои балетные коллеги по театру. Мама Игоря, Римма Павловна, вышла на сцену и нашла удивительно теплые нужные слова о том, как она любит нас и благословляет наш союз… На сцену поднялась моя мама. Повеяло холодом. «Ну, молодых я уже поздравила, – начала она. Это была неправда – мама не поздравляла нас. – Хочу пожелать всем гостям приятного вечера», – только и сказала она. Лишь дежурные пожелания гостям и ни слова для меня, для моего мужа. А я так ждала…

Когда-то мы часто спорили с мамой о том, что и как нужно делать: о репертуаре, о костюмах, даже о том, какую фотографию выбрать на афишу. Иногда я позволяла себе говорить ей какие-то обидные и несправедливые слова, о которых потом очень сожалела. Долгое время мама занималась всей моей творческой деятельностью и была рядом со мной от и до, заменяя мне продюсера, директора, администратора, помощника, пресс-секретаря, но сегодня мне уже помогает моя собственная профессиональная команда, близкие мне по духу люди. На протяжении десяти лет, которые я собирала свою команду, мама не принимала ни одного человека, появившегося в ней, видя в этом какую-то угрозу для себя.

Год назад большим шоком для меня стало требование мамы платить ей проценты с каждого моего концерта. Я, конечно, не миллионер, но своим искусством зарабатываю и на себя, и на свою команду, и, конечно, на своих близких. С семнадцати лет я являюсь основным источником доходов в моей семье. Поверьте, моя мама не бедствует. Она живет в большой квартире в самом центре Санкт-Петербурга, регулярно ездит отдыхать и ни в чем не испытывает нужды. «Ты многим обязана мне, так что ты должна мне выплачивать комиссионные со всех твоих проектов», – сказала тогда моя мама, предложив перевести наши отношения на финансовую основу. Меня огорчил такой «материнский» подход, я отказалась говорить на эту тему. Мамина реакция не заставила себя ждать.

Когда-то мама убедила меня, что все свое имущество я должна регистрировать на ее имя – тяжбы с Большим, какие-то нелепые процессы со строительными рабочими, мало ли что, – я послушная дочь, делала все, что мама просила. «Вокруг тебя одни жулики, обманут, оберут тебя до нитки», – говорила мне мама. Даже мужу Игорю убеждала не доверять – а вдруг тоже обманет! Так что я, в полной уверенности, что у мамы все как-то надежнее, переписала на ее имя и недвижимость, и участок земли.

Каково же было мое удивление, когда я вдруг узнала, что моя балетная студия в Санкт-Петербурге, прямо напротив Мариинского театра, по словам мамы, уже продана! А меня даже никто не спросил! «Не стала тебя беспокоить, – объяснила мне мама, – у тебя и так много проблем. Да и вообще – это моя собственность. Что хочу, то и делаю».

Бог с ней с недвижимостью. На улице я не окажусь, и слава богу. Но тут вдруг оказалось, что я и сама себе больше уже не принадлежу. Мама всегда держала мою творческую деятельность под своим контролем. Так что неудивительно, что именно она является распорядителем Фонда Анастасии Волочковой, которому принадлежат все авторские права на мои спектакли, права на мою творческую деятельность, мои изображения, мой логотип – всё! Моя просьба переоформить права на мое имя вызвала жесткий ответ – ни за что. Абсурд, но сегодня я не могу пользоваться фондом, который носит мое имя! Не могу проводить через него расчеты с партнерами и концертными площадками! Мне нужно посылать курьера в Санкт-Петербург, чтобы получить мамину подпись по любому поводу!

Это должна быть глава о моей боли, о том, что близкий человек, на которого всегда надеешься и можешь положиться, сегодня доставляет самые большие огорчения и страдания. Человек приходит в эту жизнь один, но рождается, несмотря на то, благодаря маме. Мужа и коллег по работе можно выбирать, но родителей и детей – нет. Я очень сильно переживаю, что сегодня у меня нет взаимопонимания с моей дорогой мамой, что она становится все более озлобленным и ожесточенным человеком, что мы все дальше и дальше друг от друга.

Мама, если ты читаешь эти строки – знай, что мне очень не хватает тебя…

Сбалетом «Жизель» в моей жизни связано несколько ярких эпизодов – и плохих, и хороших. Но прежде хотелось бы рассказать о своем отношении к нему. Самое главное, мне кажется, состоит в том, что этот балет помимо хореографического совершенства содержит в себе удивительную глубину и драматизм. Я бы назвала «Жизель» изысканным психологическим шедевром, в котором балерина, исполняющая заглавную партию, может показать всю гамму полутонов классического танца и в то же время – выразить актерской игрой весь диапазон женственности и душевных переживаний. Поэтому здесь, кроме отточенной техники, требуется еще и очень тонкая, проникновенная актерская игра. Партия Жизели является проверкой зрелости таланта и мастерства исполнительницы. Станцевать «Жизель» – мечта любой классической балерины.

В партии Жизели блистала Галина Сергеевна Уланова, а ведь немногие знают, что она в свое время отложила эту роль на двенадцать лет (это можно назвать настоящим подвигом, ведь для каждой балерины такая роль – как бриллиант), не чувствуя себя к ней готовой. Я думаю, что готовность к «Жизели» заключается не только в техническом мастерстве, но и в накопленном эмоциональном опыте. Проще говоря, в своей личной жизни балерина уже должна столкнуться с предательством, пережить его и простить. Впрочем, жизнь артиста изобилует такими моментами, и мы с самой юности учимся их избегать.

Я думаю, что по эмоциональному воздействию на зрителя «Жизель» – один из самых сильных, самых мощных балетов. В нем заложена идея двойного очищения – через раскаяние Альберта и прощение Жизели. Напомню читателям чудесный сюжет этого балета.

В основе либретто лежит трогательная история любви простой крестьянской девушки Жизели, поверившей в искренность ухаживаний знатного дворянина, графа Альберта. Узнав об обмане любимого, Жизель сходит с ума и, умерев, попадает в мир виллис – девушек, умерших от несчастной любви, которые ночью подкарауливают припозднившихся мужчин и затанцовывают их до смерти. Та же участь постигла бы и Альберта, пришедшего в раскаянии на могилу к обманутой им девушке, если бы восставшая из могилы Жизель не защитила его от коварных виллис силой своей искренней любви. Жизель отличалась от виллис тем, что у нее сохранилась Душа. Вот такая, казалось бы, простая история с потрясающей по своей законченности и красоте хореографией.

Мне, например, очень нравится, как перекликаются два момента спектакля. Один из них – сцена, в которой Жизель гадает на ромашке, любит или не любит ее Альберт, и цветок говорит ей правду, а Альберт отрывает «лишний» лепесток и убеждает Жизель, что она случайно ошиблась в счете. И другой – сцена сумасшествия, когда Батильда, невеста Альберта, узнает его в простой крестьянской одежде, а Жизель, понимая, что ее обманули, вспоминает о том гадании на ромашке. В этой совершенной искренности и беззащитности Жизели мне видится огромный по силе и красоте замысел. Что, в общем-то, неудивительно, поскольку балет является детищем двух влюбленных в одну женщину мужчин.