Адриан Моул и оружие массового поражения - Сью Таунсенд Страница 43

– А что вы посоветуете? – спросил я.

– Ни хрена в них не смыслю, – ответила она. – Я тут стажер.

За мной стояла женщина, похожая на лошадь. Она выпалила:

– «Голубой Дунай» грубого помола – полный восторг!

Проигнорировать совет дамы было бестактно, потому я ему последовал.

Суббота, 11 января

В наш читательский клуб вступили четыре человека. Первое заседание состоится в среду 29 января.

Мистер Карлтон-Хейес предложил всем членам клуба прочесть «Скотный двор» Джорджа Оруэлла. Сказал ему, что читал книгу в четырнадцать лет и мне нет нужды ее перечитывать.

Сегодня доставили два кресла, которые мистер Карлтон-Хейес купил на распродаже в магазине «Хабитат». Загадочный (-ая) Лесли спешно шьет две пары чехлов из приличной ткани, поскольку мистер Карлтон-Хейес решил, что салатовая обивка противоречит общему стилю магазина.

Вернувшись домой, попытался посмотреть «Короткую встречу» по каналу где показывают старое кино, но по какой-то причине, известной только Запу богу пультов дистанционного управления, телевизор не желал задерживаться на этом канале, а то и дело переключался на Би-би-си-24, где унылые дикторы с унылыми прическами в унылых костюмах вещали из унылых студий об унылых мировых событиях. Правда, я увидел, как в направлении Залива отплывает «Королевский ковчег» с 3000 морскими пехотинцами на борту, которые должны присоединиться к 150 000 контингенту американских войск, уже дислоцированному в том районе.

Когда я увидел, как родные наших отважных мальчиков машут им вслед со скалистого британского берега, к моему горлу подкатил комок.

Воскресенье, 12 января

Провел несколько часов над «Славой и безумием», но начинаю подозревать, что никогда не закончу книгу, – в основном потому, что до сих пор ни одна знаменитость не согласилась дать интервью.

Сходил в магазин «Все для дома», купил подвесную корзинку с цветущими анютиными глазками и кронштейн, на который ее подвешивать, вернулся домой, сообразил, что у меня нет инструментов, пошел в магазин, купил электрический шуруповерт, шурупы, вернулся домой, сообразил, что у меня нет дюбелей, пошел в магазин, купил дюбели, вернулся домой, стемнело, сообразил, что нет фонарика, пошел в магазин, он был закрыт, повешу корзинку завтра.

Понедельник, 13 января

Мистер Карлтон-Хейес продал некоторое количество акций магазина «Маркс и Спенсер» и получил средства на покупку компьютера.

Я позвонил Умнику Хендерсону, он основал фирму «Идиотек», которая специализируется на предоставлении технических услуг идиотам.

Умник Хендерсон вкалывает по восемнадцать часов в сутки, чтобы вычеркнуть из памяти девушку, бросившую его у алтаря Уэтстоунской баптистской церкви вместе с 150 гостями, волынщиком из Шотландии и старинным автомобилем с шофером. В свадебное путешествие на Барбадос Умник отправился с матерью. Неудивительно, что он преждевременно состарился.

Умник согласился выяснить у оптовых торговцев подержанной аппаратурой приблизительную сумму, необходимую для покупки и установки компьютера со складской программой, выходом в Интернет и электронным каталогом.

Затем он поведал о собрании общества «Мадригал» в выражениях типа «давно я так не веселился». По его словам, Маргаритка – «бриллиант, а не девушка» и «тебе, дураку, крупно повезло, раз сумел ее подцепить».

Довел до его сведения, что я более не обручен с Маргариткой, наши с ней отношения себя исчерпали.

– Наверное, для тебя большой удар потерять такую девушку, – посочувствовал Умник.

Испугавшись, что сейчас он примется вспоминать свой собственный неудавшийся роман, я пригласил его выпить в моем лофте в среду вечером. В мозгу моем вызрел коварный план: правдами и неправдами вынудить его настроить мой развлекательный центр и объяснить назначение пяти пультов дистанционного управления. А дабы сбить его со следа, я сказал, что пригласил еще и Найджела.

В Крысиную верфь на первое в новом году заседание писательской группы собрались Кен Тупс, Гэри Вялок и две унылые девицы. Три четверти времени пропало втуне – пришлось выслушивать претензии по поводу организации рождественского обеда.

Затем Кен Тупс прочел очередную антиамериканскую поэму.

Гэри Вялок завел шарманку про свой дебильный роман и про то, как трудно его закончить.

– Все мои персонажи желают жить дальше, – заявил он.

Мне хотелось ответить, что все до единого его персонажи заслуживают смерти, насильственной и мучительной, но я промолчал.

Гэри читал в полной тишине, затем гневно воззрился на своих поклонниц:

– Кто печатал эту главу? Сплошные орфографические ошибки.

Девушка с челкой занервничала:

– Я печатала, Гэри. Прости, у меня как раз был ПМС.

Я прочел стихотворение, сочиненное в магазине в период затишья:

Мистер Блэр,

Ваши волосы точно руно.

Вы как моргнете,

Сразу видно – вам не все равно.

И вот диктаторы трепещут,

Тираны забывают свою роль.

Премьер-министр,

Вы истинный король. [46]

– И сколько времени тебе понадобилось, чтобы написать это? – спросил Кен Тупс.

– Меньше пяти минут, – ответил я.

– Оно и видно, – хмыкнул Кен.

Последовавшее молчание прервал шум на балконе. Я вскочил и увидел, что сэр Гилгуд разоряет кашпо с анютиными глазками. С его клюва капал компост. Схватив первый попавшийся предмет – венчик для сбивания яиц, – я швырнул им в пернатого хулигана.

Одна из унылых девиц пригрозила, что пожалуется на меня в Королевское общество охраны птиц. Вряд ли она стала бы так защищать сэра Гилгуда, если бы он сломал ей руку.

Вторник, 14 января

Просматривал список телефонов в моем сотовом, отыскивая номер стоматолога (болит проросший наполовину зуб мудрости), и наткнулся на имя Георгины. Мы обменялись телефонами в День коробочек, Георгина тогда сказала, что ей до крайности нужен номер экстренного вызова книготорговца на тот случай, если она проснется среди ночи от приступа литературного голода.

Мы оба были немного пьяны, перепив отвратного лукового вина, произведенного ее родителем.

Я тогда ответил, подхватив игру:

– Боюсь, ночной вызов тебе дорого встанет.

Она пожала плечами:

– Значит, если я позвоню под утро и скажу, что мне нужен забористый… э-э… Киплинг, ты придешь?

Ханжа, вероятно, объявил бы нашу беседу непристойной, сплетник сказал бы, что мы флиртуем, прагматик – наводим мосты, а буквалист – что мы беседуем о службе экстренной библиофильской помощи.