Путь к солнцу - Корбан Эддисон Страница 43

Она пожала плечами, но мальчик не отставал.

— Мне десять. А сколько тебе?

Зита не ответила. Ее глаза закрывались сами собой.

— Я принес тебе подарок, — сказал Шиам. Он сунул руку в карман, достал оттуда маленькую фигурку и положил Зите на ладонь. — Это Хануман. Он будет с тобой.

Вдруг он повернулся и испуганно посмотрел на дверь. Откуда-то слышался голос матери — она звала его спать.

— Мне надо идти, — прошептал Шиам.

Он встал и погасил свет. Через несколько секунд Зита услышала, как в двери повернулся ключ.

В темноте она погладила пальцем фигурку Ханумана, ощущая его высокую корону и скипетр. Зита прижала его к груди и вспомнила историю, которую рассказывала ей Ахалья в ту ночь, когда Навин пришел в первый раз. Потом она обхватила себя руками и попыталась уснуть.

Через некоторое время ее стало трясти от холода. Отопление в кухне было плохое, и без жара плиты помещение быстро остывало. Она кое-как поднялась на ноги и стала шарить в шкафчиках в поисках чего-нибудь, чем можно было бы накрыться. В одном из них Зита нашла мешок с грязными скатертями. Расстелив одну скатерть на дне шкафа, под полкой с чистящими средствами, она улеглась на нее, накрылась второй скатертью и закутала в нее ноги. Было по-прежнему холодно, но теперь холод был хотя бы терпимым.

Зита положила голову на мешок со скатертями и сунула Ханумана под подбородок, защищаясь от страха и одиночества.

В конце концов она уснула.

Мудрые изрекли: живая душа соединяется с телом благодаря любви.

Тируваллувар

Мумбай, Индия.

Томас позвонил ей на следующий день после рейда. Операция произвела на него глубокое впечатление, и он отчего-то решил, что медлить больше нельзя. Нужно принять решение. Либо он разговаривает с Прийей, либо молча позволяет ей уйти. Когда в трубке раздались длинные гудки, сердце его учащенно забилось. Включилась голосовая почта.

— Привет, это Прийя. Пожалуйста, оставьте свой номер, и я вам скоро перезвоню. Чао.

Томас собрался с духом.

— Прийя. Я в Бомбее. Я знаю, что это неожиданно, но я бы хотел с тобой увидеться. Пожалуйста, позвони мне: — Он оставил свой новый номер и дал отбой.

Было два часа дня, и он был на Линкинг-роуд в Бандре. После бессонной ночи Джефф Грийер разрешил Томасу взять выходной. Он провел утро в квартире Динеша, читая и глядя одним глазом в телевизор. После ланча решил побродить по окрестностям.

Томас повернул на север и медленно пошел мимо магазинов. Их было очень много, и по разнообразию они не уступали большому американскому торговому центру. На улице кишмя кишел народ. Продавцы, стоя на пороге своих лавочек, пытались заманить к себе покупателей: «Сэр, сэр, у нас есть джинсы! Как раз ваш размер!» Зазывалы настойчиво, почти агрессивно предлагали Томасу купить майки, лепешки бхел пури и пестро раскрашенные карты мира. Томасу приходилось буквально отмахиваться от них.

— Но, сэр, это же самые лучшие карты, — сказал один.

Томас пошел дальше, но зазывала не отставал:

— Вы похожи на актера. В каком кино вы снимались?

Томас захохотал:

— Я никогда не снимался в кино, и мне не нужна карта.

Торговец наконец оставил его в покое.

Томас немного поглазел на витрины, примерил несколько пар туфель в обувном магазинчике и снова вышел на улицу. Он ждал, когда же зазвонит его Black-Berry.

Минут через пятьдесят прибор действительно завибрировал. Томас вытащил его и увидел, что пришло новое сообщение по электронной почте. Оно было от Прийи. Томас сошел с тротуара, нашел укромную нишу рядом с магазином, где продавались дорожные сумки и чемоданы, сделал глубокий вдох и открыл сообщение.

«Томас, ты меня просто шокировал. Не знаю, что и думать. Но я не могу игнорировать тот факт, что ты здесь. В Малабар-Хилл есть парк. Сядь в поезд до Черчгейт и скажи таксисту, чтобы он отвез тебя в Висячие сады. Встретимся там, на площадке с видом на море в 4.30».

Томас немедленно подозвал рикшу и попросил отвезти его на станцию Бандра. Следуя указаниям Прийи, он сел в первый же поезд до Черчгейт, а там поймал такси до Малабар-Хилл. Все его внутренности как будто скрутило в тугой узел. Он понятия не имел, что скажет ей. Казалось, они не муж и жена, а снова студенты Кембриджа, мальчик и девочка из разных миров, плохо знающие друг друга, ищущие точки соприкосновения. Но это было неправдой. У них было общее прошлое, годы близости, счастья и трагедии. Ничего нельзя было стереть, но Томас и не хотел этого. Он хотел… чего? Начать все сначала? Убедить ее вернуться в Вашингтон? Завоевать доверие и уважение ее отца? Он не знал ответа на эти сложные вопросы.

Такси миновало широкий пляж Чоупатти и въехало в роскошный район Малабар-Хилл. Холмистая местность и шикарные многоэтажные дома напомнили Томасу Сан-Франциско. Водитель свернул направо и по извилистой улице стал забираться на вершину самого высокого холма. Зданий здесь уже не было, только пышная растительность и ухоженные газоны.

Водитель высадил Томаса у входа в Висячие сады. Он поднялся по ступенькам и огляделся. Вокруг было очень красиво. Купы тенистых деревьев окружали зеленые лужайки с клумбами посередине; кусты были аккуратно подстрижены.

К нему подошел мальчик с целой охапкой вееров из павлиньих перьев.

— Хотите веер, сэр?

Томас покачал головой.

— Очень красиво, сэр. Для вашей жены или девушки. Всего пятьдесят рупий, сэр.

— Мне не нужен веер, но я заплачу тебе пятьдесят рупий, если ты скажешь, как добраться до площадки с видом на море.

Мальчик махнул рукой в ту сторону, откуда Томас пришел:

— Перейдите улицу и войдите в парк с другой стороны. Площадка там.

Томас вынул бумажник и дал мальчику деньги.

— Вот ваш веер, сэр. — Мальчик сунул веер ему в руку. — Дорогу я показал бесплатно.

Он улыбнулся и убежал. Томас раздраженно повертел веер в руках, не зная, куда его деть, но не выдержал и рассмеялся. Он пересек улицу; далеко за деревьями проглядывало ярко-голубое море. Томас пошел вперед по тропинке, которая вилась между живописных рокариев, и через несколько минут увидел площадку. На скамейках сидело несколько человек, но Прийи среди них не было. Он взглянул на часы и понял, что пришел на десять минут раньше. Прийя, скорее всего, опоздает. У нее всегда было свое собственное чувство времени.

Томас подошел к ограждению и окинул взглядом лазурный залив. Ему вспомнился бордель Сухира. Было трудно поверить, что грязь и насилие находятся всего в нескольких милях отсюда, от Малабар-Хилл.

Прийя подошла к нему незаметно.

— Томас, — просто окликнула она.