Дай погадаю! или Балерина из замка Шарпентьер - Светлана Борминская Страница 45

– Здесь точно кого-нибудь убили, – бормотала я, как только в окошке проступала утренняя голубизна.

Дом хлопал закрытой на засов дверью, скрипел потолочиной, и кто-то разглядывал меня с улицы и лез в окно, чтобы придушить, – вот мои сны... Вдобавок мыши пусть не так беспардонно, как в первую ночь, но все же скреблись в подполе и даже пару раз устраивали шумные драки, видимо, набираясь сил, чтобы устроить на меня большую облаву... Неожиданно я вспомнила про кошку Клеопатру, которая осталась одна-одинешенька в центре Москвы на Плющихе и по идее могла бы чуть-чуть скрасить мое одиночество. К тому же мне надо было забрать чемодан с вещами, оставшийся в моем бывшем офисе.

Утром, когда я собиралась в Москву, ко мне забежала дочка. Я уже надевала туфли, но, заметив, с каким непосредственным интересом зять смотрит на пирог с черникой и ищет глазами чайник, поняла, что придется задержаться.

– Мам, смотри, что я нашла, – деловито перечисляла дочка, разворачивая местную газету «Дракинский комсомолец». – «В секс-шоп на площади Ленина требуется продавец фаллоимитаторов, хорошие перспективы. Работа в центре города. Интеллигентные клиенты». Ну что, пойдешь? Это все-таки не рынок с хачиками, мам...

– А что за перспективы? – поинтересовалась я, наливая чай. – Старший продавец отдела надувных кукол, что ли?

Дочка пожала плечами, продолжая читать газету.

– А помнишь тетю Флору? Она предлагала мне гранитными надгробьями торговать, – вспомнила я.

– Только не надгробьями, мамуль, – дочка закашлялась и возмущенно ткнула в бок мужа. – Последнее даже вор не возьмет, весь пирог слопал!

Зять Сашка поперхнулся.

– Да ладно ты, – рассердилась я. – Ешь на здоровье, Саш.

– Вот, еще в зоомагазин «Тритоны и хомяки» заведующая требуется, – вздохнула дочь. – Не хочешь туда?

Зять вышел покурить, а я начала переодеваться.

– Вообще-то я люблю живность, – бормотала я, натягивая сарафан, но внезапно вспомнила мышей. – Как же мне тут надоело, Даш... Жить одной в квартире намного легче, чем в доме!

Свежий речной воздух, сладкий, как кокаин, ворвался в легкие, пока мы шли к дороге. Я оглянулась на свой дом, но увидела только фрагмент ржавой скошенной крыши. «Тишина и спокойствие вместе с уединенностью, увы, не для меня. Меня все еще гложет тоска по счастью, эта тоска порой доводит людей до самоубийства...» – внезапно подумала я.

– Может, у нас поживешь? – пока мы поднимались по откосу, предложила дочка. – Страшно ночевать одной? Чего б ты хотела, мам?

– Чего бы хотела? – разглядывая потрескавшийся асфальт под ногами, повторила я. – Работу, где много людей. Много зарабатывать и уставать, чтобы сразу засыпать. А больше ничего.

– Уставать не советую, у вокзала есть поношенный магазин «Фасончик», слыхал, что там требуется продавец, – сообщил зять.

И я вдруг вспомнила маленькую лавку всяческого старья меж трактиром «Дым коромыслом» и стриптиз-баром «Только для мужчин».

– Супергуд... Место людное, всегда буду с выручкой! – обрадовалась я.

– А давайте зайдем и спросим прямо сейчас? – предложила дочка. – Все лучше, чем надгробиями торговать, мам!

И, опоздав еще на одну московскую электричку, мы пошли договариваться о месте продавщицы секонд-хенда...

В переходе у вокзала разбитные тетки торговали китайскими Дедами Морозами... И я неожиданно поняла – мой город пахнет новогодними игрушками всегда, даже в августе!

Что это с ним?

О чем думают кошки, когда смотрят на нас из кустов, я так и не разобралась, потому что Клеопатра упрямо отводила взгляд и шипела, когда я бежала за ней от самого подъезда...

– Пойдешь со мной? – дважды спросила я, но Клео вырвалась, предварительно цапнув меня зубами за большой палец.

Возможно, до нее дошли слухи о печальной участи кота Бармалея, который сожрал отравленную мышь и был похоронен в овраге?

– Я больше не буду травить мышей мышьяком! – твердила я как молитву, заглядывая в кусты, но кошка, игнорируя мои дипломатические заверения, шипела и грозила лапой из кустов.

И я оглянулась на пыльные окна квартиры, в которой недавно жила. Похоже, она была пуста... Не скрою, с той самой минуты, как я приехала в Москву, меня со страшной силой тянуло именно сюда. «Вот ведь, – думала я, сидя на лавке у подъезда, – жили две знаменитые в прошлом веке бабули, вели тишайшую жизнь парочки регулярно пьющих мегер и абсолютно никого не волновали... Получали раз в месяц по пенсии каждая и пили всякую дрянь, имели хобби – разводили бегонии в горшках. И жили бы еще лет двадцать, если б не свалившееся на их голову наследство из Италии!»

Я огляделась и встала – ни кошки, ни соседей за час сидения у дома я так и не увидела, пора было забирать чемодан и ехать домой.

У перекрестка я неожиданно столкнулась с участковым Березовым.

– Подождите, это вы? Похудели... Я вас по серебряным босоножкам узнал!

Мы тепло поздоровались, как давние знакомые.

– Вам мой чемодан никто не сдавал как утерянную вещь? – со странной надеждой спросила я.

– А что в нем? – хмыкнул участковый. – Хотите, угадаю – золотые босоножки!

– В том числе, – уныло пробормотала я. – Знаете, Оскар, я хочу сходить на могилу Эвридики и Марианны. Они ведь на Ваганьковском похоронены?

– Только время зря потеряете, – пожал плечами Березовый. – Не советую туда ходить.

– По-вашему, все, кто ходит на кладбище, теряют время? – возмутилась я.

– Теряют, да, – передразнил меня Березовый, и я вдруг заметила, как он осунулся. – Хоть я и не обязан вам говорить, но выловленные из Москвы-реки дамы, по результатам анализа ДНК, вовсе не родственницы итальянской виконтессы, и не далее как вчера принято решение об эксгумации урн из захоронения Хвалынских.

От неожиданности я закашлялась...

– Получается, что я не ошиблась, когда не узнала их на фотографии? И возможно, они живы?

Березовый кивнул.

– Хороший у вас был адвокат, – напоследок сказал мне участковый.

Я поблагодарила и какое-то время глядела ему вслед... На перекрестке ожесточенно клаксонили машины.

«От упитанного участкового за месяц осталась ровно половина... Хорошая работа для пузанов, что ни говори, сразу постройнеешь!» – думала я, сворачивая к ресторану «Ганнибал».

Я не забыла, что в тот день, когда меня арестовали, скомканный флаг с вышитым словом «МАГИЯ» валялся на полу, сейчас он развевался над правым окном моего бывшего офиса.

«Кто ж повесил его?» – Запрокинув голову, я с минуту разглядывала пыльный кусочек белого шелка и очень обрадовалась, когда из окна бухгалтерии высунулся и помахал мне рукой Бениамин Маркович. Однако, присмотревшись, я поняла, что занавеска шевелится от ветра... И мопеда Баблосова у ресторана не было.