Путь к солнцу - Корбан Эддисон Страница 45

— Это не важно. В любом случае у него свое мнение, а у меня свое.

— Он заставит тебя развестись со мной?

Прийя замерла. Он видел, что вопрос причинил ей боль.

— В индуизме, если женщина выходит замуж за мужчину, она отдает себя ему на семь жизней. Мой отец во многих отношениях светский человек, но не в данном случае. В это он верит. Вряд ли он предложит мне развестись.

— Он не считает, что мы никогда не были женаты по-настоящему?

— Возможно, и считает. Но мы совершили саптапади и дали друг другу клятвы. Даже если церемония не была традиционной или полной, он не может этого отрицать.

— А для тебя? Для тебя она была полной?

Она секунду помолчала, и сердце Томаса замерло. Он мысленно обругал себя за то, что действует слишком быстро. С Прийей всегда было так. Без малейшего усилия или даже желания она вытягивала из него слова, о которых он жалел впоследствии.

— Да, — наконец сказала она. — В этом я никогда не сомневалась.

Томас выдохнул.

— И что это означает для нас?

— Что все сложно.

Он ждал, что она добавит что-нибудь, но Прийя опять замолчала.

— Мы можем увидеться еще раз?

Она обернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

— Мне нужно подумать об этом.

Томас кивнул. На большее надеяться было трудно.

— Можно я хотя бы провожу тебя до шоссе?

— Конечно. — Она чуть заметно улыбнулась.

Они медленно пошли по дорожке парка. Деревья отбрасывали на траву кружевную тень. Томас слушал, как шелестит ветер в ветвях, и думал об их бесконечных прогулках в Кембридже, вдоль берегов реки Кам, среди ив и дубов, и позже, по лесам Виргинии. Их любовь всегда казалась фантастичной, почти невозможной. Учитывая всю невероятность шага, который они попытались совершить, — соединение двух рас, двух культур, двух цивилизаций — было бы наивно думать, что судьба подарит им счастье, не подвергнув при этом испытаниям.

Они выбрались на шоссе. Томас поймал такси для Прийи и еще одно для себя самого.

— Мне было очень приятно увидеться с тобой, — сказал он и сам удивился силе своих ощущений.

Прийя улыбнулась уже шире, но ничего не ответила.

— Ты ведь подумаешь о том, что я сказал, да? — спросил Томас.

Прийя забралась в машину.

— Подумаю, — ответила она.

Томас проводил взглядом удаляющееся такси, надеясь, что Прийя оглянется. Она не оглянулась. Он постоял еще немного. Машина скрылась за поворотом. Томас обернулся к ожидавшему его таксисту.

— Черчгейт-стейшн, — сказал он.

В среду утром Джефф Грийер сообщил сотрудникам новость. Адвокат Сухира нажал на кнопки в суде сессионных судей, и заседание по вопросу освобождения Сухира под залог назначено на сегодня на одиннадцать часов. Адвокат был связан с бандой Раджана и являлся настоящим виртуозом по части игр с законом. Он хотел, чтобы слушание прошло как можно раньше, и без труда добился своего.

— Государственный обвинитель сказала Эдриену, что она будет выступать против освобождения обвиняемого под залог, — сказал Грийер, — но, по ее словам, шансы очень малы. Скорее всего, Сухир и его подельники выйдут на свободу.

— Они уедут из города? — спросил Томас.

— Вряд ли, — заметил Найджел. — Кроме проституции, они ничего не умеют. Девушки заплатят небольшой штраф, и очень скоро публичный дом откроется снова.

— Даже при том, что они всего пару дней назад принуждали к проституции несовершеннолетних?

Найджел усмехнулся:

— В это трудно поверить, да?

После общего собрания Томас подошел к Саманте Пендерхук и спросил, нельзя ли ему присутствовать на слушании вместе с Эдриеном.

Она немного поколебалась.

— Не то чтобы я не хочу, чтобы вы там были. Просто… любое белое лицо в Бомбее может вызвать волнение. Эти люди крайне чувствительны ко всему, что можно расценить как вмешательство иностранцев в их дела.

— А если я сяду в заднем ряду? Я буду вести себя тише, чем муха на стене.

Саманта побарабанила пальцами по столу.

— Хорошо. Но делайте в точности то, что скажет вам Эдриен. И если адвокат противоположной стороны будет возражать против вашего присутствия, имейте терпение и здравый смысл подождать в коридоре.

Томас поблагодарил Саманту и пошел искать Эдриена. Молодой адвокат, как ему показалось, был не слишком доволен решением начальницы, но тем не менее согласно кивнул.

— Вы готовы? — спросил он. — Нам нужно выходить через десять минут.

— Я готов, — подтвердил Томас.

По дороге Томас засыпал Эдриена вопросами о том, как проходят судебные слушания в Бомбее. Он узнал, что государственный обвинитель по делу Сухира является одним из лучших в городе, но на исход дела, по всей видимости, это не повлияет. Тюрьма на Артур-роуд переполнена, и большинство сессионных судей не склонны рассматривать дела по принуждению к проституции как серьезные. Если адвокат обвиняемого предоставлял более или менее убедительные доводы в пользу освобождения под залог, прошение чаще всего удовлетворялось.

— Сухир предложит судье взятку?

Артур пожал плечами:

— Не обязательно. Судьи не настолько коррумпирована, как полиция. Но организованные преступные группировки обладают достаточным авторитетом в Бомбее. Для того чтобы склонить суд на свою сторону, взятки может и не потребоваться.

Они вышли из поезда и направились к суду. Здание представляло собой величественную постройку в готическом стиле времен английского господства в Индии, но при этом было просто образцом запущенности. Помещение отчаянно нуждалось в ремонте; стены и лестницы буквально заросли грязью. Эдриен и Томас поднялись на третий этаж. Эдриен нашел нужный зал и кивнул.

— Сядьте сзади, — проинструктировал он. — Старайтесь быть как можно незаметнее. Адвокат в курсе, что CASE участвовало в рейде. Любое белое лицо будет ассоциироваться с нами.

Они вместе вошли в зал, и Томас тут же нашел себе место в углу. В дальнем конце комнаты располагалось возвышение, где находились места для судьи и секретаря. Напротив скамеек был длинный стол, где адвокаты и обвинители ожидали своего выхода на трибуну. В дальнем левом углу стола, рядом с группой полицейских, сидела средних лет женщина в черно-белом сари; Томас решил, что это и есть государственный обвинитель. Эдриен сел рядом с ней.

Зал суда, как и все здание в целом, знавал лучшие времена. Деревянная отделка залоснилась и поцарапалась, краска на стенах выцвела и местами облупилась. Окна были высокие, арочные, в готическом стиле, забранные решетками, чтобы внутрь не залетали птицы. К потолку были прикреплены восемь вентиляторов; они работали на самой высокой скорости, отчего в зале стоял несмолкаемый гул.